Ролло весь напрягся. Мышцы заболели, но не так сильно, как сердце.

– Эй, братишка! – окликнула его Мохнашейка.

– Что, сестричка? – отозвался он.

– Ты в самом деле собирался жениться на Смехотворе? – спросила она, наморщив нос.

– Да, – грустно ответил Ролло. – Так велело мне сердце.

– А вместо этого станешь для нас мишенью, – усмехнулся принц Тростник и посмотрел на остальных эльфов, с опаской взиравших на небо.

Филбум летел, пока хватало сил, но их оказалось не так уж много. Уже вскоре он врезался в крону дерева. Ветка хлестнула его по лицу. Тролль свалился на землю с глухим стуком. Быстро отряхнулся и бросился бежать. Хотя бы это у него всегда получалось хорошо.

Он надеялся, что друзья простят его за побег. Больше того – надеялся придумать, как их спасти, даже если ситуация окажется вовсе безнадежной.

Филбум бежал без оглядки и плохо разбирал, что впереди. Он смотрел лишь под ноги, чтобы не запнуться за корни и поваленные стволы. Ветви хлестали его по лицу, а лозы цеплялись за ноги. Как вдруг из-за дерева высунулось какое-то волосатое полено. Тролль споткнулся и растянулся на земле, ловя воздух ртом. Не успел он опомниться, как на него навалилось что-то мохнатое.

– Тихо! – прошептал чей-то голос. Филбум закашлялся, и голос снова повторил:

– Тихо!

Он лежал на животе и не видел, кто на него напал. Неизвестное существо слезло с него, схватило за ногу и куда-то быстро потащило. Вскоре они добрались до какой-то норы, и тролль раскрыл глаза.

Перед ним стояла Смехотвора, приложив палец к губам. Потом она повернулась и закрыла вход в убежище сухими ветками. Через секунду Филбум понял, почему она просила молчать – неподалеку протопал отряд эльфов.

Подождав некоторое время, Смехотвора отодвинула ветки и высунулась наружу.

– Здорово ты их провел, – сказала она с улыбкой. – Ты, оказывается, в самом деле умеешь летать.

– Я же говорил много раз, что в случае опасности летаю, как стрекоза, – напомнил Филбум. – Ты следила за нами?

Смехотвора кивнула:

– Я влезла на дерево и видела, как вас привели в деревню. Мы там были вместе с Кендо. А Ролло нормально себя чувствует?

– Да тут никто себя нормально не чувствует, – вздохнул Филбум. – Значит, Кендо с тобой?

Смехотвора кивнула. Большая зеленая птица опустилась на ближайшую ветку и спросила:

– Ну что? Я наконец-то свободна?

– Да, – согласилась Смехотвора. – Ты показала мне, где Ролло. Можешь лететь восвояси, но держись подальше от Стигиуса Рекса и Клипер. С ними никому нигде не будет покоя.

– Может быть, и так, – кивнула Кендо. – Мы начали войну, но она не принесла нам пользы. Наши гнезда разрушены, яйца разбиты, и у нас больше нет времени для пения и забав. Ну, а что станете делать вы? Как спасете своих друзей?

– Не знаю, – пожала плечами Смехотвора. – Нас всего двое против сотен эльфов... А у них сотни отравленных стрел...

– Хм-мммм, – сказала птица, наклонив голову. – Кажется, я знаю, как вам помочь. Идите за мной, только тихо. Я скажу, если увижу опасность.

Она перелетела на дальнюю ветку и помахала им крылом.

Тролли выбрались из норы и зашагали следом.

– Куда мы идем? – прошептал Филбум.

– Не знаю, – призналась Смехотвора. – Но нужно хвататься за любую соломинку.

Они молча пробирались по лесу, стараясь не попадаться на глаза эльфам. Смехотвора думала о том, что феям эта война тоже дается нелегко. Наверняка все жители Костлявого Леса мечтают о том, чтобы все стало по-прежнему – как было до появления Стигиуса Рекса.

К полудню перед ними оказалось то, что они видели всего лишь несколько раз в жизни – настоящая дорога. Она была довольно широкой. Ее покрывали борозды от колес. Точь-в-точь дорога, ведущая к Грибным Лугам или к Хладокипящей Реке. Тролли двинулись по обочине, прячась в густом кустарнике.

