-Я не хотел, Радогор. – Попытался оправдаться Неждан. – Сам не пойму, как вышло.

Радогор промолчал. Повернулся к Смуру и тихо попросил.

-Сударь воевода, и ты, Ратимир… вам бы лучше дальше, в сторону  отойти.

Но Смур все еще, как зачарованный,  смотрел на стрелу в его руке и просьбу пропустил мимо ушей. Потом поднял удивленный взгляд на Радогора. И снова вернул его на стрелу, хлопая глазами. Не сводил со стрелы глаз и Ратимир.

-Неждан! Лешак тебя задери! Неук косорукий! – наконец, выдохнул Смур, и погрозил парню, внушительного размера, кулаком.

-Оставь его, сударь Смур! Парень только учится. – вступился за него Радогор и, как в ознобе, передернул плечами. Показалось, что ненавистные глаза гадко ухмыляются. – Сами виноваты. Встали рядом с мишенью.

-Да, до нее бежать пол – дня! – Гнев Смура только начал разгораться. – А если бы подстрелил? Тогда что?

Ратимир все еще не сводил глаз со стрелы.

-Как ты так, Радогор? – Спросил он. И для уверенности коснулся стрелы указательным пальцем, чтобы проверить настоящая ли. Стрела без изъянов. Самая настоящая, с каленым наконечником. Кольчугу прошибет.

-Что как?

-Как стрелу словить успел? – Пришлось повторить вопрос.

-Медленно летела… - Неохотно выдавил из себя Радогор, чуть не в толчки отправляя воеводу дальше от мишеней.

-А еще можешь?

 -Не греши, Ратимир – Встревожился воевода. – Слыхано ли дело, стрелу рукой ловить? Убьют ненароком, потом грех до смерти не отмолить. И воев он мне еще на ноги поставить не успел.

-В том то и дело, что слыханное. Но видеть не приходилось. Сейчас первый раз увидел.

Радогор нахмурился еще больше. Снова пожал плечами и пошел к злосчастной мишени, в которую стрелял Неждан, и закрыл ее собой.

-Стрелу клади! – Твердо скомандовал он. - Цель в око!

И взмахом руки удержал Смура, который кинулся было к нему, чтобы успеть оттащить его из – под стрел.

Вои  в нерешительности стояли, переминаясь с ноги на ноги.

-А ну, как сорвется?

-Мне снова велеть? – Радогор на туго сжал губы. – Стрелу клади!

Выждал время, следя за каждой рукой и прислушиваясь к скрипу каждого лука.

-Стрелой бей!

Запели туго натянутые жилы. Порскнули стрелы и меч вылетел из нож, закрутился, описывая сверкающие круги, выхватил  из воздуха, летящие в него стрелы, и уронил их к ногам. Последнюю выловил рукой и подал ее Ратимиру.

-Я же говорю, медленно летают.

И вздрогнул. Снова те же глаза привиделись ему. Глядят неотрывно из – за кромки леса. Тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение, глаза исчезли.

-Этому тоже волхв научил? – Спросил, сглатывая слюну, Ратимир. –Меня аж мороз пробрал.  

-Дедко Вран говорил, что далеко от наших земель живет народ, которые такие забавы устраивает. А у меня само получилось.

Говорил он неохотно, стараясь побороть наваждение.

Но Ратимир не поверил ему. Не получится такое без колдовства. Не может человек сам собой стрелу опередить.

-И все – таки не могу понять я, Радогор, как твой волхв позволил убить себя, когда такое умел, о чем и думать нельзя? - Смур, не скрывая своих сомнений, покачал головой.

-Стрела в спину кого хочешь убьет. Врасплох застали. Безоружного. – Вместо Радогора ответил Ратимир. И для убедительности укоризненно покачал головой. – Или сам не знаешь, как это бывает?

И глядя на стрелы, которые все еще торчали в мишенях, неуверенно предложил.

-А не пойти ли нам к Невзгоде, друзья? Воям и без нас есть, чем заняться. Не будем их смущать своим присутствием.

Смур, подумав, согласился.

-А ты, Радогор?

Не ответив, Радогор последовал за ними.

Но в городских воротах воевода отстал. Разлаялись мужики. Не поделили место в очереди. Не рассуди, так и оглобли из телег вывернут, чтобы свою правоту доказать. А что вывернут, в этом ни каких сомнений не было. И кровь по бороде… У кого – то уже синюха под глазом, у кого – то всю щеку закрыла. И брань такая висит за воротами, что в  пору уши заткнув, прочь бежать.

