Еще больше, чем строительными работами, прослави¬
лась Зубейда окружавшей ее роскошью, которой не было
предела: золота, серебра, шелков, парчи, драгоценных
камней было у пее столько, сколько не имелось пи у кого
другого. Одно лишь парадное одеяние стоило пятьдесят ты¬
сяч динаров. Дворец любимой жены Харуна ар-Рашида,
называвшийся дворцом Пребывания и расположенный
южпее замка Вечности и восточнее города аль-Мансура,
утопал в густой зелени. Нигде больше в целом халифате
не было такого пышного парка, столь огромных цветников
и клумб.
Зубейда изощрялась, выдумывая все новые и новые
украшения. Это ей принадлежала мысль создания бал¬
дахина, который по углам подпирался витыми золочены¬
ми колонками; верх балдахина был украшен соболями и
разноцветными шелками, а внизу черный фон эбенового
дерева подчеркивал тоичайшие узоры чеканных серебря¬
ных накладок, инкрустированных нишапурской бирюзой,
цейлонскими яхонтами, жемчугом из Омана, египетскими
смарагдами, йеменскими рубинами и африканскими ко¬
раллами.
Перед балдахином были установлены золотые подсвеч¬
ники со свечами из амбры .
Как истая дочь хашимитов, Зубейда обладала и другим
общим для них свойством — она всей душой ненавидела
Бармекидов и особенно Джаафара ибн Яхыо, после того
как ои ограничил наследные права ее сына. Произошло
это во время паломничества, совершенного в сто восемь¬
десят шестом году хиджры. Харуна ар-Рашида сопровож-
ли аль-Амин, аль-Мамун и многочисленная свита, кото¬
рую возглавлял визирь, пожелавший лично присутствовать
при освящении договора о престолонаследии, с каковой
целью и было задумано паломничество к святым местам.
Писцы подробно описали торжественную церемонию.
Когда аль-Амин присягал на верность, он попытался вый¬
ти за пределы Каабы — это освободило бы его от клят¬
вы, — но зоркий Джаафар ибн Яхья живо водворил юно¬
шу на место. Мало того — Зубейда исходила бешен¬
ством — визирь имел наглость при всех пригрозить ее
сыну: «Смотри, если вздумаешь обмануть брата, аллах
накажет тебя!» —и потребовал, чтобы аль-Амин трижды
повторил клятву.
Второй престолонаследник был по всем правилам
освящен в высоком звании, а любимая жена Харуна ар-Ра¬
шида поклялась отомстить Джаафару ибн Яхье. С тех пор
она неустанно засылалй к нему соглядатаев, распускала
сплетни и через тайных людей йроведала о том, что ви¬
зирь частенько навещает Аббасу. От ее взоров не укры¬
лись и отъезды Аббасы в Дар ар-Ракик.
Ранним утром, когда заря расплывалась над горизон¬
том, по правому берегу Тигра скакали всадники. Возглав¬
лял их копьеносец со знаком первого престолонаследни¬
ка на пике, устремленной в небо. В нескольких шагах от
него подгонял чистокровного скакуна аль-Амин, одетый
в официальный костюм Аббасидов. Живописную группу
завершали рабы верхом на верблюдах.
Всадники доскакали до Нижнего моста, перебрались
на левый берег. Встречные путники склонялись ниц. Аль-
Амин, свежий и бодрый, щедро раздаривал покровитель¬
ственные улыбки и разбрасывал дирхемы.
Зубейда поджидала сына. Расстояние между дворца¬
ми было не столь уж велико. В который раз она прики¬
нула, сколько нужно времени, чтобы покрыть его. Она за¬
ранее придумала, чем обрадовать единственного сына —
ведь в нем были все ее надежды и чаяния. Дорожки, по
которым он должен был пройти, рабыни усыпали только
что сорванными цветами и базиликом.
