Клинок Аграма сломался о чешую индийского панциря. Но у человека-дракона оставались еще мощные когти и острые зубы. Эти зубы то щелкали перед самым лицом Вишвамитры, то подбирались к горлу. Когти рвали его плотный шерстяной плащ, срывали пластины панциря, впиваясь в тело. Индиец сумел нанести врагу несколько ран, но чешуя была слишком прочна, а сама тварь - очень живуча. Противники неудержимо скользили по льду, пока, наконец, не свалились вместе с обрыва.

   Отчаянно взмахивая крыльями, Вишап задерживал свое падение, но тяжелое тело индийца тянуло дракона вниз. Он пытался избавиться от врага, но тот вцепился в него мертвой хваткой, при этом по-прежнему не давая добраться зубами до горла и полосуя драконье тело акинаком. В глазах кшатрия не было ни страха, ни растерянности - лишь непреклонная решимость покончить с утратившим человеческий облик врагом, даже ценой своей жизни. Смерть не страшна кришнаиту, заслужившему себе лучшее рождение. У Аграма мелькнула отчаянная мысль: сложить крылья и разбиться вместе с ненавистным воином Солнца. Но... Холодная чешуйчатая тварь хотела жить. А человек-отщепенец из погибшего рода, давно предавший свою страну и не любивший никакой другой - ради чего он мог пожертвовать собой? Он погибнет, и некому будет мстить Мгеру, Артавазду, Арташесу, всей Армении, всему роду людскому!

   Они не замечали, как летел к ним с занесенным адским мечом свинорожий демон. Но его увидели, несмотря на воздвигнутую Валентом защиту, Лютица с Миланой. Двумя орлицами взлетели они и набросились на Мовшаэля. Толстобрюхий бес неуклюже отмахивался мечом.

  -- Валент! Убери своего демона. Пусть не лезет в бой! - громко сказал Вышата.

  -- При чем здесь я? Мир полон демонов, - философски заметил некромант.

  -- Какой демон? Пузатый и рожа, как у кабана? Убери его, или будешь иметь дело со мной! - грозно произнес Таргва.

   Валент пожал плечами, взглянул на царя сванов, словно на задиристого мальчишку и послал мысленный приказ. Мовшаэль с облегчением улетел прочь и спрятался среди скал.

   Барахтаясь в воздухе, противники неудержимо приближались ко дну пропасти, где торчала острая, похожая на огромный клык, скала. В самый последний миг вишап оказался снизу. Каменный клык пронзил насквозь его тело и больно ударил в грудь Вишвамитру. Панцирь индийской стали выдержал удар, но кшатрий потерял сознание. А дракон, издыхая, все еще рвал когтями его залитые кровью руки и плечи.

   Юлий Максим прятал довольную улыбку, уверенный в гибели Вишвамитры. Сейчас днепровские варвары бросятся мстить кавказским за одного из лучших своих воинов. Первыми ринутся в бой амазонки - ведь погиб их священный царь. Но росы с достойной римлян выдержкой стояли на месте. И с ненавистью глядели не на сванов - на Максима с Валентом. С каменным лицом застыла Ардагунда. Жив ли муж? А дети, посланные на опасное дело? Не знать было страшнее, чем стоять над родными телами.

  -- И с такими друзьями ты собрался спасать Солнцелобого Амирани? - с укором взглянул в глаза Таргве Ардагаст.

   Тем временем орлица-Лютица поднялась из пропасти, обернулась женщиной и сказала:

  -- Не печальтесь, девоньки! Жив ваш царь, только сильно изранен. Милана им занялась. А тот гад напоролся на скалу, как упырь на кол.

  -- Лошадка! Остаешься за меня! - бросила Меланиппе Ардагунда. - А вы поможете мне спуститься, - сделала она знак двум амазонкам и отправилась туда, где обрыв был пониже.

   Спустившись с головокружительной высоты на связанных арканах, царица амазонок поспешила к мужу. Тот уже пришел в себя, хотя потерял много крови. Всхлипывая, Ардагунда припала к его могучей груди.

  -- Зачем ты так? Из-за какой-то гадины? Да разве он достоин честного боя?

  -- Я хотел, чтобы все увидели: можно победить этих ползучих тварей без того, чтобы уподобиться им. И тут Кришна меня не оставил.

