— Мне очень жаль, но мы напрасно затеяли этот спор. Понимаете, он совершенно беспредметен.

— Вот как? Почему?

— Все дело в том, что у меня нет кольца. Оно пропало.

Несколько минут царила полная тишина. Затем Фипс сказал:

— Думаю, что Мало в обмороке.

Всех охватило беспокойство. Устройство, внутри которого находился марсианин, было отправлено в его комнату, и это напряжение сохранялось до тех пор, пока не поступило сообщение, что марсианин плавает в своей постели и чувствует себя более или менее сносно.

Разговор возобновился. Фипс сверлил Дона глазами.

— Все из-за тебя. Твои слова разбили Мало сердце.

— Из-за меня? Я вас не понимаю.

— Он тоже был курьером и застрял здесь так же, как и ты. У него была вторая половина послания, а первую ты потерял. Таким образом, твои слова лишили его последнего шанса добраться домой, прежде чем сильная гравитация добьет его. Он очень плох, а тут еще эти сюрпризы.

— Но… — начал Дон.

— Дональд не виноват, — вмешался Сэр Исаак. — Молодых можно обвинять только после серьезного размышления, иначе взрослые потом будут жалеть об этом.

Фипс посмотрел на дракона, потом на Дона.

— Прошу извинить меня. Я устал, и у меня плохой характер. Что случилось — то случилось. Но все-таки важно знать, что именно произошло с кольцом. Есть ли хоть какая-нибудь возможность найти его?

Дон выглядел несчастным.

— Боюсь, что нет.

Он в нескольких словах объяснил, что кто-то пытался отобрать у него кольцо, а у него не было надежного места, где бы он мог его спрятать.

— Я не знал, что это кольцо представляет такую огромную ценность, но я хотел выполнить просьбу доктора Джефферсона. Может быть, я иногда бываю слишком упрям. И поэтому я сделал то, что в этих обстоятельствах казалось мне самым лучшим. Никому и в голову не пришло бы искать его у этого человека.

— Это разумно, — согласился Фипс. — Но все же кому ты отдал это кольцо?

— Я отдал его молодой девушке. — Дон нахмурился. — Боюсь, ее убили зеленые мундиры.

— Но ты не уверен в этом?

— Почти уверен. По роду моей работы я имел возможность наводить справки. Никто не видел ее с момента нападения. Я думаю, она убита.

— И все же ты можешь ошибаться. Как ее зовут?

— Изабель Костелло. Ее отец был управляющим отделением МТТК.

У Фипса глаза полезли на лоб. Он упал в кресло и громко расхохотался. Наконец он вытер слезы и сказал:

— Вы только послушайте, Сэр Исаак, нет, вы только послушайте! Вот после этого и говорите о том, что вы ищете свою судьбу, как синюю птицу, а она сидит в клетке буквально во дворе вашего двора. Или возьмите бабушку, которая ищет свои очки по всему дому, когда они у нее на лбу.

Дон переводил взгляд с одного на другого.

— Что вы имеете в виду? — спросил он недоуменно.

— Что я имею в виду? А то, паренек, что Джим Костелло и его дочь находятся здесь, и причем давно.

Дон вскочил с кресла.

— Не дергайся. Сиди, как сидел. Я сейчас вернусь.

И действительно он скоро вернулся.

— Я никак не могу научиться пользоваться этими вашими домашними телефонами, Сэр Исаак, — пожаловался он. — Они сейчас придут. — Он сел и глубоко вздохнул. — После этого мне, наверное, придется лечь в психушку.

Он замолчал и лишь изредка хихикал.

Сэр Исаак сидел в задумчивости. Казалось, он созерцает свой несуществующий пуп.

Дона обуревали чувства, и он был настолько рад, что это даже нельзя было назвать радостью, а скорее освобождением от огромной гнетущей тяжести. Изабель была жива! Через некоторое время, когда к нему вернулось спокойствие, он обратился к присутствующим:

— Послушайте… Не пора ли вам рассказать мне обо всем, что происходит?

Сэр Исаак поднял голову, и щупальца его легли на клавиши водэра.

