Боюсь, Джаафар задерживается из-за жалкого продавца
горшков, бесчувственного бумагомараки. Может быть, сию
минуту его...— Не закончив фразу, Аббаса с трудом пода¬
вила судорожный вздох.
— Не беспокойся, сейида! — воскликнула Атба, испу¬
гавшись, что госпожа снова упадет в обморок.— Я настаи¬
вала на аресте из предосторожности. Нельзя с уверен¬
ностью сказать, что наша тайна известна Абуль Атахии.
Да и станет ли он болтать? Впрочем, язык у него действи¬
тельно длинный. О, если бы не этот язык! Каким бы он
был хорошим человеком! Я бы, пожалуй... Ну да вопрос
в другом. Предположим, стихоплет проболтается. Кто
осмелится раскрыть сплетню халифу? Кто? Вряд ли пай-
дется такой храбрец.
Передавать плохие вести вспыльчивому Харуну ар-
Рашиду было очень опасно. Сколько раз бывало, что, -пока
шло расследование, незадачливый доносчик лишдлся голо¬
вы. Придворная знать опасалась не только намекать эмиру
правоверных на что-либо неприятное, но и вообще рас¬
крывала рты в его присутствии разве что для славословий.
Разведанный секрет долго путешествовал по дворцовым
закоулкам, пока достигал ушей высокопоставленных особ.
Тогда уж он наверняка использовался против врагов. Джа¬
афар ибн Яхья скорей всего мог ожидать удара со сто¬
роны завидовавшей ему халифской родни.
— Вот кого я боюсь...— проговорила Аббаса, показы¬
вая рукой на дворец Зубейды.— Эта своего не упустит.
Еще сгустит краски. Умеет напакостить, колдунья...
Две женщины — сестра и любимая жена Харуна ар-
Рашида,— каждая по-своему им обожаемая, ненавидели
друг друга. Возникшая на почве ревности вражда длилась
давно и не утихала ни на день. О взаимной ненависти пер¬
вых сейид халифата знали и господа и слуги и считали
это обычным, даже естественным явлением.
— Слух достигнет Зубейды и дальше не пойдет,—
вздохнула Атба. По лицу служанки пробежала грустная
улыбка.— Что Зубейде даст эта сплетня? У нее и так их
хоть отбавляй!
— Как это что! — возмутилась Аббаса.— Думай,
прежде чем говорить! Она мой злейший враг! И самый
опасный! Если она узнает...
— Как часто мы уверены, что наша тайна скрыта от
всех, а люди болтают о ней по базарам да мечетям,—
отмахнулась Атба и тотчас пожалела о своих словах: Абба¬
са переменилась в лице, щеки ее побледнели.
— Что? Что? Зубейда все знает? Дворцовая челядь то¬
же? Говори же, не мучь меня... — в исступлении восклик¬
нула она и, вдруг обессилев, не смогла закончить фразу.
— Зиать-то, она вряд ли знает. Это я чересчур,—упрекая
себя, попыталась исправить положение Атба.— Но дога¬
дываться, пожалуй, догадывается. Ты такая умная, сейи¬
да, а вот в этих делах не разбираешься. Словно ребенок.
Дворцы ваши рядом, слепой не заметит, что визирь
частенько навещает тебя по вечерам. И уходит — аллаху
известно когда. У Зубейды полно доносчиков. Сплетня ни¬
чего ей не прибавит. Доказательств-то нет. Да и если
жена обладает секретом, это еще не значит, что она рас¬
скажет о нем мужу. Халиф капризен, настроение у него
меняется. А в руках визиря огромная власть. Наговари¬
вать на визиря, ой, как опасно! Даже Зубейде.
Балкон обволакивала тьма. Дорога скрылась из виду.
Во дворце зажгли свечи. Снизу, из кухни, доносились го¬
лоса слуг, которые приготавливали ужин. В личные дела
госпожи была посвящена одна Атба. Маленьким ребенком
попала она к халифу аль-Махди и досталась Аббасе, кото¬
рая доверяла ей, как самой себе.
— Не лучше ли перебраться па террасу? Оп может
появиться со стороны реки,— произнесла Аббаса, вставая.
Атба не успела ответить, как из коридора послыша¬
лась четкая дробь быстрых шагов.
