Сел писать царю посланье о судьбе своей печальной:

«Властелин, запрет нарушив, должен тайно я уйти;

Если друга не увижу, не вернусь с чужбины дальней.

Милосердым будь и помощь мне пошли, как бог, в пути.

Знаю, что мое решенье ты оценишь благосклонно.

Мудрый, жертвуя собою ради друга, вечно жив.

О, позволь тебе напомнить изречение Платона:

«Вслед за телом губит_душу кто двуличен или лжив».

Лож источник всех несчастий если в сердце угнездится.

Как скитальца позабуду! — Мне дороже брата он!

Нам даны и светлый разум, и презрение провидца,

Чтобы духом мы постигли мира горнего закон.

Не кори, что поступаю против твоего веленья!

 Неразрывно связан с другом, словно в плен захвачен им,

 В поисках его любимой находя успокоенье,

Где бы ни был, да останусь волею неколебим!

Накажи меня, властитель, если в чем-нибудь не прав я!

Неужели за проступок гневом буду я казним?

Обманув доверье друга и себя предав бесславью,

От стыда сгорю: ведь встречусь в запредельном мире с ним.

Разделяя скорби ближних, мир пройдешь неуязвимым.

Презираю человека, в ком предательство и ложь.

Не могу быть вероломным с повелителем любимым!

Тот не воин,_кто к походу запоздал скрывая дрожь!_

Разве муж, кто перед боем, в тыл бежав, трепещет, жалкий,

И не может в час сраженья пересилить цепкий страх.

Трус — не лучше старой бабы, просидевшей век у прялки!

Лучше имя возвеличить, чем копить добро в ларях!

Смерти не задержат тропы, ввысь ведущие по кручам!

Слабого сравняет с сильным, погасив обоим взор,

Даст загробное свиданье старцу с юношей могучим,

Лучше гибель но со_славой, чем бесславных дней позор.

Тяжело тебе напомнить, но, властитель, как я скрою,

Что грозит нам ежечасно смерть разящею рукой

И мешает в час последний навсегда зарю со тьмою!

Если не вернусь, то знайте, что обрел в земле покой.

Не исчислены ни разу и никем мои богатства!..

Раздари их бесприютным и освободи рабов,

Обеспечь сирот достатком, беднякам благоприятствуй, —

И меня добром помянут обретающие кров».

В башне Каджетской крепости томилась в заключении Нестан-Дареджана. Три героя, Фридон, Автандил и Тариэль, явились к стенам крепости, чтобы освободить Нестан-Дареджану.

Говорит Фридон: «Надеюсь, согласитесь вы со мною:

Крепость каджев малой ратью не осилить никогда;

Хвастовство тут не поможет, трудно взять твердыню с бою,

А чтоб взять ее измором, долгие нужны года.

С детских лет я упражнялся, подражая акробату,

И в прыжках через преграды изощрился я вполне.

Я умел ходить бесстрашно по упругому канату,

И ровесники горели тайной завистью ко мне.

Кто из вас, бойцов, сумеет так нацелиться арканом,

Чтобы на зубец ограды вскинуть крепкую петлю? —

Путь откроется доступный, как тропинка по полянам,

И, клянусь, во вражьем стане жажду мести утолю.

Проберусь с щитом, вдоспехах я над пропастью глухою,

Со стены твердыни прыгнув, ринусь, словно вихрь степной,

Разгромлю я караулы, настежь вам врата открою,—

И тогда вы поспешите на сигнал мой боевой!»

Автандил сказал: «Владыка! Твой клинок не знал позора,

В львиных мышцах мощь былая, и не видно ран на них,

Но совет невыполним твой! Обрати к твердыни взоры

И прислушайся к немолчной перекличке часовых.

Ведь они с постов дозорных звон услышат снаряженья,

Рассекут канат, как только ты приблизишься к стенам;

Все откроет неприятель и принудит к отступлению;

Твой совет таит опасность, надо быть хитрее нам!

Лучше с войском терпеливо оставайтесь тут в засаде.

Стража путника не тронет, — я представлюсь ей купцом,

Облачусь в халат торговца и пройду один к ограде

С мулом, тайно нагруженным и кольчугой, и мечом.

Нам втроем входить не надо. Изберем мы путь обмана.

Я купцом проникну в город — незамеченным пройду,

Мигом облачусь в доспехи, грозным мстителем предстану

И скрывать уже не стану затаенную вражду.

С внутреннею стражей сам я быстро справлюсь в битве ярой.

Вы к вратам тогда помчитесь, мне доверясь одному.

Я открою вам их настежь для последнего удара…

Вот, друзья, мое решенье! Будет лучшее — приму».

Тариэль сказал: «Вы оба — безупречные герои!

И кому дано из смертных превзойти отвагой вас?!

Зря мечами не бряцая, оба жаждете вы боя,

Но и вам товарищ третий будет нужен в грозный час.

Тут я вам полезен буду для какого-либо дела.

Битвы шум лишь донесется до возлюбленной, боюсь:

С высоты она посмотрит и среди разящих смело

Тариэля не увидит и подумает: «Он трус!».

Мой совет сулит удачу — головой за то отвечу!

Каждый встань с отборной сотней, выступаем с трех сторон

Враг обманутый, подумав, что нас горсточка, навстречу

Выйдет к нам и в первой схватке будет насмерть поражен.

В бой вступив с врагами, быстро их охватим полукружьем.

Пусть один ворвется в город, двое бросятся к стенам.

Для последнего удара вам расчишу путь оружьем,

В мощном натиске сметем их, лишь доверимся мечам!»

Отвечал Фридон: «Я понял! Мудрость есть в твоем совете!

Жаль, что подарил тебе я легконогого коня.

Знал бы я, что пригодится он на подступах Каджети,

Тариэль его едва ли получил бы у меня!»

Молвил это, улыбнулся, и друзья повеселели!

Было сказано немало мудрых и шутливых слов;

Позабавили друг друга и, не забывая цели,

Снаряжаясь, отобрали самых лучших скакунов.

Скреплена отвага клятвой, возросла решимость вдвое,

Тариэлю же за смелость от двоих друзей почет.

Каждый взял по сотне конных, с каждым счастье боевое.

Шлемы спрятали, и смело двинулись они вперед.