Итак, хронология археологических находок – это и по сей день одна из главных проблем археологии. Ее нельзя объявить завершенной, как это пытаются делать историки в рамках ТИ с хронологией истории, ибо задача датировки артефактов возникает снова и снова в каждой экспедиции, для каждого раскопа, для каждого активно работающего с материалом археолога. Если историки для большинства стран и временных периодов «утрясли» номенклатуру «исторических фактов и событий», то в археологии каждая новая раскопка означает расширение исследуемой номенклатуры.
Что при этом в состоянии делать хронологи от археологии собственными силами, а что нет? Если в ходе раскопок удается обнаружить четко различимые культурные слои (между ними могут иногда лежать и слои, не обязанные своим происхождением человеку, например, слои наносов, вызванных наводнением), то оказывается возможной по крайней мере относительная датировка находок: таковые из верхних слоев соответствуют более позднему периоду времени, чем находки из глубже залегавших слоев. Хотя бывают и такие случаи, когда слои лежат в обратном порядке: очевидно некая очередная катастрофа перевернула толстый слой и поменяла порядок слоев на противоположный (здесь может быть полезен геолог, хорошо знающий геологию региона.
Но даже в случае нетронутых катастрофой слоев остается проблема абсолютной датировки находок из разных слоев и относительной датировки внутри одного слоя. Кроме того, далеко не всегда можно выделить культурные слои. Например, если раскапывается старинное кладбище, состоящее из сотен и тысяч отдельных могил, последовательность возникновения которых неизвестна. Как поступают при этом археологи? Они классифицируют все необозримое количество документированных находок по типам и пытаются найти датировки некоторых из типов по уже проанализированным находкам.
Однако у такого подхода есть много недостатков. Если классификация по типам в рамках одного раскопа неплохо функционирует, то идентификация типов из разных географически друг от друга удаленных раскопов – дело ненадежное. Но главное, и в тех случаях, когда для ранее исследованных типов была получена датировка, она, скорее всего, была не чисто археологической, а внешней по отношению к археологии, проведенной на основании моделей и методов других наук.
А ведь для того, чтобы быть независимой научной дисциплиной, археология нуждается в своих собственных методах датировки. Тогда методы из других наук можно будет привлекать для сравнения результатов и подтверждения правильности археологических методов датировки, как относительной, так и абсолютной или хронометрической, как сегодня все чаще говорят. Предоставим в этой связи слово Гольдманну. Говоря о соотнесении археологических находок годам на временной оси, он пишет:
На такого рода насущные вопросы не удается ответить собственными силами, т.е. только путем применения специфичных для этой дисциплины методов. Стоит спросить археолога, как он обосновал датировки своих находок, и он в большинстве случаев ответит, что он сравнил с другими датировками. Методы, называемые «типологическим» или «стратиграфическим» могут поставлять только грубые результаты, плохо обоснованные, которые только при определенных условиях можно внятно объяснить собеседнику. Таким образом, они не годятся на роль методов самостоятельного археологического датирования. Развитый автором самостоятельный, основанный на применении вычислительной техники «серийный» метод использования комплексов находок, опирающийся на два названных выше грубых метода (и уточняющий последние – Е.Г.) скорее находит применение в смежных науках, чем в археологии предысторического периода. Причиной является то обстоятельство, что полученные моим методом результаты частично, как это кажется на первый взгляд, противоречат некоторым устоявшимся в археологии мнениям.
Опять, как и в случае с С14, историки и тесно связанные с ними археологи согласны только тогда применять методы датировок, когда полученные с их помощью результаты не противоречат забетонированным «научным» догмам. Но удивительно не это, а то обстоятельство, что ситуация с методами относительной датировки на основании чисто археологической информации не столь уж и безнадежна, как могло бы показаться после прочтения всего сказанного выше. Я хочу попытаться довести до сведения читателя, что при применении простых математических методов из археологического материала порой удается извлечь ценнейшую хронологическую информацию.
Как справиться с обилием находок?
Тема хронологии как правило рассматривается в общих вводных работах и обзорах по классической археологии лишь весьма кратко и в общих словах, трудности при этом замалчиваются ...
Хронология, которая вообще-то является одной из основ классической археологии, удивительно мало была предметом общих дискуссий. Обсуждение сравнительно общего характера возникло, на самом деле, только один раз при попытке У.Д. Фрэнсиса и М. Виккерса переворошить всю систему.
Эта противоречивая ситуация связана, вероятно, с тем обстоятельством, что даже самые решительные критики, в конце концов, не были в состоянии предложить убедительную альтернативу традиционной хронологии. Даже новые исследовательские направления в археологии, которые отрицают летоисчисление и датировку как неправильную посылку, вынуждены пользоваться традиционной хронологией. Одним из следствий использования и передачи из поколение в поколения молчаливых соглашений приводит к тому, что происходит забвение того, на чем эти соглашения в свое время базировались.
Из введения к книге [Бэблер]
Хотя в приведенной в эпиграфе цитате речь идет о классической археологии, мы можем не только применить все сказанное к хронологии предыстории, но и подчеркнуть, что доверие даже в самые близкие к нам отрезки предыстории еще намного меньше, чем доверие к хронологии классического периода греко-римской якобы истории. А выражение недоверия к хронологии классической эпохи явилось возникновение в 70-х годах прошлого века критического направления «новой археологии».
Правда, возражения новоархеологов были философской натуры. Они считали, что традиционная хронология применяет слишком современное понятие времени, чуждое образу мысли и восприятию времени классической эпохи. Так описывает конфликт новоархеологов с традиционалистами Бэблер в конце своей книги, в заключении озаглавленном «О смысле и цели хронологии». Если бы все было так просто и речь шла бы, действительно, только об археологических датировках, я бы сказал, что не вижу здесь принципиального затруднения: наше современное представление о времени носит объективный характер и может в принципе применяться и для далекого прошлого.
Проблема здесь однако в том, что снова происходит смешение понятий «прошлое» и «история». С точки зрения прошлого не важно, что было в головах у людей: они все равно жили отведенное каждому время и поэтому в принципе каждый родился в какое-то определенное время и умер в какое-то другое время. Другое дело, что мы не умеем определять это время. Но из того, что человек не умеет или не умел раньше определять расстояние от Парижа до Нью-Йорка не следует отсутствие самого этого расстояния, некой объективной меры дистанции Париж - Нью-Йорк.
Дело, однако, в том, что в истории нет объективного времени, а есть только фиктивное, филологическое или историко-филологическое время. Его можно считать только по записям в исторических источниках. И тут критика новоархеологов абсолютно уместна. Если у древних греков отсутствовало наше представление о времени, если они измеряли время эонами или крокодилами, если они не могли делать понятных нам археологических записей, то и нет никакой объективной возможности определить временное расстояние между нами, реальными объектами природы. и населяющими страницы книг об античности литературными или историко-литературными героями.
