— Значит, не хочешь извиняться? Прекрасно. Тогда поставим вопрос так: нажать на кнопку «Отправить» или ты сам хочешь это сделать?

Проклятье. Два «да». На каком остановиться? Что делать? Я беспомощно пожал плечами.

Уэг угрожающе подался вперед.

— Дэн... ты в самом деле хочешь сообщить свой номер всему свету?

Господи помилуй. Вот оно. Я обязан ответить «да». Я глянул на Иана. Тот ухмылялся, медленно кивая головой. По его глазам я видел: он точно знает, как я поступлю. Уэг не сводил с меня взгляд.

— Ну так как, Дэн?

Я взял у Уэга телефон и, невозмутимо глядя на него, отослал сообщение.

Он пришел в ужас.

— И, отвечая на второй вопрос... говорю: да. Да, я хочу сообщить свой телефон всему свету.

Секундой позже пикнул телефон Иана. Уэг блефовал. Он отправил мой номер Иану, а не тысячам введенных в заблуждение немцев.

А я... я не блефовал.

И я знал, как должен поступить.

Мне вновь предстояло испытать себя на Уровне 5.

Только поймите меня правильно. Я полностью отдавал отчет своим словам.

Я сознавал, что согласился сообщить свой телефон «всему свету». Но это было в то время, когда я сидел в пабе. Подвыпивший, расхорохорившийся, демонстрируя свое мужское «я». В таком состоянии все кажется возможным, любое дело представляется пустяком. А вот когда я вернулся домой и стал обдумывать свой следующий шаг, я понял, что не смогу дать свой телефон каждому человеку на Земле. Это было бы безумием. Я бы целую вечность сидел на телефоне, обзванивая всех и каждого и говоря: «Привет, мы с вами не знакомы, но вот вам мой номер — на тот случай, если вам захочется поболтать». Это просто нереально. Я потратил бы на беседы с народонаселением всего мира большую часть своей жизни.

Нет, если уж я намерен выполнить данное Уэгу обещание и предать всеобщей огласке свой номер телефона, делать это следует иначе — более умным способом. Придется развесить свой телефон на улицах, где каждый его может увидеть, переписать и затем решить для себя, нужно ли по нему звонить. По сути, я должен расклеить толковые объявления. И чем больше я размышлял, тем больше мне нравилась сама эта идея. Какой чудесный способ завести новых друзей! Какой чудесный способ общения! Говорят, незнакомые люди — это друзья, которых ты еще не нашел. В принципе, в какой-то степени это преувеличение (по статистике некоторые из них непременно являются грабителями), но я старался сохранять оптимизм, заказывая 2000 объявлений следующего содержания:

Прежде однажды я уже проводил подобную кампанию, и она сотворила чудеса. Я познакомился с чудесными людьми, получил много чудесных впечатлений — именно таких впечатлений, каких мне так не хватало в последнее время. Однако эту свою кампанию я продумал более тщательно. Например, средняя строчка в моем объявлении, я надеялся, оттолкнет грабителей и прочих подонков общества и, напротив, привлечет внимание таких людей, как амстердамский Ян, — людей прогрессивных и непредубежденных. Людей, которые могут меня чему-нибудь научить. А под этой средней строчкой, внизу, я указал номер своего мобильника. Номер, на который я возлагал большие надежды. Номер, который, благодаря случайно сорвавшемуся с языка Уэга предложению, я сообщу «всему свету». Расклейку объявлений мы с Ианом начали с Ист-Энда.

— Если подумать, — сказал он, шагая подле меня, — это чистая психология.

— Что? — спросил я, наклеивая объявление на телефонную будку.

— Вот это. Тебе кажется, что в твоей жизни есть брешь. Верно? Брешь в форме Лиззи. И ты пытаешься заполнить эту брешь. Но не одним человеком, а всем человечеством сразу. Отсутствие Лиззи для тебя лишь благовидный предлог.

— Что значит «предлог»? Я не искал никаких предлогов! Думаешь, я годами ждал, томился надеждой, что кто-то скажет или сделает что-то такое, что позволит мне напечатать тысячи объявлений, в которых я предлагаю всем и каждому позвонить мне и мило побеседовать? По-твоему, в этом для меня заключается смысл жизни?

