— Ну, ты ведь знаешь, какой у нас маленький городок, — сказала Сара нетерпеливо.

— Знаю. Но мне неприятно, что твое имя связывают с таким человеком, как де Пинто.

— Но при Боллард ты сказал, что не видишь ничего плохого в том, что я ненадолго зайду в бар.

— Я не хотел обсуждать этот вопрос при ней и ее дочери, но мне не нравится это, Сара. Есть разница между кратковременным посещением бара и общением с местными алкоголиками, которые за твоей спиной потешаются над тобой.

Она нервно захлопала ресницами.

— Ты больше не будешь ходить в «Скайлак», ладно, Сара? — мягко, но настойчиво попросил он.

Ее длинные ресницы взметнулись вверх.

— Джи. Би.! Ты становишься невыносимым! — воскликнула она. Это прозвучало довольно грозно.

Он улыбнулся.

— К сожалению, в этом и заключается моя работа. Есть вещи, которые ты не сможешь сделать без согласия опекуна, пока ты несовершеннолетняя. Например, жениться, иметь свой счет в банке, подписать контракт. Поэтому нам лучше не ссориться с тобой.

— Но ты не сможешь помешать мне увидеть Пинто или поехать в «Скайлак». Не выйдет!

— Я найду способы. — Голос Джеймса все еще был мягким, но его взгляд внезапно посуровел. — Пока я тебя только попросил, Сара, — сказал он. — Надеюсь, у меня не будет необходимости идти дальше.

Она вскочила, со злостью откинув с лица длинные рыжие волосы.

— Я буду вести себя в точности как раньше, — заявила она, ехидно улыбаясь и глядя на него с сожалением. — Лучше брось это, Джи. Би. У тебя ничего не получится, и все будет так же, как было.

Не дав Джеймсу времени ответить, Сара побежала через лужайку к дому, оставив его сидеть у пруда.

За обедом она была такой же, как всегда, только очень много говорила, и два ярких пятна нервного румянца проступили на ее обычно бледном лице. Джеймс смотрел на нее задумчиво и не мог не отметить, как привлекательно она выглядит в своем изящном зеленом платье. Слишком красиво и утонченно, чтобы не стать объектом разговоров в баре.

Но когда Пеппер принес на террасу кофе, Сары там не оказалось. Через несколько минут Джеймс услышал звук мотора ее спортивной машины.

— Сара выглядела очень мило сегодня вечером, — сказала София. — Зеленое ей идет, правда, Джеймс? Она всегда, даже ребенком, ненавидела свои рыжие волосы и однажды, я помню, попыталась выкрасить их в черный цвет с помощью индийских чернил. Потом у нас было много хлопот, с ними. Не так-то просто было их отмыть. Но в действительности волосы — это ее украшение. Впрочем, может быть, вы относитесь к тем мужчинам, которым не нравятся рыжие волосы?

— Нет, они очень эффектны в сочетании с хорошей кожей, — ответил он рассеянно.

— Да? Сара легко загорает и покрывается веснушками. Интересно, кстати, куда она отправилась?

— Глупая маленькая идиотка! Я знаю, где она! — сердито ответил Джеймс. — Полагаю, мне стоит поехать и привезти ее домой.

— О, Джеймс, вы уверены? — По испуганному голосу Софии стало ясно, что она тоже знает, где Сара.

Джеймс взглянул на нее осуждающе.

— Путь наименьшего сопротивления не всегда самый короткий, — сказал он. — Из-за этого девочка и не считается с вами.

— У меня другое мнение, — сказала София кротко. — Но я бы хотела…

Джеймс поставил пустую чашку из-под кофе и встал.

— Боюсь, София, наше перемирие окончено, — сказал он весело.

— О, дорогой! — ответила она беспомощно. — А ведь все было так хорошо…

Джеймс вывел свой «бентли» и неторопливо поехал в деревню. «Скайлак» был приятной старомодной гостиницей, стоящей в конце деревенской улицы. За ней круто поднимались холмы, отбрасывающие густую тень на Херонсгилл. Джеймс припарковал машину около маленькой спортивной машины Сары и вошел в бар.

