Пиджак вынул откуда-то из недр рубашки небольшой кожаный чехольчик, в котором оказался крошечный диск с данными. Аман, не говоря ни слова, включил компьютер. Клиенты не хранили свои файлы в сети. Если, конечно, им было по карману оплатить услуги «Алгоритма поиска». Диск щелкнул, став на место, и зажегся экран. В голографическом поле появилась мужская голова и принялась медленно вращаться. Темнокожий, но не очень, около двадцати лет, в крови намешаны евроафриканские и испанские гены, отметил про себя Аман. Примерно такого же фенотипа, как новичок — Джими, — воплощение истории войны, насилия и мародерства. На безволосом скальпе объявленного в розыск высвечивался знак банды, имплантированный с помощью световолокна. Аман увидел его и вздохнул, вспомнив собственную битву с Ави по поводу такого же знака. Татуировка, означающая твою политическую неблагонадежность, сынок. Для кого это? Для полицейских? На тот случай, если они проглядят тебя в толпе? Глупый поступок, Ави. Это был не окончательный, но чертовски весомый аргумент в их споре. Внизу экрана проплыло несколько иконок, за которыми скрывались файлы с данными. Предпочтения в еде, одежде, фирмах по оказанию персональных услуг, сексе. Аман закивал, потому что федералы знали, что ему понадобится, и все данные были на месте.
— Срочность? — поинтересовался он.
— Максимальная. — Пиджак не отводил взгляда от досье объявленного в розыск.
Аман кивнул. Джими почему-то напрягся. Аману даже не пришлось смотреть в его сторону — паренек буквально светился. Аман начал поочередно щелкать по иконкам, открывая разные файлы, в надежде, что Джими будет помалкивать. Нахмурясь, потому что незачем клиенту знать, насколько пустяковое у него дело, Аман быстро просмотрел приблизительный вывод, сделанный на основании покупательских привычек объявленного в розыск. Есть. Тип оказался бесхитростным. С таким проблем не будет. Можно считать, мальчишка сам помахал рукой, привлекая к себе внимание.
— Четыре дня, — изрек Аман. Подними планку высоко и начинай торговаться. — Плюс-минус десять процентов.
— Двадцать четыре часа, — едва шевеля губами, произнес пиджак.
Интересно. К чему такая спешка? Аман покачал головой. Никаких сексуальных извращений, никаких наркотиков, поэтому в поисках придется полагаться только на выбор одежды и продуктов. На файлы с данными по законной торговле уходило больше времени.
— Три с половиной, — решительно заявил он. — И включить пункт, освобождающий от ответственности в случае неудачи.
В конце концов сошлись на сорока восьми часах и без всяких дополнительных пунктов в договоре.
— Бонус десять процентов, если найдете его раньше. Пиджак поднялся, собираясь уходить, и секунду внимательно смотрел на Джими. Быть может, сохранял его фотку на биологической присадке, которой снабжается вся его братия? Отныне, если он столкнется с Джими на улице, пусть даже пройдет сто лет, то он его узнает. Для Джими было бы гораздо лучше, если бы этого не случилось.
— А этот парень им действительно нужен. — Джими подождал, пока над дверью не зажегся зеленый свет, означавший, что пиджак не оставил после себя никаких подслушивающих устройств. — Беглец носит знак геистов.[125]
Кроме шуток. Аман сразу узнал этот знак.
— Что он натворил?
— Откуда мне знать, черт возьми? — Аман дотронулся до одной из иконок и прикрыл веки, пока его собственная биоприсадка загружала файл, а потом выводила на сетчатку глаза. Вот это и было последней каплей, переполнившей чашу, в споре с Ави.
— А, так мы просто делаем то, что нам велят. Понял. — Джими откинулся на спинку стула и, задрав ногу, пристроил один ботинок на краешке стола. — Есть, сэр, вопросов не задавать, так, что ли? Кому какое дело до причин, если заплачены деньги?
— Он представляет правительство. — Аман сморгнул ретинальный экран, не обращая внимания на ботинок Джими. Ради каких таких святых Рауль нанял этого сосунка? Чего там, он прекрасно это знал. Аман оглядел стройную, несколько женоподобную фигуру паренька. Его босс был неравнодушен к африкано-испанскому фенотипу. Когда-то Рауль не смешивал дело с личной жизнью. Аман подавил вздох, прикидывая, догадался ли паренек, почему его нанял Рауль, или еще нет. — Какой процент данных ты добываешь легально? — Он видел, что Джими призадумался. — Или ты считаешь, что мы настолько хороши, что никто и никогда не обходит нас на повороте? Всегда нужно платить, парень, особенно за успех.