— Прошу прощения, мой мальчик. Я задумался сейчас совсем о другом. Много-много лет назад, когда моя раса была очень молодой, а твоей не было вовсе…

Фипс вмешался в его рассказ:

— Извините, старина, но я могу рассказать ему обо всем короче, а что касается деталей, то вы сможете уточнить позднее. — Он встал и повернулся к Дону. — Харви, существует организация, вроде масонской ложи. Можешь называть ее как угодно. Мы называем ее просто организация. Я являюсь ее членом. Ее членами являются и Сэр Исаак, и старина Мало, и твои родители. Ее членом был и доктор Джефферсон. Она состоит главным образом из ученых, но не только из них; единственное, что нас объединяет, — это вера в достоинство, в естественную ценность свободного разума, Мы вели свою борьбу разными путями и, нужно сказать, не всегда успешно. Я должен пояснить, что мы боролись против практики, сложившейся на протяжении последних двух столетий, а именно — уменьшения свободы индивидуума под давлением крупных и могущественных организаций как государственных, так и квазигосударственных.

На Земле происхождение нашей группы прослеживается от многих источников и уходит далеко в историю. Мы происходим от ассоциации ученых, боровшихся против засекречивания научной мысли, против ограничений и препятствий, которые ей ставились. А также от ассоциации людей искусства, боровшихся против цензуры. От ассоциаций, работавших в области юриспруденции, и от многих других организаций, хотя большинство из них не имело успеха, а некоторые были просто беспомощными и глупыми. Около ста лет назад все такие организации оказались вне закона. Те, что были слабы, — распались сами; слишком шумные были разгромлены и ликвидированы, а остальные консолидировали свои силы.

Здесь, на Венере, происхождение нашей организации ведет начало от момента, когда впервые было достигнуто взаимопонимание и договоренность между Сайрусом Бокононом и аборигенами. На Марсе одновременно с организацией — о ней я скажу несколько позднее — есть филиал, который состоит из представителей класса священников. Хотя это весьма неточное слово, поскольку они не являются священниками. Я бы скорее назвал их классом судей, это ближе по смыслу.

Сэр Исаак перебил его:

— Старшие.

— Да, пожалуй, это еще лучше передает смысл, хотя и с несколько поэтическим оттенком. Ну ладно, хватит об этом. Все дело в том, что все эти организации — марсианская, венерианская и земная — стремились к тому, чтобы…

— Минуточку, — вмешался Дон. — Если вы ответите мне всего лишь на один вопрос, это разрешит для меня всю проблему в целом. Я — солдат, сражающийся на стороне Венерианской Республики. Скажите мне только одно: эта организация — я имею в виду здешнюю, на Венере, — поможет изгнать отсюда зеленомундирников?

— Не могу обещать. Видишь ли…

Дон так и не узнал, что они хотели ему объяснить; речь Фипса была прервана восклицанием:

— Дон! Дональд! — и он оказался в объятьях представительницы своей собственной расы.

Казалось, Изабель обняла его так сильно, что чуть не сломала ему шею. Дон был растроган и смущен. Он мягко отвел ее руки и попытался сделать вид, что ничего особенного не произошло. В этот момент он заметил ее отца. Тот стоял рядом и смотрел на него со странным выражением.

— Здравствуйте, мистер Костелло.

Костелло приблизился и поздоровался с ним за руку.

— Как поживаете, мистер Харви? Очень рад снова видеть вас.

— И мне тоже приятно встретиться с вами. Я чрезвычайно рад узнать, что вы живы и здоровы, что с вами ничего не случилось. Я уже предполагал самое худшее.

— Нет, с нами ничего такого не случилось, но мы были близки к этому.

— Дон, а ты выглядишь старше, значительно старше, — сказала Изабель. — И как ты похудел!

Он улыбнулся.

— А ты выглядишь все так же, как и раньше, бабушка.

Фипс опять прервал их разговор:

— Мне, конечно, очень не хочется вмешиваться, когда вся семья в сборе и все так счастливы. Мисс Костелло, мы все хотим знать, где кольцо?

— Какое кольцо?

— То кольцо, которое я дал тебе на хранение, — пояснил Дон.

— Кольцо? — спросил мистер Костелло. — Мистер Харви, так, значит, вы подарили моей дочери кольцо?