—* Он пришел! Пришел! — воскликнула Аббаса и
почувствовала, что сердце ее забилось в такт шагам Джа¬
афара; она бросилась было навстречу мужу, но Атба пре¬
градила ей дорогу.
— Иди в свою спальню, сейида! Я приведу к тебе гос¬
подина. У вас не будет свидетелей, я тоже уйду.
Аббаса поспешно удалилась, а служанка выскочила
в коридор. Джаафар стоял у двери. Яркий свет десятков
свечей подчеркивал черноту его джуббы и тюрбана.
Склонившись, Атба поцеловала руку визиря.
— А, это ты! — бросил он отрывисто. — Где твоя гос¬
пожа?
— В спальне, мой повелитель. Ждет уже несколько
часов,— ответила Атба, распрямляясь и быстрым взгля¬
дом осматривая Джаафара.
Он хорошо выглядел, визирь! Ему было тридцать семь
лет. Мужчина в расцвете сил! Изысканно одет. Фигура
стройная, подтянутая. В каштановых волосах едва про¬
глядывала седина. Открытое лицо окаймлено густой бо¬
родкой. Глаза блестят задорно, линии рта энергичные,
волевые. Тюрбан слегка сдвинут назад, и на выступаю¬
щем лбу видны легкие морщинки. Страстная, горячая
натура! Не в пример Фадлю, этому прихвостню первого
престолонаследника, он не сдержит гнев, не простит
оскорбления.
«Хороший муж у моей сейиды!» — подумала Атба. Она
проводила Джаафара до покоев Аббасы и осталась сто¬
рожить у входа.
Глава XVIII
СВИДАНИЕ
Дрожь, возникшая в ногах Аббасы, пронизала все ее
тело. Противоречивые чувства теснили грудь; любовь,
страх, надежда — все смешалось. Просторная комната
с подсвечниками в виде минаретов и дорогими коврами
стала сужаться и, казалось, превратилась в узкий и длин¬
ный сундук.
Было слышно, как подошел Джаафар, как служанка
сняла с него сандалии,—они легонько стукнули о пол. По¬
том боковая дверь, словно крышка сундука, растворилась
и Аббаса бросилась навстречу мужу.
Он глянул на нее и в который раз поразился ее вкусу:
простые одежды — как правильно она поступает, встре¬
чая его по-домашнему! —заплетенные в косу волосы
скреплены дорогой шпилькой; с плеч свешивается шел-
ковый платок, золотыми нитями по нему, как принято,
вышиты стихи. В глазах — ои тотчас заметил! — необы¬
чайная тревога; лицо от этого кажется еще более пре¬
красным.
Первые мгновения они молчали. Аббаса улыбнулась.
Ока не могла сдержать улыбки. Джаафар пришел к ней —
и она забыла о бедах, из головы вылетели заранее приго¬
товленные фразы. Душу охватило радостное волнение.
И так при каждой встрече!
Сила любви, как ты могуча! Перед тобой склоняются
несчастье и горе. Побеждая, ты ниспровергаешь непобе¬
димых; встречая препятствия, лишь крепнешь и мужаешь.
С чем сравнить тебя, бесцепное чувство? С золотом! Оно
так же дорого по природе, а риск, связанный с добычей
его, как и трудности на твоем пути, делает вас обоих еще
более желанными.
Джаафар не верил, что его с Аббасой ждет спокойное
супружеское счастье. Пути человеческих судеб не изве¬
даны. Ну кто он такой в столице халифата? Чужеземец,
возвысившийся благодаря изворотливости, уму и, конечно,
счастливому случаю. Как ему далеко до Аббасы! Это ска¬
жет любой, кого пи спроси. В ее жилах струится благо¬
родная кровь, а он плебей, грязь земли. Разве в глазах
людей он достоин быть супругом хашимитки, отцом ее де¬
тей? Признает ли мир Хасана и Хусейна?
Джаафар перебирал в памяти события прошлого, он пх
хорошо знал — в истории еще не было случая, чтобы ха¬
лифская дочь стала законной женой чужеземца,— а бу¬
дущее было покрыто мраком неизвестности.
Никакому провидцу не дано было угадать, что лишь
спустя три века человек неблагородной крови сможет офи¬
циально жениться на дочери эмира правоверных. И про¬