Принять аль-Амина Зубейда решила в зале с куполо¬
образным потолком сандалового дерева, покрытым затей¬
ливой росписью. Стены были задрапированы шелковыми
занавесями, вверху они были стянуты золотыми кольцами,
внизу распущены, так что легко было прочесть вышитые
на них стихи и поговорки. На полу лежал яркий ковер,
в середине его павлин веером распустил хвост, глаза у
павлина — огромные яхонты, на хвосте — золотые и сереб¬
ряные пятна, по бокам вытканы изречения. Ковер пред¬
назначался для персидского шаха и когда-то украшал его
охотничью коляску. Пахло благовониями — в расположен¬
ном напротив входа пышном ложе были запрятаны мускус
и амбра. Перед ложем на армянском ковре множество при¬
везенных из Армении и расписанных известными масте¬
рами сафьяновых подушек. Одно это убранство стоило
пять тысяч динаров. На сводчатых окнах висели тончай¬
шие занавески, по углам высились золотые подсвечники-
минареты с благовонными свечами, повсюду были разло¬
жены дорогие безделушки. Зал выглядел богато.
Глава XXXV
РАБЫНИ, ОДЕТЫЕ МАЛЬЧИКАМИ
Перед воротами парка всадники лихо осадили лошадей.
Поджидавшие их прибытия слуги помогли аль-Амину спе¬
шиться. Ои пошел, ступая по живым цветам. Ноздри, еще
не прочистившиеся от дорожной ныли, защекотали тон¬
кие ароматы.
Впереди, как и требовалось, с эмблемой па пике mej
ствовал копьеносец. И, только приблизившись к парадной
лестнице, но которой навстречу сыну уже спускалась
нетерпеливая Зубейда, ои отошел в сторону, пропуская
первого престолонаследника. Аль-Амин порывисто обнял
родительницу, поцеловал руку, не преминув про себя
отметить, что за время, пока они не виделись, мать еще
больше располнела, рука у иее стала толще, пальцы
обмякли, щеки округлились, двойной подбородок навис
над толстой шеей. Лишь глаза, огромные, жгуче-черные
н живые, да правильной формы, тонкий, с горбинкой
нос и яркие губы маленького рта принадлежали прежней
Зубейде.
— Ты прекраснее всех на свете, да хранит аллах твою
красоту! — воскликнул аль-Амин и добавил, только теперь
замечая более чем скромный наряд матери. — Но как ты
одета?
С плеч до пят Зубейда была закутана в пурпурное шел¬
ковое покрывало, которое на талии перехватывал золотой
пояс с пряжкой, украшенной единственным драгоценным
камнем.
— На тебе нет ни ожерелий, ни колец, ни твоих люби¬
мых браслетов.
— Да наградит тебя аллах изворотливым умом! —
улыбнулась она. — Любимой супруге халифа не пристало
гоняться за модой. Я сама ее придумываю, мой друг.
— Ах, вот почему у тебя на голове накидка, как у
тетушки Алийи, но только без украшений. Ловко же ты
обставила жен эмиров и визирей, которые повсюду цеп¬
ляют драгоценности.
— Ты, мой друг, взгляни лучше сюда! — проговорила
она, приподнимая кргй пурпурного покрывала.
Туфли у Зубейды были сплошь усыпапы бриллианта¬
ми. Под лучами солнца камни искрились так, что глазам
было больно, смотреть.
— До этого еще никто не додумался! — восторженно
ахнул аль-Амин и на мгновение зажмурился.
Зубейда была довольна произведенным впечатле¬
нием.
В залах, по которым она повела сына, стоял негромкий
гул, напоминавший жужжание пчел в большом улье. Его
создавало монотонное певучее чтение молитв. Сто рабынь
выучили по десять сур корана и целыми днями напролет
повторяли их вслух.
Пышность приготовленного для встречи куполообраз¬
ного зала не тронула аль-Амина, — этим его было не уди¬
вить. Его поразило другое: выстроившиеся в два ряда
юноши, круглолицые, ясноглазые, настолько прелестные,
что красота их казалась чудом, — на точеных фигурах
модные кафтаны, серебряные пояса перехватывают тон¬
кие талии, на головах кокетливо надеты чалмы, возле
висков завитушки волос, в руках...
Вдруг аль-Амин захохотал, громко и раскатисто: под
