— Знаю. — Бобби закрыла глаза и представила, что черпает энергию у своей неунывающей мамы через телефонные провода. — Я буду в порядке.

— Ты уверена? Тебе нужны деньги?

Если бы это было так просто.

— Нет. Я в порядке. Не бери в голову.

— Хорошо, милая. Мне нужно бежать. В десять у меня шиатсу массаж в салоне Chloë Sevigny. Я оставлю телефон включенным на всякий…. В общем, если я тебе понадоблюсь, просто позвони.

Бобби прижала колени к подбородку, чувствуя бессилие.

— Конечно. Мне нужно идти в класс.

— Целую, зайка!

— Пока, мам. — Она повесила телефон.

Остаток дня Бобби провела на философии и беззвучно шевелила губами на занятии по хору. Она ни на секунду не могла сосредоточиться — было трудно сконцентрироваться, когда огромные, шумные, тикающие часы отсчитывают секунды. Впервые в своей жизни она считала каждую минуту, остро ощущая, как теряет их.

Она отправилась на ужин с Наей, но могла лишь смотреть на тарелку с жутко выглядящим овощным супом. О твердой пище вообще не могло быть и речи. Ная также не была в восторге, размазывая по тарелке нечто, напоминающее желеобразное рагу.

— Думаешь, в этом есть углеводы?

— Похоже на то, — рассеяно ответила Бобби.

Ная высунула язык.

— Господи, я чувствую себя ужасно. Меня тошнит даже от этого запаха.

Бобби знала, что она чувствовала. Настроение в Пайпер Холле было еще мрачнее, чем обычно. Часы перевели неделей раньше, так что темнота наступала как раз перед пятью часами, но вечерний туман, казалось, клубился и подкрадывался с моря еще раньше. Снаружи было промозгло, холодно и окутано непроницаемой мглой.

Атмосфера в столовой была не лучше. История с пропавшей Сэди и скандальные сплетни сеяли лишь беспокойство и растущее волнение, охватившее всех как из-за исчезновения девушки, так и из-за мучительного осознания, что со школой было связано что-то плохое. Пайпер Холл всегда наводил тоску, теперь же, здесь было небезопасно.

Девушки ужинали в почтительной тишине. На смену шуму и громким возгласам, пришло напряженное перешептывание между собой. Доктор Прайс наблюдала за ними, восседая за главным столом, который находился в пределах слышимости Бобби. Завершив ужин, Грейс и Кейтлин подошли к директрисе.

— Доктор Прайс? — серьезно, подражая ведущей теленовостей, сказала Грейс. — Я и несколько леди, — под этим она подразумевала Элиту, — хотели бы организовать поисковую группу для Сэди. Или записать обращение на ютьюб.

«Ах ты, двуличная гарпия», — подумала Бобби. Делает все, чтобы выслужиться.

— Это очень любезно с вашей стороны, Грейс, — ответила Прайс. — Но я уверена, что у полиции все под контролем.

— Хорошо, дайте нам знать, если будут нужны помощники. — Грейс и Кейтлин чуть не кланялись, отходя от стола.

Бобби незаметно закатила глаза.

Еще одно гениальное правило Пайпер — никакого wi-fi в общежитиях — означало, что как только с ужином будет покончено и они вернутся наверх, Бобби придется пользоваться малейшей возможностью поймать слабый сигнал ее смартфона. В конце концов, ей все-таки удалось прогуглить «Королевскую больницу Сихейвен». Ная, дергаясь больше обычного, сидела на своей кровати и яростно пилила ногти.

— Нашла, — объявила Бобби.

— Что?

— Часы посещения в Сихейвен. Завтра с десяти до двенадцати или с двух до четырех.

— Ты действительно хочешь это сделать?

— Ага. Я не собираюсь сидеть и ждать, когда превращусь в прах или что-то в этом роде. Знаешь, теперь я абсолютно уверена, что Сэди знала, что что-то происходит. Ты видела, как плохо она вчера выглядела.

Ная не возражала и отложила пилочку.

— Как ты собираешься выбраться отсюда? Тебе потребуется письменное разрешение, чтобы покинуть территорию школы в будний день.

Бобби пожала плечами.

— Мне все равно. Самое худшее, что может сделать Прайс — это исключить меня. Если мы не разберемся со всем этим… что ж, будет гораздо хуже.

Правый уголок рта Наи потянулся вверх.

