Однако в декабре 1983 года мы переехали в Москву. Музыкальной школы поблизости не было, и к величайшей радости Иры, занятия музыкой мы оставили.

Но у таких натур, как у Иры, вакуума никогда не бывает, и пришло новое увлечение – кукольный театр при Московском городском Дворце пионеров, что находится на проспекте Вернадского. Как она его отыскала, как записалась, как ее приняли – я так и не знаю. Знаю только, что это было отличное воспитывающее занятие для детей: они сами мастерили кукол (рисовали, шили, украшали), создавали декорации, разучивали роли, профессионалы учили их говорить и двигаться на сцене, ставили спектакли – все было по-настоящему.

Апофеозом деятельности театра был выезд полного состава труппы в пионерский лагерь "Минмонтажспецстроя" на все три потока в период летних каникул. Все лето ребята «гастролировали» по подмосковным пионерлагерям и детским домам, а в перерывах между концертами репетировали и ремонтировали свой театральный реквизит.

Мы с Аллой наведывались в лагерь проведать дочку, но почти каждый раз безрезультатно: то они репетируют, то уехали на гастроли, и так до самого сентября. Было ребятам, конечно, тяжело, но такой активный отдых всем им пошел на пользу: они учились трудиться, учились жить самостоятельно, учились ответственности. Все это, я думаю, очень помогло Ирине в ее дальнейшей жизни.

Близилось окончание школы, и Ира объявила цель: «Буду учиться в МГИМО, и не иначе!». Я немного представлял себе, как трудно пробиться в этот ВУЗ, пытался отговорить, но из этого ничего не вышло. Ира оставалась непоколебимой и с помощью репетиторов стала отчаянно заниматься английским языком и другими предметами. В результате к концу школы она могла свободно общаться на бытовые темы по-английски.

Начались вступительные экзамены. Первый экзамен – по английскому языку. Приносит «хорошо», слезы в три ручья: «Я ответила абсолютно на все вопросы! Председатель комиссии придрался несправедливо, один из членов комиссии поддержал меня и сказал, что можно признать мой ответ правильным, а председатель… Я подам на апелляцию!».

Начали ее отговаривать: «Да разве можно что-либо доказать в отношения знания языка? Даже будет у тебя Оксфорд за плечами, всегда можно доказать, что не «отлично». Смирись, Ириша, и не теряй зря времени».

Второй экзамен математика. На этот раз слез не было, но стало ясно, что в этом году попытку взять штурмом МГИМО можно было считать неудачной. Я предложил попробовать МГУ (была такая возможность), но Ира объявила о своем решении: «Я буду учиться только в МГИМО. Неделю передохну, устроюсь на работу, связанную с «зарубежкой», поступлю на вечернее отделение, буду учиться на «отлично», а после первого курса перейду на очное отделение – такой там порядок определен для отличников».

Согласились – деваться нам было некуда.

Ира активно пыталась устроиться на работу, но выпускнице школы найти работу с зарубежными связями без связей "нужных" было в Москве невозможно. Прошло уже больше месяца, поиски продолжались, но положительных результатов не было. Я почувствовал, что если сейчас не помочь, то может произойти нервный срыв, и нужно подключаться к поискам. Кстати подвернулся удобный случай: я сидел у зампреда по машиностроению Строганова, что-то ему докладывал. Заходит министр электротехнической промышленности Анфимов, как он выразился, забежал, чтобы выразить почтение. Строганов отвлекся на телефонный разговор, а я воспользовался паузой и обратился к вошедшему:

- Олег Георгиевич! У меня проблема. Дочь окончила школу. Вредных привычек нет, никакой специальности тоже. Нужна работа с внешнеторговым уклоном. Зарплата достаточна минимальная. Прилежание и примерное поведение гарантируется.

