Я вынул из пачки сигарету.

— Огоньку не найдется?

— Брось сигарету и подними руки!

— Она не заряжена.

— Я приказываю!

Сзади ко мне вразвалочку подошел второй.

— Ну все, Тод. Закрой поддувало.

Он был намного старше напарника под шестьдесят. Форменная рубашка расстегнута, под ней виднелась грязная футболка. Еще он носил мешковатые брюки цвета хаки и сандалии. Пройдя мимо бдительного Тода, старший достал из нагрудного кармана зажигалку.

— Табачком не богат?

Я протянул пачку, старый охранник вытащил сигарету. Поднес к моей огонек зажигалки, потом прикурил сам.

— А у меня три дня назад курево вышло. Хоть сдохни. Можешь себе представить жизнь в этой дыре без курева?

Я сочувственно улыбнулся. Мне тоже случалось сидеть без табаку; не скажу, что воспоминания остались самые светлые.

Служака Тод опустил пистолет. Он напоминал мальчишку, который закинул на соседскую крышу бейсбольный мячик. Не с тем связался, малыш. Только зря запылил надраенные до блеска армейские ботинки. Мне даже чуточку жаль его стало. Видать, комплекс Розвилл скуповат на развлечения.

Вблизи мой собрат-курилка выглядел не таким ветхим, как показалось сначала. Но по землистому морщинистому лицу я безошибочно узнал в нем преданного раба зеленого змия. Он со смаком затянулся и посмотрел на меня.

— Прости, браток, что встретили прохладно. Тод у нас новенький. Ты, кажись, напугал его.

— Да, незнакомые дети при виде меня всегда плачут от страха. Это, наверное, из-за шляпы.

Пожилой охранник кивнул. Приблизился Тод.

— На нашей территории гражданским находиться запрещено. Его необходимо задержать.

Я перевел взгляд с Тода на Курилку. Тот посмотрел на меня и пожал плечами.

— Что-что, а инструкции Тод получше вызубрил, чем «Отче наш». Но в любом деле бывают смягчающие обстоятельства. К примеру, лишняя пачка «Лаки».

— Чего нет, того нет.

— Ну, коли так… Боюсь, Тод прав. Похоже, и в самом деле придется тебя задержать.

Тод заметно воспрянул духом.

— Я за наручниками схожу.

— Не трудись. Вот мое удостоверение.

Я сунул руку в карман пальто и вручил пожилому охраннику удостоверение агента АНБ. Он и так и сяк вертел его перед глазами, а Тод нетерпеливо заглядывал ему через плечо. Через несколько минут, исполненных драматизма, Курилка сдался:

— Значит, АНБ… Давненько вы, ребята, сюда не заглядывали.

— Похоже, и ты тут давненько.

— Да, черт подери. Сколько уже? Тридцать три года шесть месяцев… и две недели. — Он глянул на часы. — Ну и еще примерно часиков пять с половиной. Люблю я эту работенку. Эх, найти бы того добряка, который меня сюда засунул…

Он повернулся и взглянул на Тода.

— Малышу тоже невдомек, какого лешего он тут делает. Но ничего не попишешь, он мой преемник. Я его помаленьку натаскиваю и скоро уступлю свою ответственную должность. Завтра он научится стряпать в микроволновке приличную закусь. — Курилка снова взглянул на меня. — Открой тайну, полковник, какого хрена понадобилось аэнбешнику в нашей поганой дыре?

— Мне нужно побывать в подземной части комплекса. Кстати, я, кажется, не расслышал твою фамилию.

Глаза у Тода стали большими, как чайные блюдца. Старший охранник поднял бровь.

— Уиллис. Стало быть, вниз надо? Давненько там никто не бывал, почитай, с самой войны. По крайней мере, на моей памяти никто туда не спускался. Я, конечно, не надеюсь, что ты скажешь, за каким чертом тебе надо туда лезть.

Я кивнул.

— Совершенно секретное задание. Интересы национальной безопасности. Да ты и сам знаешь, мы ничем другим не занимаемся.