Низкая комната была наполнена дымом и запахом пива. Шла игра, и в углу на скамье сидела Сара, нелепо выделяясь из толпы своим длинным зеленым платьем. Она поставила локти на стол и положила подбородок на сплетенные пальцы, слушая с выражением всепоглощающего внимания, знакомым и Джеймсу, стоящего рядом мужчину. «Это, — подумал Джеймс, — и есть неуловимый де Пинто». Он являл собой эффектное зрелище: ржавого цвета брюки, зелено-голубая рубашка и красиво посаженная голова с короткой золотистой бородкой. Он громко разговаривал, энергично жестикулируя красивыми, но грязными руками, и, похоже, был слегка пьян.

После мгновенной паузы, возникшей с появлением Джеймса, Сара подняла глаза и увидела его. Джеймс заметил, что она слегка побледнела и что-то быстро сказала де Пинто, который повернулся и с интересом стал разглядывать его. Джеймс подошел к ним.

— Привет, Сара, — сказал он. — Ты готова ехать домой?

Она закусила губу.

— Нет! — резко ответила она. — Я разговариваю с Пинто!

— Здравствуйте, — сказал Джеймс художнику. — Я давно хотел встретиться с вами. Что вы пили?

Де Пинто подмигнул:

— Пиво.

— А Сара?

— Джин и лимонад, — ответила она коротко.

Джеймс подошел к стойке сделать заказ, чувствуя, что окружающие смотрят на него с любопытством, подталкивая друг друга локтями. Он увидел старого Джимми Ноакса, хозяина гостиницы, который работал здесь, когда Джеймс был еще мальчиком. Ноакс, широко улыбаясь, подошел к нему.

— Добрый вечер, сэр. Как приятно снова видеть вас дома!

— Добрый вечер, Джимми, — ответил Джеймс и сделал заказ.

На него перестали обращать внимание, и разговоры снова возобновились. Джеймс кивнул в сторону Сары и художника.

— Такого рода встречи часто тут происходят? — спросил он.

Хозяин перегнулся через стойку и понизил голос.

— Ну, коли вы спрашиваете, то слишком часто, чтобы мне это понравилось, — ответил он. — И дело не в том, что мисс Сара много пьет. Она приезжает ради мистера де Пинто. Он отличный парень, но он не знает меры, когда пьет, и не стоит молодой леди находиться в его компании без соответствующего присмотра. Мы полагаем, что вы не знали об этом, иначе бы давно прекратили их встречи. Может бить, вы поговорите с мисс Сарой, сэр? Я сам пробовал ей намекнуть, но она такая своевольная молодая леди… А мистер де Пинто… ну, он временами ведет себя очень бесцеремонно…

Джеймс отнес напитки для Пинто и Сары и вернулся за своим.

— Сделай мне одолжение, Джимми, — шепнул он хозяину отеля. — Если это снова случится — откажись ее обслуживать. Скажи, что получил приказ от меня, и отправь ее домой.

— А если она не поедет?

— Тогда позвони мне, я приеду и заберу ее.

— Правильно, сэр, — ухмыльнулся Ноакс. — Я очень рад, что вы приехали. Это прекратит всякие разговоры.

Джеймс пододвинул стул и сел напротив Сары и Пинто.

— Ну, за удачу, — сказал он, поднимая свой стакан.

Де Пинто сделал глубокий глоток и осторожно поставил свой наполовину опорожненный стакан на залитый пивом стол.

— Я старался объяснить этому прелестному ребенку, что такое подавление, — сказал он торжественно.

— Подавление? — спросил Джеймс. — Это слово имеет много значений.

— Напротив, — сказал де Пинто, с трудом выговаривая слова. — Все сводится к одному — к сексу. Секс, мой дорогой Фэйн, — это основа всякого подавления. Отвращение к контролю, как у Сары, отвращение к условностям, как в моем случае, отвращение к сплетням, как в вашем, мой дорогой сэр. Секс является главной пружиной наших эмоций и большинства наших действий!

Джеймс вздохнул — художник был просто глуп.

— Зачем мне отрицать такую очевидную истину, если мир поделен на мужчин и женщин? — этот вопрос прозвучал как утверждение.

— Вот видишь, моя прелестная Сара! — вскричал Пинто. — Это как раз то, о чем я тебе говорил весь вечер.

— Не говорили, — сказала Сара смущенно. — Вы говорили мне, что, пока я не пересплю с мужчиной, я не смогу по-настоящему понять своего отношения к нему. И вы говорили о Джи. Би.

— Прелестное дитя! — снисходительно заметил Пинто, проводя грязным указательным пальцем по ее руке. — В мире, где с людьми обходятся именно так, как они того заслуживают, все возможно.