Ванная комната на первом этаже была почти такой же, как сейчас: все трубы выкрашены в стерильный нефритово-зеленый цвет, сочетающийся с голубовато-зеленой плиткой. Бобби добралась до ближайшего зеркала.

И тотчас же проснулась.

Из окон спальни пробивался рассвет, шторы едва сдерживали солнечные лучи. В какой-то момент, ночью, Ная заползла к ней в кровать и улеглась рядом. Либо разговор, либо кошмар напугали ее — Ная частенько пробиралась к ней, если ей снились страшные сны. Бобби прижалась к ней, чтобы было потеплее, но, если быть честной — чтобы почувствовать себя в безопасности. Сегодня ночью плохие сны были у нее. Рядом с Наей она чувствовала себя защищенной.

Бобби была почти слишком напугана, чтобы закрыть глаза. Она не могла вспомнить, что увидела в зеркале. Это было слишком ужасно.

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Бобби потребовалось сверхчеловеческое усилие, чтобы вытащить себя из постели на следующее утро. Ее сон был таким неглубоким, настолько поверхностным, что его едва ли можно было посчитать за отдых. Хотя в дневном свете казалось безопаснее закрыть глаза, так что она переводила сигнал будильника три раза подряд.

Наи уже не было рядом с ней, ее кровать была пуста, поэтому Бобби предположила, что она выбралась из постели, чтобы опередить массовый поход в душ. Завтрак был в семь, а уроки не начинались раньше девяти, так что ей было решать — отправиться в душ и одеться в свою форму до или после еды. В конце концов, Бобби выползла из постели без десяти восемь — в самую последнюю возможную минуту, когда она могла присоединиться к очереди на завтрак. Схватив леггинсы, толстовку Наи и какие-то шлепанцы, Бобби поплелась в сторону ванной комнаты.

Она не так далеко ушла, когда поняла, что что-то было неладно. Вместо того, чтобы завтракать, девушки сновали по коридорам вверх и вниз, из комнаты в комнату друг друга, словно взволнованные пчелки. Воздух был наполнен гулом деятельности и нервной болтовни. Кейтлин вышла из одной из комнат Бронте и поспешила в сторону лестницы.

— Кейтлин, что происходит?

— Боже, ты разве не слышала? Что-то не так с Сэди. Никого даже не пускают в Кристи. Некоторые поговаривают, что она… что она мертва.

Пол начал вращаться, Бобби заставила его остановиться — очевидно, мельница слухов работала сверхурочно. Она схватилась для поддержки за перила лестницы.

— Что? Не может быть.

— Клянусь. Я собираюсь найти Грейс. Она должна знать, что происходит.

Бобби сразу же спустилась по лестнице. Она-то знала, как быстро могут сплетни распространяться в этом месте. В прошлом году Мэйси Спенс-Гуиллейм рассказала одному человеку, что спала с мистером Грейнджером — сомнительно симпатичным учителем математики — и уже через два часа в школе была полиция. Это даже не было правдой, но продемонстрировало, что в школе, у которой есть уши, следует следить за языком.

Ная находилась на Общей территории с девочками из младших классов, которые толпились вокруг нее, выступая еще одним источником информации. Они расступились, пропуская Бобби.

— Ная, что происходит?

— Ах, вот и ты. Мы понятия не имеем — никто ничего не говорит. Просто что-то не так с Сэди.

Бобби испустила огромный вздох облегчения.

— О, слава богу! Кейтлин сказала, что она умерла.

— Возможно и так, — проговорила похожая на хорька Роза Кларксон. — Никто не входил и не выходил из ее комнаты. Доктор Прайс и миссис Крэддок сейчас там.

— Смотри на вещи здраво. — Ная одарила ее презрительным взглядом. — Если бы наверху была мертвая девушка, не думаешь, что к данному моменту здесь была бы уже полиция или скорая помощь?

— Необязательно, — промямлила Роза.

Выглядя изнуренной, миссис Крэддок перегнулась через пролет балкона, который выходил на Общую территорию.

— Девушки! Доктор Прайс говорит, что она желает, чтобы вы были в формах и в главном зале через пятнадцать минут. Никаких споров, никаких исключений. — Девушки, столпившиеся вокруг теннисного стола, начали засыпать заведующую вопросами. — Ох, просто давайте поживее, девушки! Идите!