- Могу предложить Всесоюзное Объединение «Совэлектро» - экспортер продукции нашего министерства. Начальник только что выпросил у меня несколько штатных единиц в связи с предстоящим расширением. Если ее устроит, пусть обратится к …

Конечно же, нас это вполне устраивало, и Ирина через несколько дней уже приступила к долгожданной работе. Перед этим я позвонил начальнику и попросил его не создавать Ирине никаких тепличных условий: зарплату платить по минимуму, не делать никаких поблажек, если будут какие-либо нарушения с ее стороны – немедленно сообщать мне. Так и договорились.

Ирина приступила к работе с искренним энтузиазмом: рассказывала о сослуживцах, изучала много литературы, при необходимости брала работу на дом. Как-то прибегает радостная: «Можете меня поздравить, мне повысили зарплату с 70 до 110 рублей!». Мы, конечно, поздравили, но на следующий день звоню начальнику:

- Вы что там творите? Мы так не договаривались! Теперь все могут с полным основанием говорить, что дети начальников находятся в привилегированных условиях…

- Никто ничего подобного даже подумать не посмеет! Знаете, как хорошо работает Ирина! Да она уже многих наших «старичков» может заткнуть за пояс. Ее руководитель мне уже макушку прогрыз, требуя повысить ей зарплату, а вы… Не сомневайтесь!

Пришлось поверить.

Ира продолжила работу и упорно занималась у репетиторов. Незаметно пролетел год, и опять пришла пора вступительных экзаменов. На этот раз все завершилось благополучно, и Ира была принята на вечернее отделение факультета экономики МГИМО.

Работать днем и вечерами учиться было нелегко, но Ирина справлялась: первая сессия была сдана на «отлично». Я напомнил ее первоначальный план:

- Ну, теперь остается еще раз сделать такой же рывок, и мечта осуществится - ты будешь на очном.

- Знаешь, я передумала. Я теперь не стремлюсь на очное отделение: мне очень нравится работать – я непрерывно узнаю что-то новое, меня здесь любят, ценят. Трудно, конечно. На очном было бы легче, но надо потерпеть…

Совмещение работы и учебы продолжилось, а примерно через год дочь преподнесла нам сюрприз: «Мне предложили новое место работы: совместное советско-британское предприятие «Мудрый Маркетинг и Менеджмент», занимающееся обустройством офисных помещений. Платят хорошо, работа интересная. Хочу я уволиться, но меня, очевидно, не отпустят. Не сможешь ли ты договориться?». Я возмутился:

-Я просил министра о том, чтобы устроить тебя на работу, и что теперь – нужно его же просить об увольнении? Нет, милая, сама иди к начальнику, объясни ему все по-человечески, а потом будем решать, как быть.

Ирина пошла к начальнику, «объяснила ему все по-человечески», и вскоре начала работать на новом месте. Работа, действительно, была интересной: в то время (а шел 1991 год) наша столица переживала офисный бум – создавалось множество частных фирм, и каждая фирма обустраивала себе контору, причем большинство из них старалось обустроиться на «евроуровне». Нужно было комплексно решать все вопросы: ремонт и отделка помещения, мебель, освещение, оргтехника и т.п., причем все нужно было «вчера». Приходилось Ирине общаться и со строителями-ремонтниками, и с торговыми посредниками, и с банковской системой. Это была хорошая школа изучения производственных отношений в рыночных условиях.

К концу учебы в институте, проработав три года в «Мудром Маркетинге…», Ирина перешла трудиться в управление корпоративного финансирования московского отделения голландского банка «АBN АМRО БАНК», где проработала более трех лет, а затем еще полтора года занималась развитием бизнеса и рекламы в ОАО «Мобильные ТелеСистемы».

Постоянное общение по служебной линии с иностранными специалистами, привело, как мне кажется, Ирину к мысли, что закончить МГИМО, конечно, здорово, но не достаточно. Чтобы по-настоящему разбираться в экономике и финансах, нужно кроме российского образования получить еще и заграничное.

И Ирина приняла решение: еду учиться в Англию, на родину Адама Смита, поближе к первоисточникам классической буржуазной политэкономии, а заодно и современной. Учебное заведение было выбрано достойное: Школа менеджмента Крэнфилдского университета. Обучение платное, срок обучения – один учебный год.