Тоду удалось наконец глотнуть воздуха — ровно столько, чтобы пискнуть Уиллису:

— Откуда мы знаем, что он — тот, за кого себя выдает? В подземную секцию никого пускать не положено! Мне об этом все как один твердили…

— Тод, заткнись! — Уиллис состроил такую гримасу, словно в десятый раз услышал, что у него сзади лопнули брюки по шву. — Мне тоже твердили. К АНБ это не относится, для федов закон не писан. Они, если захотят, влезут к тебе в ванну, когда ты в ней моешься. Никто им не указ, даже наше командование. Будешь надоедать полковнику Мерфи, он рассердится и запросто разнесет тебе башку. И ничего ему за это не будет.

Я поправил галстук.

— Я рад, что мы достигли взаимопонимания. А тебе, Тод, не мешало бы получше изучить инструкции. Для любого правила есть исключение, и это исключение — АНБ. Теперь к делу. Если вы не слишком заняты, я надеюсь, не сочтете за труд показать дорогу.

Уиллис, спасенный от никотинового голодания, был готов к сотрудничеству, а Тод — слишком запуган, чтобы соваться с новыми возражениями. Мы вошли в караулку, и они отключили полдюжины систем охранной сигнализации. Я понял, что за все тридцать три года службы Уиллис еще ни разу этого не делал. Пустив ток в подземную секцию, он бросил на меня красноречивый взгляд — приятель, а ведаешь ли ты, что творишь?

Через сорок пять минут после посадки спидера Уиллис подвел меня к утесу, к большой стальной двери. Рядом с дверью я увидел замурованную в скалу панель с замочной скважиной; Уиллис вставил в нее ключ. Панель откинулась, явив нашим взорам ряды клавиш, и пожилой охранник набрал код. Дверь со стоном отворилась, обдав нас пылью.

Я переступил порог и оглянулся. Коридор был узок, пуст и заканчивался открытой кабиной лифта. Тусклые ртутные лампы на каменных стенах и потолках встретили меня холодными, неуютными лучами. Охранники топтались снаружи, как гувернеры под окнами школы в первый день занятий.

— Прежде чем я спущусь, ответьте на один вопрос. Мне говорили, комплекс законсервирован. Слухи ходят самые разные, поди разбери, где правда, а где вымысел. А вы что можете сказать на этот счет?

Тод в ужасе посмотрел на Уиллиса. Старик кашлянул.

— Начальство про эти дела распространяться не любит, но кое-что и я слыхал. И не скажу, что очень веселое.

— Например?

— Когда я сюда приехал, мне строго-настрого запретили включать свет в подземных помещениях. А почему, я не спрашивал. Я человек маленький, нельзя, так нельзя. Кое-кто считает, там пришельцы живут. У них фото… что-то. Мудреное словечко, не возьмусь припомнить. Им для размножения нужно тепло или свет. Потому-то начальство и закрыло комплекс, и карантин установило. Говорят, почти всех, кто был под землей, пришельцы угробили, а потом едва не сбежали. Да вы, может, и сами увидите.

Я вошел в кабину лифта, осмотрелся и заметил пульт с кнопками первого, второго и третьего ярусов, безусловно, подземных. Поскольку я очень слабо представлял себе, что и где надо искать, то решил начать сверху.

Я нажал кнопку первого яруса, но ничего не произошло. И тут рядом с пультом обнаружилась маленькая синяя панель с прорезью. Я достал синюю карточку, которую получил вместе с удостоверением агента АНБ, и опустил ее в прорезь. Пульт засветился изнутри, съехались створки двери. Я снова нажал кнопку первого яруса.

На этот раз кабина задрожала и двинулась вниз. Через пять или шесть секунд она резко остановилась и бесшумно открылась.

Напротив меня стена была украшена большой черной цифрой «1». Я ступил в широкий коридор, глянул налево, затем направо. Гнилушечно-белое свечение придавало коридору сходство с моргом. Ничего существенного не заметив, я повернул влево и зашагал. На кафельном полу, покрытом толстым слоем пыли, оставались нечеткие следы моих туфель, по всему коридору разносилось эхо шагов. Затхлый воздух казался густым, как будто я дышал через пыльный ковер.

Я добрался до конца коридора, где его пересекал другой, и слева увидел надпись: «СПАЛЬНЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ», а справа — «РЕКРЕАЦИОННЫЙ ЦЕНТР». Я решил сначала осмотреть спальни. На этом ярусе все стены были совершенно голые, если не считать слоя бледно-фиолетовой краски. Футах в тридцати от перекрестка виднелся ряд пронумерованных дверей. Я приблизился к двери с цифрой «1», попытался отворить, но она оказалась на замке. Перешел ко второй, она поддалась.