И еще, как рассказали, очень неприятный инцидент произошел с делегацией, кажется, нефтяников: на улице к ним обратились за материальной помощью Израилю на борьбу с арабами. Естественно, ответили отказом - последовало расследование - Почему? Ах, да оказывается, вы русские! Сволочи! - и плевок в лицо – соответственно ответ - и пошло-поехало! Короче нефтяников здорово поколотили, и визит пришлось свернуть.

Может, я преувеличиваю, но мы были на грани попадания в подобную историю. Как-то поздно вечером мы возвращались к себе в отель «Хилтон» после посещения нашумевшего Бродвейского мюзикла (названия не запомнил). Спектакль, действительно, был превосходный: действие происходило в наши дни, среди реальных актеров этого же театра, но только работавших на этой же сцене 30 лет назад. Кто-то из них враждовал, кто-то дружил, у кого-то был любовный флирт, кто-то по-настоящему был влюблен, кто-то уже ушел из жизни и т.д. Действие постоянно переносилось из настоящего времени в прошлое и наоборот, создавая интересную и запутанную интригу.

Мы медленно шли, прогуливаясь, по шумному сверкающему Бродвею (наш «Хилтон» был неподалеку) и пытались разобраться в некоторых непонятых нами моментов в мюзикле. Свернули на «нашу» улицу, тоже залитую светом, но не такую людную. Растянулись по улице по 2-3 человека: впереди Моргунов с Успенским и с кем-то из местных, за ними мы с Лесом, потом тянулись небольшими группами и остальные.

Неожиданно я увидел: навстречу нам идут две броско одетые девицы - на одной из них было закрытое ярко красное бархатное платье театрального покроя «в землю», а на другой – черное платье с глубоким декольте и «кричащим мини». Обе девы были с высокими заметными прическами, а в руках держали кружки, на которых были нарисованы желтые шестиугольные звезды. Девы остановились перед Моргуновым и начали что-то ему говорить. Я только успел подумать: «Началось», как Лес вдруг стремглав рванулся вперед, схватил девиц за холки и затолкал их в арку дома, мимо которого мы в это время проходили.

Следом за ними быстрым шагом проследовали двое плечистых парней, и сразу все пятеро начали о чем-то резко разговаривать. Мы с безразличным видом проследовали мимо арки и финал сцены не наблюдали. Лес появился через пару минут: «Не обращайте внимания, это были проститутки…».

Что говорил Лес девицам, пришлось ли ему показывать свои «когти» или доставать какое-либо удостоверение – я не знаю. Можно только отметить, что вел себя Лес после случившегося совершенно просто, без каких-то «понтов», и мы его после этого крепко зауважали.

Лес был прекрасным гидом: ему, мне кажется, доставляло удовольствие показывать Америку и рассказывать о ней. Он однажды принес утром толстенное рекламное издание, на титульный лист которого были вынесены торговые марки ведущих производителей, в том числе знакомый всем овал с курсивом «Ford» и рядом цифры 50-51. Открыв указанные страницы, можно было ознакомиться с рекламными страницами фирмы «Форд». Однако на этих страницах было совершенно пусто, только в правом нижнем углу было напечатано: «Фирма «Форд» в рекламе не нуждается!». И все.

И в этом была вся Америка с ее уверенностью и самоуверенностью.

Припоминаю, с каким восторгом Лес расхваливал преимущества гипермаркетов перед магазинами мелкой торговли. Сегодня нас такими не удивишь – «Ашаны», «Рамсторы», «Глобусы» и проч. уже стали для нас обычным явлением, а в 1971-м мы смотрели на них как на чудо. Однажды Лес повел нас туда на экскурсию и рассказывал: «Такой магазин строится на «зеленой лужайке» с хорошими подъездными путями и должен обслуживать всех жителей в радиусе 15-20 миль. В ассортименте магазина должны быть все товары повседневного спроса: продукты, полуфабрикаты, напитки, сапоги, уздечки и пр. и пр. Продавцов в магазине нет – все товары в свободном доступе на стеллажах. Подобрал, что нужно, и ступай к кассе, а потом на выход, к своему авто на стоянке. На выходе стоят два дюжих молодца с рациями – борцы с воровством.

