– Это не так уж и опасно, сэр Брайан Макфингал. Просто не очень хорошо, потому что у нее может начаться небольшое недомогание.

– Один раз она уже потеряла ребенка и боится, что потеряет и этого тоже. Вот я и не пойму, почему она такое сотворила.

– Это, конечно, не мое дело, но раз уж вы здесь, в моем доме, могу я вас кое о чем спросить?

– Спрашивайте, – сказал он, склонив голову набок и настороженно на нее глядя.

– Ариадна уже была замужем, и мне известно, что ее муж ей кое в чем лгал. – Катриона не стала обращать внимания на то, как оба мужчины одновременно хмыкнули, услышав это сдержанное высказывание. – И ложь эта касалась другой женщины в его жизни. – Глаза сэра Брайана расширились, и Катриона кивнула. – И вот я смотрю на нее сейчас и вижу, что она расстроилась слишком сильно, причем не думаю, что причина в беременности. И теперь я гадаю, не связано ли это с ее прошлым, с тем мужчиной и с ее несчастливым замужеством. Может, поэтому она расстроилась так сильно? Я не уверена, но…

– Вы правы, – перебил ее сэр Брайан. – Я ужасно разозлился, когда она уехала, поставив под угрозу и свое здоровье, и здоровье ребенка, вместо того чтобы остаться и просто поговорить со мной, и не мог мыслить ясно. Нужно об этом хорошенько подумать. – Он уже пошел прочь, но вдруг остановился и посмотрел на Катриону. – Если, конечно, вы позволите нам тут немного пожить.

– О конечно. Я найду, где вас всех разместить.

Катриона смотрела ему вслед, радуясь в душе, ведь теперь в Банулте прибавится еще семеро больших крепких воинов. Но рассудком понимала, что будет непросто прокормить столько мужчин. А еще следовало подумать, насколько сильно это взбесит сэра Джона.

– Сэру Джону это не понравится, – пробормотал Бретт.

Катриона нахмурилась.

– Вот и я так думаю, но лучше бы вы мне об этом не напоминали. Потому что хочется хоть немного порадоваться тому, что у нас появилось столько сильных воинов. – Она вздохнула. – Ну да, он скоро об этом услышит. Даже не представляю, как отреагирует, поэтому не могу придумать, как защищаться, если он что-нибудь надумает.

– Усильте охрану.

– Ага. Это уже что-то.

– И думаю, я соберу небольшой отряд, и мы отправимся на охоту. Большие сильные воины опустошат кладовые очень скоро.

– О, спасибо. Огромное спасибо. Меня немножко это беспокоит.

Бретт привлек ее в свои объятия.

– Мне кажется, было бы неплохо, если вы поблагодарили меня поцелуем.

– Вы еще ничего не поймали! – Бретт рассмеялся, и Катриона тоже.

Он поцеловал ее прежде, чем она отсмеялась, прямо в полуоткрытые губы. Катрионе пришлось вцепиться в него, иначе она бы не устояла на ногах – Бретт целовал ее с такой страстью, что голова закружилась. И продолжала держаться за его плечи, даже когда он отстранился. Потребовалось некоторое время, чтобы в голове прояснилось, и Катриона наконец сообразила, что все еще сжимает его плед. Она поспешно отпустила его, утешаясь тем, что Бретт дышит так же тяжело, как и она. Тут он усмехнулся и пошел прочь.

– Это удивительный мужчина, девочка, – произнесла вдруг Несса и засмеялась, потому что Катриона, не заметившая ее приближения, удивленно пискнула. – За такого нужно держаться крепко.

– Да он здесь только из-за своей кузины, Несса, – возразила Катриона, борясь со смущением; ведь ее только что застали целующейся с чужим мужчиной!

– Это не значит, что его нельзя убедить остаться, когда она уедет. Ты бы постаралась хорошенько.

Катриона посмотрела вслед Нессе и вздохнула. Уж не говоря о том, что она пока не знала толком, хочет ли еще одного мужа, она представления не имела, как тут можно постараться, выполняя совет Нессы. До Бойда она не знала ни одного мужчины, а он не научил ее ничему, и Катриона не умела ни флиртовать, ни кокетничать, в общем, играть во все эти игры. Несмотря на шесть лет замужества, несмотря на то что она стала матерью, любовный опыт Катрионы мог сравниться с опытом девственницы, живущей в полном уединении. И призналась Катриона себе, если она и впустит в свою жизнь другого мужчину, то только по любви.