Вскоре Кендо вывела их на большую поляну, заполненную дровами, досками, обрывками веревок, грудами инструментов и камней. Еще там было навалено зерно и сделан загон для скота. Посреди поляны возвышалось какое-то чудовищное сооружение из бревен и веревок, натянутых, словно мускулы Ролло. В центре сооружения виднелась огромная деревянная ложка. Эта махина напоминала гигантского аиста.

Филбум заглянул в пустой загон и сказал:

– Кажется, там были пони.

– Но сейчас их нет, – откликнулась Смехотвора. – Какая странная машина. Как она называется?

– Катапульта, – ответила птица. – По-моему, вы сможете покрутить это колесо и натянуть веревки до предела, чтобы ложка пригнулась к земле. Я видела, как эльфы с ее помощью метали камни и даже мешки с песком на большие расстояния.

– Точно! – воскликнул Филбум. – Тот рыжий болван говорил про гигантскую катапульту. Он сказал, что она может перебросить нас через Великую Бездну. А ты что думаешь, Смехотвора?

– Эльфы давно ушли отсюда? – спросила та, обернувшись к птице.

– Они оставались здесь до того времени, пока не появился Ролло, – ответила Кендо.

– Тут много припасов, – радостно сообщил Филбум, облизываясь. – Можно наесться вволю.

– А можно сделать и еще кое-что, – добавила Смехотвора, подняв ведро с какой-то вязкой черной массой. – Что это такое?

– Смола, – ответила птица. – Ею смазывают машины. Осторожно, она очень горючая.

– Горючая, говоришь,– улыбнулась Смехотвора. – Послушай, не могла бы ты слетать за большими птицами, что подняли нас наверх? А я пока разберусь с этой катапультой. Думаю, это будет несложно.

– Эта штука стреляет камнями, – предостерег Филбум. – Смотри, не заряжай ее слишком тяжелым грузом, а то веревки не выдержат.

Смехотвора с улыбкой похлопала его по плечу:

– Ты ведь хорошо слушал уроки мастера Крункля, а?

– А вот ты – нет, – задорно ответил он. – Тебя всегда что-нибудь отвлекало.

– Зато у меня было столько друзей! – Смехотвора почесала в затылке и обернулась к птице, все еще сидевшей на ветке. – Скорее, Кендо! Мы должны успеть до заката! И принеси нам что-нибудь... что может гореть.

– Ага! – поняла птица. – Кажется, будет весело!

Ролло беспокойно завозился, увидев восходящую над кронами деревьев бледную луну. Все эльфы, заметив ее, побросали свои дела и уставились в небо. Потом поглядели на него, и он не понял, чего больше в их глазах – вины или злорадства.

Остальные пленники лежали связанными на земле и едва могли пошевелиться. Как только они начинали слишком сильно шуметь, лучники наводили на них свои ядовитые стрелы. На окраинах деревни зажглись факелы, все жители высыпали на улицу, чтобы поглядеть на молодого тролля.

Снова взглянув на луну, Ролло невольно поежился, а принц Тростник засмеялся.

– У тебя еще есть время – мы казним тебя лишь тогда, когда увидим поцелуй луны. Я жду вестей о твоей возлюбленной. Если мы найдем ее, то приведем к тебе. Но пока о ней ни слуху, ни духу. Я стараюсь соблюдать гостеприимство, но сейчас – трудные времена...

Он повернулся к эльфам и, поклонясь, обратился к ним:

– Жители Драгодола! Спасибо вам за то, что пришли на первый расстрел тролля. Многие из вас были со мной, когда нам попался этот тролль по имени Ролло, виновный во многих преступлениях против нашего народа. Он проник в Костлявый Лес даже дважды, устроил пожар и подбил птиц на войну против нас. – Принц указал на остальных пленников и продолжал: – Как видите, у него много сообщников, но поскольку мы милосердны, то накажем лишь его одного. В третий раз Ролло нас уже не побеспокоит.

– А как же вторжение эльфов в Костоплюй? – воскликнула Мохнашейка.

Ролло лишь удивленно моргнул, поскольку ничего об этом не знал. А она говорила о вторжении уже не впервые.

– Не могла бы ты помолчать? – скривился рыжебородый эльф. – Мне не хотелось тебя казнить, да вижу – придется.