Клиф пожал плечами:

— Вы не стали сразу ко мне цепляться, как я ожидал. Мне даже показалось, что я вам чем-то обязан, лейтенант. Не очень, но все-таки.

— Вы узнали этих мужчину и женщину?

— Было слишком темно. — Он медленно покачал головой. — Я видел только их силуэты, больше ничего.

Я бросил золотого гуся на низкий круглый стол, и все молча уставились на него, как будто ожидая, что в любой момент он предъявит официальное обвинение.

— Кто-нибудь узнает эту брошь? — поинтересовался я.

— Ну, разумеется, — хрипло откликнулась Эйнджел. — Она моя. Ребята с их уникальным, но идиотским чувством юмора подарили мне ее несколько недель назад, еще сказали, что эта вещица — единственное, чего мне не хватает, чтобы иметь настоящие крылышки, как у ангела.

— Как Клиф мог найти ее в ангаре этим утром? — задал я следующий вопрос.

— Потому что, видимо, я обронила ее там прошлой ночью, — невозмутимо пояснила Эйнджел.

— Так это вас он видел прошлой ночью выходящей из ангара вместе с мужчиной?

— Да. — Она дерзко мне улыбнулась. — Но не радуйтесь, лейтенант, у меня несокрушимое алиби.

— То есть?

— Это значит, что я была в ангаре вместе с предполагаемой жертвой убийства, и мы были… как бы это сказать… достаточно близко друг от друга, чтобы можно было подумать, что это я установила в самолете ту проклятую бомбу!

Лицо Крэмера приобрело зеленоватый оттенок. Было ясно, что он готов провалиться на месте или вознестись на небо, все равно, лишь бы не находиться здесь, рядом со своей женой. Напротив, лицо Салли Крэмер налилось кровью, и она устремила убийственный взгляд на безмятежную Эйнджел.

— Что скажете? — обратился я к Крэмеру. — Это правда?

— Да, полагаю, да, — с трудом пролепетал он. — Но в этом не было ничего такого, мы просто вышли подышать воздухом, понимаете? Взглянуть на самолет, вот и все. Мы совсем недолго были внутри ангара, не больше…

— Полчаса, по-моему, — помогла ему Эйнджел с насмешкой в голосе.

Для Салли Крэмер это было уже слишком. Мгновенно вскочив на ноги, она перегнулась через стол и широко замахнулась правой рукой. Раздался всем знакомый звук пистолетного выстрела, когда ее раскрытая ладонь соприкоснулась с щекой Эйнджел.

— Ах ты, подлая дворняжка! — истерично завопила Салли. — Убирайся вон из моего дома и не смей больше показывать здесь свою грязную морду!

— Успокойся! — яростно заорал Крэмер, затем схватил жену за плечи и с силой толкнул ее на стул. — Что с тобой происходит? Ты что, голову потеряла или еще хуже?

— Еще хуже, — спокойно ледяным тоном проговорила Эйнджел.

Клиф Уайт громко покашлял:

— Я вам нужен еще, лейтенант?

— Нет, сейчас нет, — рассеянно ответил я. — И благодарю вас за информацию, Клиф.

— Я подумал, что вы должны об этом знать, — скованно добавил Уйат. Какой-то момент он смотрел на Крэмера, и в его глазах сверкала открытая злоба. Потом отвернулся, протащился через террасу и скрылся в доме.

Эйнджел потихоньку потирала щеку, на которой еще горел след от удара.

— Кажется, здесь стало не так уж весело, — невозмутимо сказала она. — Я бы хотела, Стью, чтобы ты увез меня отсюда прямо сейчас.

— Конечно, — в замешательстве отозвался Макгрегор. — Думаю, это будет лучше всего.

— Определенно, — прошипела Салли Крэмер. — Забери эту дешевую…

— Заткнись, идиотка! — крикнул ее муж с неожиданной жестокостью. — А ты садись, Стью, ты никуда не поедешь! Мы же хотели выпить в память нашего старого друга и одного из самых блестящих пилотов, верно?

— Ну, конечно, — смущенно промямлил Макгрегор. — Но я не…

— Нечего болтать! — рявкнул Крэмер. — Ты остаешься, и все тут!

Макгрегор шлепнулся на стул, его одутловатое лицо ярко заалело, и он в полном замешательстве уставился в потолок.

— Стью! — Эйнджел слегка приподняла брови. — Так ты отвезешь меня домой или нет?

