Мы тоже должны Играть.

Сара кладет руку ему на колено.

– Я могла бы уйти, – негромко говорит она. – Сама. Одна. Яго чувствует, как бьется сердце от ее слов. Хорошо, что этого не случится.

И он знает почему.

– Нет, не могла бы. Ключ Земли – у меня.

Девушка отстраняется.

– В смысле?

– Не волнуйся, он в безопасности.

Она лихорадочно оглядывается.

– Где он? Где?

Ногти ее впиваются ему в ногу.

– В самолете. – Ольмек мгновение колеблется, стоит ли рассказывать, где именно спрятан шар. – Поэтому мы летим в Перу. Старейшина моей Линии может помочь нам. Нам, Сара, слышишь? Нам.

Сара мотает головой.

– Мне нужен Ключ, Яго. Я не могу его потерять, тут ты прав. Я не могу нести ответственность за то, что запустила Событие, и при этом лишиться единственной вещи, которая может принести мне искупление. Хоть как-нибудь… как-нибудь… как-нибудь…

Она затихает. Ее загнанный, испуганный взгляд мечется по салону самолета.

Сердце Яго вновь пускается вскачь. Сара словно отравлена. Неужели это Ключ Земли с ней такое сотворил? Или с ее Линией что-то не так?

Или на самом деле она всегда была такой уязвимой, но до сих пор это никак не проявлялось?

Да нет.

Быть того не может.

Ногти девушки вонзаются ему в бедро, все сильнее и сильнее. Яго берет ее лицо в ладони, привлекает к себе. Заглядывает в глаза.

Ничего не изменилось.

Сила Сары Алопай по-прежнему с ней.

– Все в порядке, Сара. Успокойся.

Ренцо заводит двигатели. Из коммутатора доносится его голос:

– Взлет через пять минут, Яго.

Яго нажимает кнопку на переборке, подтверждая, что все в порядке.

– Мне нужно увидеться с семьей, – снова повторяет Сара.

– Нет, не нужно.

– Нужно.

– Нет. Я тебе не позволю.

– Стало быть, я пленница, так, что ли?

«Сессна» вздрагивает, чуть приседает на хвост. Движется к выходу из ангара, к яркому мексиканскому солнцу.

– Стало быть, так, – отвечает юноша. – Тебе нельзя домой.

Я не могу тебя туда отпустить.

Двигатели ревут.

– Взлетаем, – объявляет Ренцо.

– Мы победим вместе? – не меняя позы, спрашивает Сара.

– Победим. Клянусь.

Девушка поднимает голову. Яго притягивает ее лицо к своему.

Они целуются. И целуются. И целуются.

– Клянусь, – повторяет он.

И они забывают обо всем.

http://eg2.co/208

США, штат Нью-Йорк, Порт-Джервис, конспиративная квартира ЦРУ

Едва завидев дедушку, Эшлинг кинулась к нему. Они обнялись, тепло и крепко, и долго стояли так, слегка покачиваясь взад и вперед. Потом дед расцеловал внучку в щеки, и они снова обнялись. Эшлинг негромко прошептала на древнем кельтском, склонившись к самому уху деда:

– Ты не ранен?

– Нет.

– Ты им доверяешь?

– Отчасти.

– Думаешь, они могут нам помочь?

– Определенно.

– Что ж, давай посмотрим, на что они способны.

– Согласен.

Все это они произнесли, даже не шевеля губами, так быстро и осторожно, что никто из цэрэушников ничего не заметил.

На следующее утро Эшлинг с дедушкой – в оперативном пункте ЦРУ. Сидят бок о бок во главе огромного стола, готовые узнать все, что ЦРУ удалось нарыть. Рядом – Джордан с пультом в руке. Макклоски – на длинной стороне стола, за ноутбуком.

Маррс куда-то запропастился.

– Чует мое сердце, он где-то завис и медитирует, – произносит Макклоски.

Джордан хмыкает.

– Не каждый день президент выступает с такими новостями.

Эшлинг пропускает неудачную шутку мимо ушей.

– А я думала, вы, копы, об этом метеорите знали гораздо раньше.

Джордан щелкает пультом. В дальнем конце комнаты загорается экран.

– Ага. Но одно дело – знать, а другое – лично услышать подтверждение, черт его дери, от самого верховного главнокомандующего.

– И мы не копы, – поправляет Макклоски. – Мы – людиневидимки.