— В общем-то, да.

В тот день мы обклеили Боу, Майл-Энд и Бентал-Грин. В кармане у меня тоже лежала пачка объявлений, — на тот случай, если я еще куда-нибудь захочу пойти.

День пролетел, но никто не позвонил.

Мне оставалось только ждать.

Вечер следующего дня. В большом помещении на Оулд-Кент-роуд ровными рядами расставлены десятки стульев. Какая-то женщина в кардигане возится с видеокамерой, направленной на стол, за которым, очевидно, следующие два часа будет сидеть всемирно известный специалист по Майтрее Элиас Браун.

Утром мне позвонил Пит. Он сказал, что проверил несколько сайтов и выяснил, что мистер Браун находится в городе и намерен выступить с лекцией. Насколько я понял из слов Пита, он надеялся услышать там что-то важное, и, поскольку люди из передачи «Ричард и Джуди» сочли, что я смог бы стать крупным специалистом в вопросах спиритизма, я решил, что мне стоит сходить на эту лекцию. Тем более что я все равно был не вправе ответить отказом.

Правда, мне казалось странным, что Пит все время стремился убедить меня, будто сам он не верит в то, что Майтрея, Всемирный Учитель, ходит по улицам и ищет таких людей, как я... но он начал говорить о нем с таким благоговением... что мы оба пришли в глубокое волнение, предвкушая встречу с человеком, который решил, что именно меня — меня! — он должен направлять и вести по жизни. Впрочем, сам я тоже в это не верил. Нет, нет.

В помещении уже собралось человек сорок. Большинство заняли свои места, но некоторые покупали открытки с изображением Майтреи, книги о нем или аудиозаписи предыдущих лекций Элиаса Брауна. Еще несколько месяцев назад я даже не слышал о Майтрее, и меня удивляло, что вокруг его имени развернута столь масштабная индустрия.

— У меня есть несколько таких книг, — сказал Пит. — И я подписался на вестник мистера Брауна. Кстати, этот вестник весьма информативный.

— У него есть свой собственный вестник?

— Да. Он — авторитетный человек и при этом вполне приятный. Очень приятный. Все это делается с одной целью — чтобы мир стал лучше...

Больше Пит ничего не успел сказать. Как раз в эту минуту в помещение вошел человек, на которого мы пришли посмотреть. Гул голосов мгновенно стих.

— Это он! — прошептал мне на ухо Пит. — Браун!

Вошедший непринужденно сел и поприветствовал всех широкой, радостной улыбкой. Для человека, которому за восемьдесят, он выглядел прямо-таки красавцем. А вы не часто услышите, чтобы я о ком-то так отзывался.

— Добрый вечер, — с лаской и теплотой в голосе произнес Элиас Браун.

— Добрый вечер, — почти в унисон ответила ему вся аудитория, в том числе Пит. Меня поразила эта слаженность.

— Кто из вас бывал уже на моих лекциях?

Пит и все остальные подняли руки.

— Об одном прошу, — сказал Элиас. У него было доброе лицо. — Когда я буду говорить, постарайтесь сохранять непредубежденность. — Я не требую, чтобы вы верили в то, во что не желаете верить. Просто будьте восприимчивы. Людей воистину широких взглядов встретишь не часто. Цифры я вам позже назову, если не забуду.

Меня это рассмешило. Женщина в пашмине сурово глянула на меня, и я умолк.

— Итак, сегодня нас ожидает следующее, — продолжал Элиас. — Через несколько мгновений в меня вселится сам Майтрея. Он будет здесь, с нами.

Пит в возбуждении толкнул меня локтем.

— Пока это будет происходить, мы прокрутим вам пленку с некоторыми из его заветов. Потом я расскажу немного о Майтрее и его миссии здесь, на Земле. И напоследок на меня опять снизойдет тень Майтреи, более осязаемая, чем в первый раз. Это будет необычайное зрелище.

На этой его фразе микрофон отключился. Женщина в пашмине шепнула своей подруге что-то о злых силах. Элиас продолжал говорить, но теперь его голос звучал гораздо тише, так что один раздосадованный мужчина во втором ряду не выдержал и, сложив ладони рупором, крикнул: