Заседание Кабинета министров проходило в длинном зале с П-образным столом. Цыгу сел в центре перекладины, а Георгий с Дорожкиным устроились по обе стороны от него. Слева от них разместился состав бывшего Кабинета, а справа – все приглашенные. Открыл заседание Цыгу. Он объявил, что данное заседание является организационным, на нем будет сформирован состав нового Кабинета и, после того как зал покинут министры, лишившиеся своих портфелей, озвучены план работы и первоочередные задачи.

Он зачитал список тех министров, которые должны покинуть Кабинет. Сказал, что их работа оценена как неудовлетворительная, а дальнейшее пребывание в составе Кабинета, – признано нецелесообразным. В этот список не попали только 3 человека: министры Связи, Иностранных дел и Транспорта. Все трое были предупреждены, что в новый Кабинет они зачисляются как исполняющие обязанности, с испытательным сроком в 2 месяца. При этом он выразил надежду, что по прошествии этих месяцев приставка ИО будет опушена. После этого Цыгу представил собравшимся новых министров, кратко охарактеризовал их и пояснил сферы ответственности каждого.

Назначение Олферова министром Науки и Рашеля министром Здравоохранения вызвало в зале воодушевление, даже те, кто сегодня потерял свои портфели, в глубине души понимали, что это очень хорошие кандидатуры. Известие о том, что министром спорта назначен отставной хоккеист, знаменитый на весь мир вратарь Четвертяк – было воспринято спокойно, его знали. Зато назначение целого ряда новых фигур было встречено с недоумением. Как же так, это люди не из обоймы, их почти никто не знает. Может быть, в этом зале их и не знали. Но в тех отраслях, которыми они будут теперь руководить, этих людей знали очень хорошо. Не все, конечно, но наиболее толковые специалисты не только знали, но и уважали. Случайных людей, назначенных на основании родственных связей, среди них не было ни одного.

После завершения процедуры Цыгу попросил всех экс-министров покинуть зал, в котором проходило заседание, предупредив, что завтра к девяти утра они должны явиться в свои бывшие министерства для сдачи дел своим преемникам. Он умолчал о том, что некоторые из них после визирования и на основании содержания акта сдачи-приемки будут препровождены в следственный изолятор.

Когда посторонние покинули зал, Цыгу попросил всех пересесть ближе, распределившись по обеим сторонам длинного стола, и заседание продолжилось. Члены нового Кабинета министров общались почти три часа с небольшим перерывом на чай и кофе. Во время перерыва Цыгу предоставил нескольким представителям средств массовой информации списки уволенных и вновь назначенных министров, а Георгий ответил на ряд наиболее важных вопросов. Потом Георгий переговорил со своим дежурным секретарем по телефону и отдал ему несколько распоряжений. Секретарь известил Георгия, что встречи с ним добивается Кусакин, председатель Государственной Думы и бессменный лидер Триединой России.

– Скажи, что я занят, порекомендовал Георгий секретарю, – мне абсолютно не о чем с ним разговаривать.

В десять часов вечера они закончили. Завтра был понедельник, вообще, тяжелый день, а для всех присутствующих – тяжелый вдвойне.

Когда Георгий и Цыгу остались вдвоем, они решили, что Цыгу прямо сейчас распорядится на счет организации косметического ремонта в здании Государственной Думы. Георгий предложил вывесить на двери объявление, что нынешний состав Думы распущен, как не оправдавший доверия избирателей, а новые выборы состоятся осенью. Он уточнил, что от "их законотворчества" уже тошнит все население страны. Цыгу согласился, что законы надо не плодить бездумно, а исполнять, не делая ни для кого исключений.

– Может быть, распустим их досрочно на каникулы? – спросил Цыгу, – зачем давать лишний повод зарубежным любителям демократии?