Ная надула губки.

— Возможно, они не могут заставить нас идти на уроки. Если Сэди умерла, то у нас, по меньшей мере, будет несколько выходных дней, верно?

Бобби приподняла бровь.

— А ты необычайно великодушна. — Сейчас ее аппетит к завтраку полностью пропал. — Пошли, давай займем места в переднем ряду на собрании.

К сожалению, все хотели места в первом ряду. Как только они облачились в серую с бордовой отделкой форму Пайпер Холла, Бобби с Наей пришлось довольствоваться местами в третьем ряду. Сердце Бобби стояло непроглатываемым комом в горле и отказывалось спускаться вниз. Это было больше, чем просто чрезмерное любопытство — Бобби просто необходимо было знать, что случилось с Сэди. Было слишком много совпадений, которые она очень хотела не принимать во внимание.

Слухи и догадки отскакивали от стен из дубовых панелей главного зала. Портреты прежних директоров в толстых рамах взирали с суровым неодобрением. Самыми популярными предположениями были «менингит», «беременность» и «самоубийство», но самым впечатляющим для Бобби стало «она вколола героин, который купила у бродяги в Оксли». Тем не менее, она даже не улыбнулась. Ее челюсть была плотно сжата, она пожевывала внутреннюю сторону щеки, пока доктор Прайс не влетела в помещение, как всегда собранная, но со стальным блеском в глазах.

— Успокойтесь СЕЙЧАС ЖЕ. — Она не брала пленных. Каждая девушка замолчала. Директриса заняла свое место у подиума и посмотрела на море изголодавшихся по сплетням лиц. — Это очень-очень серьезно. Сэди Уолш нет в Кристи. Никто не видел ее с момента отбоя прошлой ночью.

Среди толпы прошлось волнение. Ная что-то шепнула Бобби на ухо, но та шикнула ей.

— Тишина! — продолжала доктор Прайс, приглаживая свой клубнично-блондинистый боб. — Мне безразлично, что происходит, что было сказано, что кто-то сделал — легального или иного характера. Все, что важно — найти Сэди и убедиться, что она в безопасности. Если кто-то что-то знает о ее местонахождении, мне нужно знать прямо сейчас.

Последовало больше бормотания пока девушки спрашивали друг у друга, знают ли они что-нибудь. Бобби заметила, что ей не хватает воздуха. Они с Сэди не были закадычными подружками, но мысль о том, что с ней что-то случилось, была ужасной. Было ещё кое-что — навязчивое чувство, что она что-то забыла.

— Если вы не прекратите болтать, то я по-настоящему разозлюсь, дамы. Я не желаю слышать сплетни, идеи или догадки. Очевидно, Сэди куда-то уехала, и я ни на секунду не поверю, что она никому не сказала, куда собиралась.

На этот раз, в тот самый момент, когда кто-то должен встать и уверенно заявить «она сбежала в Новую Зеландию со своей любовницей лесбиянкой из интернета», в комнате было тихо, как в церкви.

— Вам ничего не нужно говорить сейчас, но если вы действительно знаете что-нибудь о Сэди, пожалуйста, зайдите ко мне немедленно. Понятно, что я буду очень занята этим весь день, да и полиция на подъезде. Это означает, что все остальные должны убедиться, что находятся в нужном месте в нужное время. Вы отправляетесь на первый урок немедленно, это понятно?

Последовал ответ в виде мычания: «Да, мисс».

Бобби дошла до класса на автопилоте. Жестоко, но двумя первыми уроками в понедельник была английская литература и, что необычно для нее, она не подготовила домашнее чтение. Войдя в класс, Бобби услышала разговор Грейс и Кейтлин — даже во времена кризиса, они обе были настолько без усилий великолепны, что заставляли килт с блейзером выглядеть больше похожими на модное одеяние, нежели на униформу. Грейс всегда с гордостью выставляла напоказ золотой бейдж «Староста» на своем пиджаке, будто она была шерифом треклятого городка.

— Боже, она такая шлюха, делает все, чтобы привлечь к себе внимание, — брюзжала Грейс. — Она окажется в Оксли с некой мужеподобной девицей из Рэдли Хай, которая выглядит, как Джастин Бибер. Готова поспорить на что угодно.