Привлекательным для «дикарей» было то, что дом Петровича находился вблизи центрального пляжа Ялты, и что отдыхающие обеспечивались трехразовым питанием, надо отметить - первоклассным. Убегая на работу, Петрович готовил универсальный завтрак: салаты, овощи, мясные нарезки, чай к 6 часам утра стояли на обеденном столе. Подъем никем не регламентировался, и для особо разоспавшихся завтрак мог стоять на столе до самого обеда.
За завтраком отдыхающие делали письменную «заявку» на обед, указывая время, когда прибудет, и желаемые блюда из ресторанного меню: харчо, борщ, суп, отбивная, шашлык, «табака», котлета по-киевски и т.д. без ограничения ассортимента.
Надо отметить важную деталь: Петрович работал шеф-поваром в расположенном неподалеку ресторане и «заправлял» требуемые блюда в термосы, принесенные его женой Людой, а та к назначенному времени доставляла все домой. Все блюда были отменно приготовлены, и никаких сбоев в системе обеспечения нашего питания не было ни разу.
Ужин каждый день начинался строго по расписанию: в 20 часов, и на нем должны были присутствовать все 8 отдыхающих. Меню на ужин каждый раз составлял сам Петрович. Он усаживался на «председательское» место за столом, от себя выставлял бутылку хорошего вина, каждая пара ставила свою, и начинался вечерний пир горой. Петрович был большой мастер застольного рассказа и при этом никогда не повторялся.
Запомнился мне один из его шедевров, рассказанный при обсуждении безобидной бытовой темы: почему, мол, в массовом сознании россиян источником всех бед считается теща, а свекровь - наоборот? Возьмем, например, анекдоты. Про тещу - на все лады, а про свекровь не сыщешь.
Петрович сразу же возразил - не согласен! Знаю потрясающий анекдот про свекровь. Послушайте:
Во Внуково молодая красивая женщина провожает молодого красивого грузина. Он ей с жаром говорит:
- Дорогая, я тебе так благодарен! Неделя командировки пролетела как в сказке! Как все было красиво! Не могу без тебя жить! Приезжай в Грузию! Ты увидишь горы, подышишь нашим воздухом, я тебя так буду любить!
- Милый, ты забываешь, что у меня есть муж, с нами живет свекровь…
- Свекровь - это замечательно! Я хорошо знаю психологию русских свекровей. Жди телеграмму, я пришлю вызов…
Вскоре объявили посадку, и «Ромео» улетел. Через пару недель приходит телеграмма: "Умер дядя Гиви, срочно прилетай на похороны".
Муж без раздумья прокомментировал: "Чушь какая-то! Какой ещё дядя Гиви? Какие похороны? Какая-то ошибка, наверно".
Однако свекровь задумалась: "Не-е-е-т, а вдруг наследство? Нужно немедленно лететь! Я лечу с тобой!"
И полетели. Прилетели. Прямо у трапа их встречает группа мужчин в трауре, две черные "Волги". Расселись. Свекровь в первой машине, невестка - во второй. Поехали. По дороге машины разъехались по разным ущельям. Молодая махнула рукой на все: будь, мол, что будет.
А было все, что обещалось: горы, воздух, шашлыки, коньяки и, конечно же, сплошной "лямур" - и так три дня. Настала пора уезжать. Молодую подвозят прямо к трапу, все пассажиры уже сидят на своих местах. Поднимается она в самолет, проходит к своему месту. Свекровь сидит печальная, смотрит в окно. Молодая потихоньку присела на краешек сиденья. Свекровь вдруг поворачивается и говорит торжественно: "Дорогая, не знаю, как ты, а я обязательно сюда приеду и на девять дней, и на сорок…"
Комментарии излишни.
Похохотали, как положено, но только успокоились, как Петрович сразу же продолжает атаку юмором:
- А вот еще про грузина: маленький мальчик приходит к отцу и спрашивает: «Папа, почему у людей палцы на руках все разные – и короткие, и длинные, и сильные, и …
- Синок, ты от-чень сирозный вопрос спросил. Каждый палец на руке имеет свое значение, и щас я тебе, Вано, все объясню.
Етот палец (показывает на большой), да? – Очень нужный палец! Ты сейчас маленький, и Гоги Махарадзе, наш сосед и твой друг, тоже маленький. Станете вы взрослыми, повстречаетесь и Гоги спросит тебя: «Как ты живешь, Вано?». Тогда ты ему покажи так: (сжимает пальцы правой руки в кулак, при этом большой оттопыривает вверх), и скажи «Очень хорошо. Даже замечательно!». И пальцем этим покажи, как тебе хорошо живется. Понятно, да?