– Поводов у них и так вполне достаточно, – ответил Георгий. – А вот сделать они ничего не смогут. Зато на все лето Москва избавится от сотен "мигалок". Глядишь, и пробки уменьшатся. Я вообще не представляю, как их можно сократить другими способами. Чем меньше "слуг народа" будет одновременно находиться в Москве, – тем проще будет жить самому народу.

– Их ведь уже почти всех лишили права использования спецсигналов? – удивился Цыгу.

– Их то да, – не согласился с ним Георгий, – а машины сопровождения, принадлежащие самым разнообразным ведомствам? Пусть люди делом занимаются, а не эскорт услугами.

– Вони будет много, – поморщился Цыгу.

– Ничего, – ответил Георгий, – без депутатского удостоверения и административного ресурса большинство из них ничего собой не представляют. А те, у кого голова может работать, а не только болтать, – без дела не окажутся. Хватит нам забивать себе голову ерундой, расскажите лучше, как идет дело с организацией Центра по приему звонков с предложениями от граждан.

– Тут как раз сложностей вообще не было. Собрали бывших сотрудников обанкротившегося кул-центра, заключили с ними срочные договоры, выплатили аванс и сменили номера телефонов. Около 100 сотрудников будет отвечать на звонки, набирать текст на компьютере и после завершения разговора пересылать его по электронной почте в соответствующее министерство. Обрабатывать их будут уже там. В случае если ни звонивший, ни сотрудник, который отвечал на звонок, не смогли определить, куда следует направлять полученную информацию, текст направляется аналитикам, которые сами принимают решение о том, кого может заинтересовать данное предложение.

– Это очень хорошая идея, – согласился Георгий. – Но я боюсь, что одного такого центра будет мало. Надо сделать их несколько, и в каждом организовать двухсменную работу. Больше 6 часов, даже с обеденным перерывом, в таком режиме долго никто не сможет нормально работать.

После этого Цыгу попрощался с Георгием и, отдав несколько распоряжений, поехал домой, а Георгий отправился заниматься теми делами, которые не могли подождать до утра.

Первым делом он связался с новым министром Безопасности. Тот пожаловался, что у пограничников добавилось очень много работы. Георгий посоветовал ему на время усилить численный состав погранвойск за счет наименее загруженных сотрудников других подразделений его ведомства.

Потом Георгий попросил секретаря организовать связь с Белорусским президентом. Поздоровавшись, тот долго благодарил за кредит, восторженно отзывался об изменениях, которые происходят в Союзе Российских Губерний, а потом спросил, какая помощь потребуется от Белоруссии. Георгий ответил, что помощь действительно будет нужна и не маленькая. Главное, нужно оперативно запустить сельское хозяйство, только не так, как это сделал Хрущев, а с умом. Нужны консультанты, специалисты, семенной материал. Все это будет оплачено.

Договорились, что завтра Белорусский президент свяжется с новым аграрным министром Харитошиным, и обсудит детали. Георгий понимал, что со многими культурами в этом году уже ничего нельзя сделать, так как время необратимо потеряно, но кое-что еще можно было успеть. А осенью нужно засеять подготовленные поля озимыми. Но главное, – это картошка, по которой белорусы являются общепризнанными профессионалами. Хватит травить наших граждан египетским картофелем. Это, – наверное, самый большой идиотизм. В нашей стране она растет отлично, а сохранить ее белорусские специалисты помогут.

Они обсудили еще несколько вопросов и распрощались очень довольные друг другом. Георгию надо было хорошо подумать над вопросами, связанными с закрытой границей, которые сейчас могли доставить очень много проблем.

Радиоактивный снег, который воскресным утром прошел над Туманным Альбионом, не охладил голову высокопоставленного сотрудника Форин Офис,[21] а наоборот, был использован им в качестве дополнительного аргумента при инструктаже группы "j". Эта группа, обычно получающая приказы в другом ведомстве,[22] состояла из трех успешных ликвидаторов, откликавшихся на имена Джон, Джеймс и Джозеф. Именно ей было поручено ликвидировать русского кризисного комиссара.