Торговый зал в магазине находится под постоянным видеонаблюдением. Если кто-то из посетителей что-либо стащит (спрячет под одеждой) и окажется замечен, наблюдатель будет его сопровождать до самого выхода и «сдаст» охране. Те бесцеремонно обыскивают подозреваемого и по обнаружении похищенного также без церемоний бьют в челюсть, если надо – еще, и лишь потом уводят для «регистрации» произошедшего.

Я рискнул уличить Леса с его рассказами о неограниченном ассортименте магазина и попросил найти подзорную трубу для моего племянника Кольки. Лес снял трубку местной связи, и там ему сообщили координаты стеллажа и полки на нем, где мы можем найти искомое. Лес уверенно повел меня по «чаще» стеллажей, привел в нужную точку, залез по приставной лестнице на пятый «этаж» и снял коробку, в которой были подзорные трубы на любой вкус. Одну из них, среднего размера, я привез своему племяннику в качества сувенира из Америки (кстати, сувенир был уже китайского производства).

* * *

Лес любил нам показывать и ночную Америку. Кстати, день после упомянутого выше мюзикла мы закончили в ночном клубе. Рядом с нашим отелем находился «найт клаб» с призывом: «Зайдите, у нас здорово!». Лес предложил: «Зайдем!». Мы с Павловым бодро согласились, к нам присоединился и Бритиков, директор Ясногорского завода. Остальные решили отдохнуть, при этом Моргунов с нарочитой серьезностью нас напутствовал: «Я уже насмотрелся на них до тошноты. А вам, молодым, даже необходимо прикоснуться к развратной, чуждой нам культуре, чтобы знали, что такое хорошо, а что такое плохо. Идите, но чтоб сильно не разлагались!».

И мы пошли. Входим, зал полон, даже у стен, притулившись, стоят посетители с бокалами. Лес сразу же заказал для нас четыре виски, и нам немедленно освободили столик рядом с подиумом. Лес объяснил порядок: тот, кто берет виски, имеет право занять место за столом в отличие от посетителей, употребляющих лишь воду или пиво. Я присмотрелся - действительно, наши предшественники пили колу и поэтому безропотно ушли стоять под стенку.

Началось представление, которое не баловало разнообразием сюжета: под зажигательную и оглушительную музыку на сцену выбегала довольно симпатичная легкомысленно одетая «гёрл» с породистой фигурой и лихо отплясывала неизвестный танец с множеством запрещенных у нас «па». Публика сопровождала ее действия бурными возгласами одобрения и восторга. Затем девица делала таинственное лицо, раскрепляла застежку на одной из своих немногочисленных одежек и картинно сбрасывала ее к ликующим зрителям. Когда одежды почти заканчивались, она стыдливо заглядывала себе под последнюю «веревочку», делала испуганное лицо и кокетливо упархивала за кулисы под восторженный свист зрителей.

После небольшой паузы номер почти в точности повторялся другой исполнительницей, которую публика приветствовала с таким же беспредельным энтузиазмом.

Допив виски, мы отправились спать, а наутро Павлов с небрежным видом всенародно объявил, что разложению мы не подверглись, и что у них в Кузбассе шахтерки есть даже получше, после чего мы продолжили свое «открытие Америки».

Интересное было здесь на каждом шагу: в контрастах между бешеными ритмами больших городов и размеренным спокойствием их отдельно взятых жителей, в многонациональной пестроте американцев и их приверженности к традициям предков.

В каком-то небольшом, очень живописном провинциальном городке, если правильно помню, в Клермонте мы оказались свидетелями редкого зрелища: на опушке леса под натянутым огромным тентом с упоением танцевала что-то национальное большая группа людей (не меньше 100 человек), среди которых были и взрослые, и совсем малые дети, - все в национальных костюмах, музыкальные инструменты тоже были национальные, в основном волынки.

Оказалось, что это на свой ежегодный праздник собрались члены небольшой диаспоры, выходцы из одного места Шотландии, предки которых перебрались сюда в поисках счастья много лет назад. Жизнь их разбросала по Америке, но в этот день они обязательно собираются вместе (некоторые семьи едут за тысячи километров) и веселятся так, как веселились их деды.