Его рота была рассредоточена на четырех островах, что к юго-западу от Нью-Лондона. Они стояли там уже три дня. Это, пожалуй, был самый долгий привал. Дон был прикомандирован к штабу, находился на том же острове, что и капитан Марстен, а в данный момент дремал в гамаке, подвешенном меж двумя деревьями.

Посыльный из штаба нашел его и разбудил, тряхнув гамак. Дон немедленно проснулся и инстинктивно схватился за нож.

— Спокойно, — сказал ему посыльный. — Старик хочет тебя видеть.

Дон в крепких выражениях высказался по адресу капитана, но все же покорно поднялся на ноги. Он смотал гамак и засунул его в карман. Гамак весил всего четыре унции и, конечно, стоил весьма дорого. Дон прихватил и оружие.

Командир роты сидел за полевым столиком под навесом из срезанных ветвей. Дон подошел к нему и козырнул. Марстен взглянул на него и сказал:

— У меня есть для вас особое задание, Харви. Вам придется отправиться немедленно.

— Что, изменился план?

— Нет. Но вам придется участвовать в налете сегодня ночью. Довольно важная персона из драконов нуждается в переводчике. Вам придется поехать к нему сейчас же.

Дон помолчал.

— Вот так штука! А я надеялся участвовать в ночной операции. Нельзя ли отправиться к нему завтра? Дело в том, что эти создания довольно терпеливы и время для них значит мало.

— Хватит, солдат. Я даю вам увольнительную в соответствии с распоряжением штаба. Вы можете отсутствовать, сколько понадобится.

Дон резко ответил:

— Если мне приказано куда-то направиться, это вовсе не значит, что я в отпуске. Я остаюсь при исполнении служебных обязанностей.

— Харви, вы, оказывается, изрядный зануда.

— Так точно, сэр.

— Положите ружье, снимите знаки различия; вы отправитесь под видом этакого славного парня-фермера. Возьмите про запас несколько весел. Ларсен отвезет вас. У меня все.

— Есть, сэр. — Дон повернулся, шагнул к выходу и добавил: — Счастливой охоты, капитан.

— Спасибо, Дон, — улыбнулся Марстен.

…Первая часть пути пролегала по каналу, такому узкому и извилистому, что приборы видели не далее невооруженного глаза. Большую часть пути Дон проспал, положив голову ка мешок с подгнившим зерном. Он не думал о предстоящем — несомненно, начальник, к которому он был направлен переводчиком, кто бы он ни был, объяснит, в чем будут заключаться его обязанности.

На следующий день они добрались до берега Великого Южного моря, и Дон перебрался на какое-то странное судно — плоское, пятнадцати футов в поперечнике, с реактивными двигателями, с экипажем из двух бесшабашных юнцов, которые не боялись ни врагов, ни болот. Корабль был накрыт конусом из полированного металла для защиты от обнаружения с воздуха — в этом случае конус действовал как рефлектор и лучи отражались к источнику. Но главным преимуществом этого суденышка была скорость.

Дон плашмя лежал на дне, держась за поручни, и думал о преимуществах полета над водой с помощью реактивного двигателя, а сумасшедшая лодка тем временем скакала по поверхности моря. Дон старался не думать о возможности столкновения на такой скорости с плавучим бревном или с одним из крупных обитателей моря. Они прошли около трехсот километров менее чем за два часа, потом судно замедлило ход и остановилось.

— Конечная станция, — сказал один из моряков. — Приготовьте ваши багажные квитанции. Женщины и дети поднимаются по центральному эскалатору.

Антирадарная крышка открылась. Дон поднялся на затекшие ноги.

— Где мы находимся?

— «Драконвилль-на-болоте». А вот и комитет по встрече. Осторожнее на ступеньках.

Дон напряг зрение, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь туман. Казалось, на берегу стояли несколько драконов. Дон шагнул прямо в грязь, зачерпнув в ботинки, потом выбрался на твердую почву. Сумасшедшее судно накрылось своим конусом и, завывая моторами, отправилось в обратный путь.

— Могли бы хоть помахать на прощание, — пробормотал Дон и повернулся к драконам.

Он растерялся: вокруг были одни драконы, а у него не было никаких инструкций, что делать в таком случае. Он подумал, что офицер, который должен был его встретить, опаздывал.