— Ты знаешь, Бобби Роу? Мне начинают нравиться эти открывающие новые возможности шпионские штучки. Очень сексуально.

Бобби рассмеялась.

— А мне кажется, ты слишком долго находишься в женском обществе. — Она сняла сумочку c с банными принадлежностями с крючка задней двери. — Пойду, приму душ пока там кто-то есть. Это место меня пугает.

— Точно подмечено.

В такие часы в душевых обычно была очередь, и сегодня не было исключением. Тягостное настроение заразило даже залы Дома Бронте. Несмотря на то, что в ванной комнате было две душевые кабинки, снаружи, у стен коридора, ждали еще две девушки, сгорбившись, как подставки для книжных полок. Отлично. Ей не придется пользоваться душем в одиночестве.

Девушки были из младших классов, они откуда-то услышали, что якобы в здание пробрался какой-то сбежавший бородатый лунатик, который и похитил Сэди. Будучи старше и мудрее, Бобби заверила их, что это вовсе не так, однако не посчитала нужным упомянуть, что она всерьез считала, что к исчезновению может быть причастен призрак. Через десять минут ожидания из душа вышла девушка в соответствующих друг другу платье-халате и тюрбане и объявила, что душ свободен.

Оказавшись внутри, Бобби стянула с себя халат и шагнула в душевую кабинку. Когда ее соседка громко выругалась из-за попавшего в глаза шампуня, Бобби не могла не почувствовать себя спокойнее. Впервые за шесть лет она была рада, что рядом принимал душ кто-то еще.

Бобби расслабилась. Она вспомнила свою жизнь до Пайпер Холла: множество вечеров, проведенных с няней, в то время пока ее мама работала. Она засыпала крепким сном только после того, как слышала, что мама пришла домой. Чувство было похожим — она могла расслабиться, зная, что рядом за стенкой моется ее соседка. Бобби вымыла волосы и даже нанесла на них кондиционер на положенные пять минут. Напряжение и скованность в плечах постепенно отпускали.

Только выключив душ, она поняла, что из соседней кабинки больше не раздавалось никаких звуков. Должно быть, девушка уже помылась и потихоньку вышла, пока она предавалась воспоминаниям под струями воды. Бобби собралась с духом, не желая чувствовать страх. Все было в порядке. Она находилась в ярко освещенной комнате в окружении десятков других людей. Ничего не могло случиться.

Кап, кап, кап.

Она слышала это звук раньше. Звук тяжелых, отзывающихся эхом капель, казалось, шел ниоткуда и в тоже время — отовсюду. Бобби вытерлась так быстро, как только могла, избегая смотреть в длинное зеркало. Оно запотело, и ей не хотелось ничего в нем увидеть. Она помнила, как отражение растянулось подобно черному туннелю.

Кап, кап, кап.

Лампочки замерцали, загудели и потускнели. Свет заколебался, чуть не потухнув. Бобби скользнула на влажную плитку, в спешке потянувшись за халатом. Ей хотелось выбраться из этой комнаты как можно скорее. Завязав пояс на халате, она потянулась к двери.

Кап, кап, кап.

Она замерла. Тонкая пластиковая шторка на правой кабинке была задернута, но она не была пустой. И хотя душ был выключен, за занавеской стоял силуэт. Его руки свисали по бокам, голова слегка склонена влево, гладкие волосы спадали на плечи.

Как, кап, кап.

— Эй? Пенелопа, это ты? — У Бобби перехватило горло. Силуэт ничего не ответил — даже не шелохнулся.

Голос в ее голове отчаянно кричал: «Прочь! Беги!» Но ноги двигались в сторону душа. Бобби было достаточно игр в прятки с загадочной фигурой.

— Что тебе нужно? — голос Бобби был тончайшим шепотом. — Мэри? — Она протянула влажную, дрожащую руку к душевой шторке.

Дверь за ее спиной захлопнулась, заперев ее внутри.

Бобби никогда не понимала девушек, которые громко визжали. Это вызывало у нее презрение, и в душе она посмеивалась над ними. Но тут она обнаружила, что на самом деле, просто никогда не имела для этого повода. Она завизжала. Еще раз. По крайней мере, во второй раз она прокричала какое-то бранное слово, а не просто проскулила что-то нечленораздельное — хоть какое-то присутствие разума. Она развернулась как раз в тот момент, когда знакомая фигура закрывала дверь и возвращала задвижку замка на место.