— Черт! — с несчастным видом выругался он. — Извини, Эйнджел, но как сказал Митч, это поминки, и я не могу уйти в память…

— …Старого друга. — закончила она за него. — У меня проблема в том, что жена другого твоего старого друга не желает, чтобы я оставалась и принимала участие в поминках. Так что отвези меня немедленно домой!

— Прости, Эйнджел, — пробормотал Макгрегор. — Ничего не могу сделать.

Она грациозно пожала плечами, затем отодвинула стул и встала, выпрямив гибкое тело.

— Тогда уйду пешком, — заявила девушка. — Думаю, так будет лучше.

— Я как раз собирался уезжать, — галантно сказал я. — Буду рад подвезти вас до города, Эйнджел.

— Смотрите-ка! — В ее темно-голубых глазах промелькнуло удивление. — Вот это поворот! Я предполагала в вас много достоинств, лейтенант, но не думала, что ко всему прочему вы еще и джентльмен.

— Уже закончили свое расследование, лейтенант? — язвительно поинтересовался Форд. — Ловко же вы нас надули! Я думал, что нам зададут еще целую кучу всяких неприятных вопросов.

— Не хотелось бы прерывать поминки, — спокойно объяснил я. — А кроме того, мне до самого утра хватит полученных интригующих ответов.

Повернувшись к нему спиной, я поймал упрек в глазах Полника, но старательно его проигнорировал, деловито распорядившись:

— Я хочу, чтобы вы остались здесь, сержант. Позвоните в офис шерифа и договоритесь, чтобы попозже вас сменили. Мне надо, чтобы здесь все время кто-нибудь дежурил. У меня самые серьезные предположения, что жизни мистера Крэмера еще грозит опасность.

— В основном со стороны его хозяйки, — пробормотал старый женоненавистник Полник.

— Сегодня никто не должен уезжать отсюда, — громко сказал я.

Возмущенное восклицание Макгрегора заставило меня снова обернуться.

— Какого черта! — заорал он во весь голос. — Вы имеете в виду, что никто не может уехать домой?

— Вы все ночевали здесь вчера спокойно, можете провести в этом доме и еще одну ночь, — терпеливо пояснил я. — Если вам это не нравится, могу захватить вас в город и продержать всю ночь у себя в полицейском участке как важных свидетелей.

Макгрегор промямлил что-то, что я не счел нужным разбирать, и снова тяжело грохнулся на стул.

— Никто не уходит… кроме Эйнджел, — злобно усмехнулся Форд.

— Она под моей охраной, — весело парировал я. — Вы готовы, Эйнджел?

— Абсолютно, лейтенант, — откликнулась она. — У меня даже нет времени поблагодарить хозяев за чудесный день.

— Об этом не беспокойся — только поскорее убирайся отсюда! — огрызнулась Салли Крэмер. — Когда уйдешь, здесь воздух сразу станет чище!

— Что составит восхитительный контраст с твоей глоткой, дорогая, — не осталась в долгу Эйнджел. — Идемте, лейтенант!

По дороге в город прекрасная блондинка практически все время молчала. Я тоже не пытался завязать разговор, прикинув, что для этого у нас будет еще достаточно времени, и лучше провести его в ее квартире, если, конечно, у нее есть таковая. Я горячо надеялся, что она не живет вместе со своей старенькой седой мамой. Украдкой бросив очередной взгляд на восхитительный профиль девушки, я пришел к выводу, что их совместное проживание вряд ли возможно: ни одна мать не потерпит рядом такую роковую красавицу.

— Вы уже ужинали, лейтенант? — неожиданно поинтересовалась Эйнджел, когда мы въехали в пределы города.

— Ничего не ел с самого ленча.

— Я тоже. — Она говорила очень небрежно. — Почему бы вам не подняться ко мне? Я приготовлю яичницу с беконом или что-нибудь еще…

— Великолепно звучит, — обрадовался я. — Мне не хотелось бы все время напоминать вам, что я — коп, но… Вряд ли родители назвали вас Эйнджел. У вас должно быть какое-то настоящее имя, которое я должен указать в отчете.

— Просто у вас отсутствует чувство прекрасного, лейтенант, — констатировала она. — При крещении мне дали имя Эми Крэйтер, и если вы находите его романтичным, то вы просто больной!

— Значит, для отчета — Эми Крэйтер, — поспешно отметил я, — а для меня — Эйнджел. Очень подходит к Элу, верно?