Драконов было семь. Дон окинул их взглядом и вежливо поздоровался на языке свиста, снова подумав о том, как трудно их различать. Затем дракон, стоявший в центре, заговорил с ним по-английски с акцентом, от которого так и тянуло жареным картофелем, рыбой и Лондоном.

— Дональд, дорогой мой! Как я счастлив снова видеть тебя! Ерунда!

Дон замер и уставился на дракона, на какое-то время позабыв о хороших манерах.

— Сэр Исаак! Сэр Исаак! — и, спотыкаясь, побежал навстречу.

Вряд ли возможно поздороваться с драконом за руку, поцеловать его или прижать к груди. Дон лупил Сэра Исаака кулаками по бронированным бокам, не в силах сдержать восторга. Чувства переполняли его, и все вокруг было как в тумане. Сэр Исаак подождал, пока все это кончится, затем сказал с изысканной вежливостью:

— Ну, а теперь, Дональд, разреши представить членов моей семьи…

Дон взял себя в руки, откашлялся и приготовился к беседе на языке свиста. Водэр был только у Сэра Исаака; возможно, другие драконы не знали английского языка. Он просвистел:

— Пусть ваша смерть будет прекрасной!

— Мы благодарим тебя.

Дочь, сын, внучка, внук, правнучка и правнук, представители четырех поколений, если считать и самого Сэра Исаака, приветствовали Дона в соответствии с кодексом вежливости драконов. Дон, конечно, знал, что Сэр Исаак расположен к нему, но такие знаки уважения отнес на счет своих родителей.

— Мой отец и мать благодарят вас за доброту, которую вы проявили по отношению к их яйцу.

— Каково первое яйцо, таково и последнее. Мы очень счастливы приветствовать тебя здесь, Дональд.

Если к дракону приезжает гость, встречающие окружают его и вся процессия медленно идет к дому хозяина. Но, даже когда дракон идет медленно, человеку трудно за ним угнаться. Сэр Исаак прилег на землю и сказал:

— А что если тебе использовать мои ноги, мой мальчик? Ведь путь у нас неблизкий.

— О нет, я пойду сам.

— Я настаиваю.

— Что ж…

— А ну-ка, вверх тормашками! Если я правильно помню это выражение.

Дон забрался на дракона и уселся за последней парой глаз, расположенных на жгутиках; они тут же повернулись к нему. Он обнаружил, что Сэр Исаак так подобрал у себя на шее роговые пластинки, чтобы за них было удобно держаться.

— Ну как, ты готов?

— Да, вполне.

Дракон снова поднялся на ноги, сначала на задние, потом на передние, и двинулся в путь, а Дон сидел на нем и чувствовал себя погонщиком слона.

Они пошли по дороге, встречая других драконов. Трудно было сказать, строил кто-то эту дорогу или это естественное образование. С милю она шла вдоль берега, а затем свернула в сторону. Зайдя в глубь суши уже довольно далеко, процессия сошла с дороги и свернула в туннель. Он определенно был искусственного происхождения: пол бы устроен таким образом, что наклонялся вперед, как бы образуя спуск под тяжестью идущего (конечно, в том случае, если это был дракон или кто-то, обладавший не меньшим весом); причем их скорость при этом увеличивалась в несколько раз. Дону было очень трудно судить о скорости и расстоянии.

Наконец они вошли в какой-то очень большой зал, большой даже для драконов; а движущийся пол как бы влился в пол зала и остановился.

Здесь собрались остальные представители рода. Но Дону не пришлось поприветствовать их: в соответствии с обычаями драконов, его сразу же доставили в гостевые апартаменты, чтобы он смог отдохнуть и набраться сил.

По стандартам жителей Венеры помещение было просторным, а Дону оно казалось просто огромным. В центре комнаты находилось что-то вроде огромной ванны, не менее шести футов в глубину и достаточно длинной для того, чтобы сделать несколько гребков. Именно этим он вскоре и занялся, причем с удовольствием. Вода была настолько же чистой, насколько грязна она была в море, которое он только что пересек, и, насколько он мог судить, температура была примерно девяносто восемь и шесть десятых градуса по Фаренгейту, то есть соответствовала температуре человеческого тела.