Решительно отбросив в сторону все глупые мысли о красивом сэре Бретте Марри, признающемся ей в любви, Катриона отправилась на поиски кузины, и ничуть не удивилась, найдя Ариадну в спальне. Та лежала на кровати, сжимая в руке льняную салфетку, и по щекам ее струились слезы. Нет ничего странного в том, чтобы увидеть беременную женщину в слезах.

– Кузина, – произнесла Катриона, присаживаясь на краешек кровати. – Постарайся не забывать, что твой муж отыскал тебя и приехал за тобой.

– Макфингалы отлично умеют выслеживать людей, – пробормотала Ариадна.

– Он объяснил, почему ни разу не упомянул о своей первой жене?

– Ага. Говорит – забыл. – И кивнула, увидев, как поморщилась Катриона. – Говорит, не о чем там рассказывать. Он на ней женился, перебрался на земли ее клана, но брак оказался очень коротким, она умерла, он вернулся домой с пустыми руками и решил сам сколотить себе состояние.

– Не лучшие ответы на твои вопросы, я согласна. Однако мне в голову пришла вот какая мысль. Может быть, ты позволила тому, что случилось в твоем первом замужестве, повлиять на это?

Ариадна нахмурилась.

– Я изо всех сил стараюсь забыть то презренное замужество. Там была сплошная ложь.

– Вот именно. Ложь. Он уже был женат, когда обвенчался с тобой.

Катриона терпеливо ждала, глядя на задумавшуюся Ариадну. Она очень надеялась, что у ее кузины достаточно острый ум, потому что будет очень трудно объяснить ей, что, по мнению Катрионы, она сейчас делает. А если Ариадна не понимает, что позволила лжи первого брака повлиять на ее мнение о теперешнем муже, то будет сложно заставить ее это понять. И все-таки Катриона не сомневалась, что именно это сейчас и происходит.

– Ну да, но его жена была жива, – буркнула Ариадна и внезапно вспыхнула. – О, я понимаю, что ты пытаешься мне сказать. И может быть, ты права. Это была ложь, но, что еще важнее, это была ложь о его первой жене. Теперь я вижу, что, наверное, именно потому на меня и нахлынула такая слепая ярость.

– И может быть, из-за этого тебе все показалось куда унизительнее, чем есть на самом деле. Может быть, это заставило тебя думать, что те, кто тебя любят, считают тебя слепой дурочкой, а ведь у них такого и в мыслях не было.

– Ой, успокойся! – Ариадна засмеялась и вытерла лицо. – Да, тут примешались скверные воспоминания. Макфингалы, наверное, думают, не сошла ли я с ума, вот так убежав. И уж точно они не видят ничего дурного в том, что Брайан забыл о своей первой жене или просто решил, что тот брак не стоит упоминания.

– Я согласна с тобой, его следует побранить за то, что он забыл о своей первой жене, а ведь она заслуживает места в его душе, и не важно, насколько коротким был тот брак. С другой стороны, это говорит нам о том, что пусть он сбежал с женщиной, бывшей невестой его брата, и мы, женщины, считаем это романтикой, страстью и все такое, на самом деле он ее совсем не любил. И мне кажется, это уже можно пережить.

– Вот когда ты об этом заговорила, я и сама вижу, что можно. Бедная Мейвис. Ее забыли и никогда по-настоящему не любили. Очень, очень печально. Но раз уж этот дурень, мой муж, теперь ходит и топочет по твоему замку, я не позволю ему просто взять и увезти меня домой. Пусть тоже немножко пострадает.

Катриона кивнула.

– Вот это правильно.

– Но теперь я всегда буду помнить, что заставляю его расплачиваться за то, что делал Клод. Брайан ничуть не похож на Клода. Я знаю, что он меня любит, но пусть знает, что я не должна узнавать от других о подобных вещах – вроде его первой жены. Он должен сам мне все рассказывать.

– Ну раз уж он останется здесь, пока ты его не простишь, пойду поищу, где разместить твоего мужа и его людей. – Катриона встала и разгладила юбки. – И еще мне кажется, что лучше не называть его слабоумным похотливым ублюдком, чьи мозги находятся в брэ. Это поможет наладить отношения.