   Когда женщины окончили перевязывать раны кшатрия и заговаривать ему кровь, Ардагунда оглянулась вокруг, и сердце ее снова наполнилось тревогой. Прямо под громадным обрывом опять начинался ледник, сползавший к подножию горы, где из него вытекал Гипанис. Гора дрожала все чаще, и с отвесных черных скал срывались глыбы льда и снега, разбиваясь внизу сотнями мелких осколков, игравших алмазами в лучах солнца. Не так ли появился весь нижний ледник?

  -- Милана! Нужно перебраться подальше от обрыва. Если наверху начнется бой, да еще с чарами, нас тут завалит.

   И две женщины потащили огромного мужчину вниз, к истокам Гипаниса. Это на его берегу стояла запустевшая крепость амазонок, где семнадцать лет назад Вишвамитра доказал свое право стать их священным царем. Тогда он ехал во тьме по узкому мосту, и лишь руки Ардагунды освещали ему путь...

   Тем временем наверху Мгер, уже пришедший в себя, покачивал перевязанной головой:

  -- Вай, сваны, до чего же вы просты! Какие негодяи вас сюда привели - видите сами. А что они вам готовят - спросите иудеев из Лахмульда, если не верите мне. Узнаете, каково жить под римлянами и их мытарями.

  -- Мы пришли освободить Амирани.., - сказал Таргва, но в голосе его уже не было твердости.

  -- Глядите, кого вы собрались освобождать! - громко сказал Иосиф бар Ноэми, выступая вперед.

   Молодой маг простер руки к великану, все это время стоявшему безмолвно, словно статуя. Внезапно густые седые волосы исполина сделались прозрачными, как стекло. Люди ясно увидели остроконечную голову, изуродованную посредине глубоким шрамом, низкий лоб, мощные надбровные дуги, тяжелую челюсть. Только теперь сваны заметили: длинные кривые ногти исполина - на самом деле звериные когти.

  -- Дэв! Огромный дэв, и ничего больше! - воскликнул кто-то из сванов. - Вай, Таргва Палиани, где был твой разум?

  -- Там же, где и ваш! - огрызнулся царь.

  -- А теперь глядите, кто идет ему на помощь! - воскликнул Иосиф.

   Словно обретя зоркость орлов, люди увидели, как с юга, по безлюдным дебрям долины Ненскры, шли к Эльбрусу волосатые и рогатые дэвы с дубинами в руках. А с севера, по долине Малки, спешили их могучие одноглазые сородичи - вайюги. Издалека, с Гегамских гор и вольного Масиса летели, сбиваясь в стаю, вишапы.

  -- Не верьте ему, он морочит вас! - вскричал Валент.

  -- Это ты нас морочил, подлец и римский холуй! - гневно воскликнул Таргва.

   Скрестив руки на груди, некромант высокомерно взглянул на сванов и росов.

  -- Если морочил, то для вашего же блага. А оно, как и у всех варваров, в том, чтобы поубивать и пограбить. Хотя бы и вместе с дэвами. А вы, росы, опоздали. Ваше Солнце уже скрылось. Видите: там, в долинах, уже стемнело. А здесь светит только Черное Солнце, сотворенное мною! Настала ночь Вардавара. Скоро распадется цепь Скованного, а вы станете его воинами... или первыми жертвами. Судьбу мира, если ему дано погибнуть, ваш выбор уже не изменит.

  -- Да! - загрохотал голос исполина. - Пришел наш час! Освободятся скованные богами - на Казбеке, на Демавенде, повсюду. Мы изгоним богов с земли и с неба. Мы, древние, могучие, вольные, будем снова владеть миром.

  -- Ты опоздал, Бог Птиц Пернатых, - усмехнулся Иосиф. - Что теперь ваша тупая сила против магии людей? Я таких, как ты, еще мальчишкой умел зачаровывать. Этот вот колдун заставит тебя и твоих косматых вояк делать все, что ему нужно. Сначала пойдете на Алон бить сарматов. Потом - дальше на Восток, куда велит Лысый Нерон.

  -- А если снова пойдете туда, - Ардагаст указал на восточную вершину, - будете биться с нами. И попробуете на себе Огненную Чашу. Боги для нас не так плохи, чтобы менять их на вас, знающих только свою силу.

  -- Были и тогда среди вас наглецы, что лезли на нас. С дубинами и каменными топорами. Но становиться между нами и богами..., - великан угрюмо замолчал.

   Валент заговорил, роняя слова холодно и безжалостно:

  -- Когда я зачинал тебя, Иосиф, то думал лишь о своем удовольствии. Когда я дал тебе с твоим даром вырасти среди голодранцев, это была уже ошибка. С моими внуками я ее не повторю. Я знаю, где они.