— Нельзя разве узнать, кто именно прошел здесь?—спросила Полина

Барнетт.—Мне кажется, что эскимосы и индейцы не должны иметь одинаковых

привычек при устройстве бивака.

Полина Барнетт была права, и возможно, что, осмотрев тщательно

покинутый бивак, можно было определить, кому он принадлежал.

Джаспер Гобсон и его спутники принялись тщательно осматривать

местность, отыскивая какой-нибудь след, забытую вещь или лоскут одежды, которые помогли бы им разрешить вопрос. Но ни на земле, ни в золе

не было ничего, что могло бы дать точное указание на национальность

прошедших здесь людей. Огорченный этой неудачей лейтенант хотел уже

приказать, чтобы прекратили бесполезные поиски, когда вдруг услыхал, что его зовет миссис Джолифф, отошедшая во время поисков в сторону

шагов на сто.

Джаспер Гобсон, Полина Барнетт, сержант, капрал и другие поспешили

к миссис Джолифф, что-то внимательно разглядывавшей на

земле.

— Вы ищете следов?—сказала миссис Джолифф лейтенанту.—Так

бот, смотрите!

Миссис Джолифф указала на ясное очертание следов на глиняной

почве.

Это могло дать ключ к разрешению вопроса, так как ноги и обувь

эскимосов и индейцев совершенно различны.

Прежде всего, Джаспера Гобсона поразило странное расположение

следов. Следы эти бесспорно принадлежали человеческим ногам, и притом

ногам обутым. Но—удивительная вещь; человек очевидно ступал только

одним носком, а не всей ступнею. Хотя следов было очень много, но

все они, находясь на очень ограниченном пространстве, как-то удивительно

перекрещивались и перепутывались.

Джаспер Гобсон указал своим спутникам на эту особенность.

— Это не похоже на следы человека, который идет спокойной походкой,—

сказал он.

— Ни на человека скачущего, так как тогда был бы след всей

ноги,—заметила Полина Барнетт.

— Нет,—ответила миссис Джолифф,—это следы человека, который

плясал!

Миссис Джолифф была совершенно права. Рассмотрев хорошенько эти

следы, не трудно было притти к заключению, что они принадлежали человеку, предавшемуся каким-то хореографическим 41 упражнениям,— но танец

был, очевидно, не тяжелый, неуклюжий, а веселый, грациозный и легкий. Это

было неопровержимо. Но кто мог быть этот веселый субъект, вздумавший

танцевать на крайнем севере Американского материка, в нескольких

градусах от полярного круга?

— Это, конечно, не эскимос,— сказал лейтенант.

—' И не индеец!— вскричал капрал Джолифф.

— Нет! это француз!—заметил спокойно сержант Лонг.

По его мнению, только француз был в состоянии плясать на самом

берегу Ледовитого океана.

XII. Солнце полуночи

Может быть, замечание сержанта Лонга было немного необдуманно?

Что здесь кто-то плясал, это было очевидно. Но с какой бы легкостью

ни был исполнен этот танец, нельзя было утверждать, что он принадлежал

непременно французу.

Однако Джаспер Гобсон вполне разделял мнение сержанта,—мнение, с которым согласились и все остальные. Было решено, что здесь останавливался

биваком какой-то экспедиционный отряд, в котором непременно

находился француз.

Такое открытие нисколько не утешило лейтенанта. Джаспер Гобсон

имел теперь основание опасаться, что его предупредили конкуренты, проникнув

раньше его в северо-западные территории английской Америки.

Теперь уже было ясно, что хотя Компания и держала в секрете отправку

экспедиционного отряда для исследования этих территорий, кто-то уже

сообщил об этом в фактории Канады и Соединенных Штатов.

Лейтенант, продолжая прерванное путешествие, долго казался очень

озабоченным; но ведь не мог же он не продолжать исследований, раз

они уже достигли такого отдаленного пункта!