Джими убрал ногу со столешницы.
— Все эти преследования геистов — полная чушь. Популистский шаг, необходимый Северо-Американскому Альянсу…
Аман предостерегающе поднял руку.
— Хорошо хоть, ты ничего не написал светом на своей голове, — миролюбиво заметил он. — Просто воздержись от разговоров о политике с Раулем.
Джими вспыхнул:
— Как же так вышло, что вы позволили ему уменьшить срок выполнения работы? Разве мы справимся меньше чем за четыре дня? Ан Сюен загружен поисками феррогеров.
— Нам не понадобится Сюен. — Аман кивнул на иконки. — Наш беглец — органик. Строгий вегетарианец. Одежду и прочие предметы личного обихода предпочитает исключительно кустарного производства. Ты и сам его нашел бы без всякой помощи часа за четыре.
— Но если он покупает овощи с грядки и сшитые вручную рубашки, то ведь на них нет универсальных бирок. — Джими нахмурился.
Аман дал себе зарок поговорить с Раулем, хотя, наверное, это ничего не изменит. По крайней мере, пока он не устанет от новичка.
— Ты что, с луны свалился? — Он поднялся и перешел в глубину офиса к маленькому неприметному столу с компьютером, скрытому дорогой японской ширмой. Это и было его настоящее рабочее место. Все остальное — бутафория, чтобы произвести впечатление на клиентов. — К примеру, продаешь ты свой товар без универсальных бирок, и вдруг обнаруживается, что тебе отказано в лицензии, или в твоем продукте слишком много кишечных палочек для выдачи разрешения на торговлю, или твое прядильное производство — всего лишь прикрытие для торговцев наркотиками. — Аман рассмеялся. — Все имеет свою универсальную бирку. — Что было не совсем так, но, как известно, знание — сила. Джими пока не претендовал на силу. Во всяком случае, бесплатно ему ничего в руки не приплывет.
— Ладно, — пожал плечами Джими. — Посмотрим, сумею ли я справиться меньше чем за четыре часа. Начать с секса?
— Тут он не особо засвечен. Я сам все сделаю.
— С чего это вдруг? — взъерошился Джими. — Разве для вас это не слишком легкое задание? Если даже я способен с ним справиться?
Аман засомневался, особой уверенности в нем не было.
— Я сам.
Он уселся за свой рабочий стол, а Джими тем временем, нарочито громко топая, вышел. Аман вызвал свое защищенное поле и перевел на него файлы. Беглец пользовался бесплатным сексом или вообще никаким, поэтому не было смысла искать там. Следующей по оперативному списку шла еда. Аман открыл свою персональную поисковую программу и загрузил в нее данные идентификационного чипа беглеца. Свой чип парень где-то скинул — иначе пиджак вообще бы здесь не показался. Никто так до сих пор и не придумал, как сделать идентификационный чип, вводимый при рождении, постоянным. Хотя попытки не прекращались. Искусственный интеллект Амана запустил свои тысячи щупалец в инфосферу и начал потрошить все пулы розничной торговли. Незаконное, разумеется, действие, тем более что данные розничной торговли — все равно что деньги в банке, то есть хорошо защищены, но если ты готов платить, то всегда можно договориться с людьми более башковитыми, чем те, кто создавал защиту. А корпорация «Алгоритм поиска» была готова платить.
И точно, в первой же базе данных обнаружились параметры паренька. Это была самая большая база, в которую сливали данные непосредственно сами торговцы. Получив начальные цифры по предметам потребления, поисковая система Амана настроилась на выполнение конкретной задачи. Аман выждал тридцать секунд, пока его искусственный интеллект переваривал предварительные данные, количества и цены всех товаров, приобретенных беглецом, начиная с самой первой покупки в кредит до дня, когда он заплатил подпольному хирургу, чтобы тот удалил его идентификационный чип. Каждый апельсин, каждый пакетик жвачки, каждая бутылка пива несли печать РНК, то есть информацию о покупателе на генетическом уровне, и каждая покупка добавлялась в файл, открытый в тот день, когда беглец родился и ему имплантировали персональный идентификационный чип.