Воевода бросил на мужиков удрученный взгляд, сказал.

-Идите. Я догоню.

Пришлось оставить среди разъяренной толпы.

В трактире гам и крики, не привычные для такого времени, хотя и люду в трактире не много. И то подумать, кто в разгар торгов с торжища убежит, чтобы хмельным разговляться? Разве тот, кто товар сбыл и новым лодию забил, удачу празднует. О лодейщиках говорить не приходится. У тех всегда дело на судах найдется. А если и сядут за стол с ковшом в руке, так только поздним вечером.

-Северные ярлы бражничают.  – Услышал он шепот Ратимира. – Когда выпьют, ни в чем меры не знают. Задирают всякого, кто на глаза попадется. К женкам чужим пристают. А что до девок, так не одну не пропустят, хоть ревом реви. Невзгоде же от таких гостей одни убытки. Мало того, что народ распугают, так еще  и расплатиться забудут за все, что наели и напили.

Бражники обернулись на стук дверей. Но Ратимир и Радогор прошли мимо не обращая внимания на них к своему излюбленному месту  в дальнем полутемном углу, выглядывая Невзгоду. Тот, заметив их, выглянул из – за очага, в котором запекался целиковый барашек. И жалобно посмотрел на них, умоляя взглядом подождать. На щеке хозяина багровело пятно, о происхождении которого не надо было и гадать. Оставила след нетерпеливая десница.

-Не надо было заходить. – С сожалением в голосе проговорил Ратимир. – Перепелись, а скандал затевать не с кем.

И громко позвал.

-Друг Невзгода! Покорми нас на скорую руку. Торопимся.

-А как же воевода? – Удивился Радогор. – Тоже натоптался с нами. И у ворот сейчас еще натолчется.

-Теперь уж не скоро его дождемся. По себе знаю.

Просьба Ратимира, обращенная к трактирщику,  очевидно пришлась не по душе подгулявшим гостям с полуночи потому, что пьяный рев мгновенно стих и тут же возобновился, усилившись многократно. И голоса звучали грозно и угрожающе.

-Барашка того, что висит у тебя сейчас над огнем нам с Радогором хватит. А к приходу воеводы придумаешь что – нибудь, чтобы голодом его не оставить.  

Упоминание о воеводе, как понял Радогор, должно было охладить разгорячившихся гостей.

Радогор с удивлением посмотрел на обычно сдержанного старшину. Его слова явно грозили если не дракой, то скандалом уж наверняка.

-Иначе нельзя. Могут подумать, что испугались и уж точно полезут с кулаками.  – Чуть заметно шевеля губами, ответил ему старшина, полагая, что и так парень разберет его слова. И уже не терпеливо предупредил Невзгоду. – И поспеши, дружище. Воеводу ждем, я сказал. А ему по кабакам прохлаждаться некогда.

Бражники переглянулись. И с лавки с трудом поднялся один из них, широкорожий и грузный от выпитого без меры, вой. С бранью и проклятиями затопал к ним, натыкаясь на столы, переворачивая столы и давя ногами посуду, слетевшую со столов. Остановился у их лавки и навалился на него, уперев толстые, поросшие густой рыжей шерсть, руки, и, покачиваясь, уставил  взгляд на Ратимира. Глаза мутные, а в них недоумение. Понять не может, по чему, по какому такому праву рты открывают все, кому не лень. В лицо Радогора ударил застарелый, острый запах пота. И давнего перегара. Не удержавшись, он поморщился от отвращения.

-А не пошел бы, мил человек… - Уже ненавидя его, выговорил Радогор, но от продолжения, поймав на себе строгий взгляд старшины, удержался.

Выпивоха не расслышал его слов. И продолжал раскачиваться над столом.

Невзгода, боясь навлечь на себя гнев беспокойных гостей, не решился выходить из – за очага и позвал на помощь Барсучиху.  Но оказалось, что он и не догадывался, чем рискует. Как только она оказалось в опасной близости к ним, как тут же, - а была она женщиной средних лет и пьяному взгляду могла показаться совсем не дурнушкой, дерзкая рука обхватила ее за пояс и под дикий хохот приятелей бросила ее на колени. Женщина взвизгнула от страха и забилась, пытаясь высвободиться. Но где же ей было побороть дюжего мужика, хотя и хмельного до скотства.