Етот палец (показывает на указательный), да? Тоже отчень важный палец! Ты сейчас маленький, и Гоги Махарадзе, наш сосед и твой друг, тоже маленький. Вырастите вы, и станешь ты большим начальником. И когда соберешь всех своих подчиненных на совещание, этот палец будет тебе очень нужен. Этим палцем ты стучи по столу и кричи на всех: «Кто так работает? Ну кто, … вашу матер, так плохо работает?». Потом покажи этим палцем на самых плохих и вискажи свое мнение: «Ты плохо работаешь! Ты очень плохо работаешь!...». А потом покажи этим палцем на Гоги и скажи: «Вот Гоги Махарадзе работает хорошо, берите все с него пример! А сейчас, марш по рабочим местам! И работайте хорошо!». А пальцем этим стучи по столу изо всех сил! Понятно, да?
Етот палец (показывает на средний), да? Тоже необходимый палец! Но понимаешь, ты сейчас еще маленький, потерпи немного, я потом тебе все обязательно расскажу.
Етот палец (показывает на безымянный), да? Очень нужный палец! Когда ты вырастешь, я куплю тебе красивый перстень. За три тищи рублей! (В начале 70-х это была неимоверная стоимость!) Ты носи его на этом палце, и пусть все видят, какой ты богатый и уважаемый всеми человек! Понятно, да?
Етот палец (показывает на мизинец), да? Ти думаешь, если маленький, то ненужный? Только ухи ковырят? Н-е-е-т! Ты сейчас маленький, и твой друг Гоги Махарадзе тоже маленький. Вырастите вы, и обязательно встретитесь за столом. Гоги скажет хороший тост и передаст тебе алаверды. Вот здесь-то и потребуется этот палец: бокал от Гоги ты бери в руку, а этим палцем снизу его поддерживай Вот т-а-а-к! Понятно, да?
Все Вано понял, и когда вырос, начал смело демонстрировать, что живет он замечательно, и пальцем ему приходится часто стучать по столу, и перстень у него есть богатый, и алаверды принимает, как положено, а для чего нужен средний палец, он не знает. Пришлось опять идти к отцу и просить разъяснений. Тот с готовностью ответил:
Син мой, это очень своевременный вопрос: ты сейчас собираешься жениться, и имеешь право знать все. Рассказываю. Семейная жизнь не всегда «мед». Бывает, что и наоборот. Вот, например, ты приходишь с работы поздно, усталый, встречался с друзьями, с кем-то еще, может быть, сам понимаешь. Жена тебе ставит ужин. Не обижай жену, покушай с аппетитом. А потом жена говорит: «Полуби меня, Вано!». Ты не обижай жену, обязательно полуби ее. А жена походит-походит по дому, халатом вот так покрутит-покрутит и говорит: «Полуби меня, Вано, еще раз!». Ты, конечно, не обижай жену, и еще постарайся, но может так случиться, что она опять, так ласково скажет: «Вано, полуби меня!». – А твои силы кончились! Что делать?
Тогда надо делать так (сжимает пальцы в кулак, выставляет только один средний, крутит им у своего виска), как бы тебе ни было совестно, скажи: «Мананочка, ты сегодня какая-то сумасшедшая – полуби, полуби … Сколько можно? Успокойся! И спи!». И она будет спать! Этот палец для нас, мужчин, необходимый!
Опять взрыв хохота, веселья, а Петрович со снисходительной усмешкой уже готовит для подачи на публику свой новый шедевр.
На войне Петрович был кашеваром в пехоте, потом поваром при каком-то крупном военачальнике, демобилизовался в Ялте и здесь застрял на всю жизнь. Теперь он работает шеф-поваром, получает «копейки», и ему приходится подрабатывать на отдыхающих (в сутки по восемь рублей с пары). На жизнь хватает, но нужно хитрить, и поэтому минимум один раз в году ему приходится заниматься «ротацией кадров»: поочередно меняться работой с кем-то из коллег-приятелей и таким образом «путать следы».
Когда Петрович узнал, что у меня приближается день рождения, он решил устроить праздник. Первым делом он начал готовить, как он назвал, «местный деликАтес» (c ударением на букву «а»). Для этого он заблаговременно взял на работе отгул на полдня и рано утром, когда еще не встало солнце, мы были на лодочной станции Ялты. Петрович выбрал лодку, и как только пограничники "дали добро", мы вышли в море. Гребли попеременно, довольно долго, заплыли, мне кажется, километра на два от берега. Петрович наблюдал за береговыми ориентирами, командовал «левее, правее», пока мы не вышли на нужную точку.