После всего случившегося не удивительно, что Полина Барнетт задала

лейтенанту следующий вопрос:

— Неужели здесь еще встречаются французы?

— Да, милэди,— ответил Джаспер Гобсон,—если не французы, то

канадцы, что почти одно и то же. Это потомки старинных владетелей

Канады, когда Канада принадлежала еще Франции,—и, говоря по правде, они самые опасные для нас соперники.

— А я полагаю,—возразила путешественница,—что с тех пор, как

Компания Гудзонова залива соединилась с Северо-Западной Компанией, ей уже нечего опасаться конкурентов на американском материке.

— Милэди,—отвечал Джаспер Гобсон,—если и нет теперь такой же

большой компании, как наша, зато существует много частных, совершенно

независящих от нас обществ и торговых домов. Это большей частью

американские общества, пользующиеся услугами бывших агентов Северо-

Западной Компании, а они все поголовно французы.

Значит, этими агентами очень дорожат?—спросила Полина Барнетт.

— Да, милэди, и они этого вполне заслуживают. В продолжение

девяноста четырех лет, т.-е. в течение всего времени, пока Франция

владела Канадой, французские охотники, покинув Монреаль, где находилось

их главное учреждение, заходили далеко на север, жили там по

несколько лет среди индейцев, и многие из них даже поженились на туземках.

Им дано было прозвание „лесных скитальцев", или „канадских

путешественников". Между собою они жили дружно, даже по-братски.

Все они были люди смелые, ловкие, опытные, очень храбрые, но вместе

с тем беспечные, легко применявшиеся ко всем обстоятельствам, веселые, всегда готовые петь и танцовать.

— И вы предполагаете, что эти люди, следы которых мы видели,

зашли так далеко лишь с целью охоты на пушных зверей?

Жюль Верн, т. XV 5

— Иначе этого нельзя объяснить, милэди,—ответил лейтенант Гобсон.—

Они, наверное, отыскивают новые территории для охоты. Но так

как мы не имеем никакой возможности их остановить, то постараемся

как можно скорее достигнуть своей цели и будем тогда бороться со всеми

конкурентами!

Лейтенант Гобсон уже вполне освоился с мыслью о предстоявшей

конкуренции и теперь спешил только перейти за семидесятую параллель

раньше своих соперников, питая слабую надежду на то, что они туда не

последуют за ним.

В продолжение следующих дней путешественники спустились на двадцать

миль к югу, чтобы легче обогнуть бухту Франклина. Мес1ность сохраняла

все тот же вид; все кругом было в зелени; четвероногие и птицы, замеченные уже раньше, водились и здесь в изобилии, и можно было

надеяться, что их будет не меньше на всей северо-западной окраине

Американского материка.

Беспредельное море расстилалось теперь перед глазами путешественников.

На географических картах не обозначено никакой земли в этой

местности; по широкому простору океана корабли из Берингова пролива

могли проходить беспрепятственно, и если им и грозила какая-нибудь

опасность, то разве только встреча с ледяными горами.

4-го июля отряд обогнул залив Иосберн и достиг конечного пункта

мало известного до сих пор озера, занимавшего пространство не больше

двух квадратных миль. Это была скорее лагуна 42 с пресной водой, большой

пруд, но не озеро.

Сани скользили быстро и легко. Местность представляла большой

соблазн для постройки на ней новой фактории и, наверное, форт, расположенный

на оконечности мыса Батурст, имея позади себя эту лагуну,

а впереди широкий путь Берингова пролива, т.-е. свободное от льда

море,—свободное в продолжение всех пяти или шести летних месяцев,—

находился бы в самых благоприятных условиях как по вывозу товаров, так и по получению съестных припасов.

На другой день, 5-го июля, около трех часов пополудни, отряд, наконец, остановился на оконечности мыса Батурст. Надо было точно определить

географическое положение этого мыса, обозначенного на карте

за семидесятой параллелью. Но нельзя было очень доверять карте, так