– Хорош трепаться, – командует Джордан. – Макклоски, поехали.

Женщина пробегает пальцами по клавиатуре компьютера. Эшлинг не сводит с нее глаз. Макклоски ведет себя уверенно и по-деловому. Серьезно. Без малейшего намека на лицемерие и фальшь. Точно так же держится и Джордан. Эти двое – просто опытные профессионалы и делают то, что делали уже сотни раз: собираются рассказать о плохих парнях и решить, как с ними бороться. Язык их тел недвусмысленно говорит Эшлинг именно об этом.

Но в то же время девушке прекрасно известно: жесты и мимика – не самый беспроигрышный вариант, чтобы разобраться в человеке. Она знает, что Джордан с Макклоски о чем-то умалчивают.

Что-то с этими ребятами не так. Но что?

Погруженная в свои мысли, Эшлинг не сразу замечает появившееся на экране изображение. Не очень качественная картинка – черная карточка с красным рисунком в виде прицела на фоне. И заголовок – УЧАСТНИКИ ПОСЛЕДНЕЙ ИГРЫ.

– Сразу видно, что вы это сами делали, – с насмешливым восхищением комментирует девушка.

Джордан криво усмехается.

– Дизайнеры из нас так себе, Копп.

Он еще раз щелкает пультом, и изображение меняется. Теперь на экране – два ряда прямоугольников: шесть сверху, семь снизу.

Эшлинг видит себя – фотография из паспорта. Вот Ань Лю – то ли спящий, то ли уже мертвый. Тиёко Такеда – эта уж точно мертва. Сильно размытая, отвратительного качества фотография – Яго Тлалок на углу какой-то улицы. Еще один кадр с камер слежения, четче, – Сара Алопай в аэропорту. Хороший кадр Маккавея Адлая. И паспортное фото – парень, похожий на американца. Светлые волосы. Голубые глаза. Еле заметная щетина. Остальные шесть прямоугольников – шесть знаков вопроса.

– Кто этот красавчик? – спрашивает Эшлинг. – Он не Игрок. – Кристофер Вандеркамп из Омахи, Небраска. Из очень обеспеченной семьи. Бойфренд Сары Алопай. То есть был им. До метеоритов.

– Был?

– Был, – подтверждает Макклоски. – Уже мертв. Все, что выше пояса, разорвано в клочья. В Стоунхендже. Мы понятия не имеем, как он там оказался.

– Возможно, – продолжает Джордан, – этот, как ты говоришь, красавчик просто хвостиком потащился за Алопай. Между прочим, он нападающий американской сборной. Быстрый, сильный. Хорошо учился. Наверное, думал, что может ей помочь.

Эшлинг это не особо интересует.

– Кто еще был в Стоунхендже?

– Тлалок и Алопай. Такеда и Лю.

Эшлинг знает, что Сара с Яго заключили что-то вроде союза, но не может понять, почему Джордан соединил в пару остальных.

– Что, Му и Шань тоже были вместе?

– Именно, – бросает Джордан.

Девушка мотает головой.

– Не верю. Тиёко – немая. Ань – припадочный социопатпараноик с нервным тиком. В жизни бы не подумала, что этим двоим известно, что такое дружба. А уж тем более любовь.

– И, тем не менее, они определенно были вместе.

Британская разведка подтвердила.

– А что с Такедой случилось? – спрашивает дед.

– Попала под один из камней Стоунхенджа, – ответил Джордан.

– А с Лю? – интересуется Эшлинг.

– Словил пулю в голову. Почти в упор. Но благодаря вживленной под кожу металлической пластинке Ань Лю, к нашему огромному сожалению, на данный момент живее всех живых, – отвечает Макклоски.

– Парень – настоящая катастрофа, – добавляет Джордан. – В смысле, очень хорошо Играет. Слишком хорошо.

Сбежал с миноносца. Его арестовали войска спецназначения, а он, даром что под обезболивающими и привязанный к каталке, умудрился смыться. Без помощи и без сообщников. Угнал вертолет, взорвал капитанский мостик миноносца и забрал все, что осталось от Такеды. Убиты двадцать семь человек, ранены пятнадцать, причем четверо – серьезно. Вертолет, когда топливо кончилось, рухнул в воду посреди Атлантики. Дистанционно удалось подтвердить, что останки Такеды на борту. От Аня – ни следа.