Николай закончил школу с очень приличными оценками и легко поступил учиться в военную академию имени Дзержинского в Москве (в тот год в военные академии можно было поступать сразу после окончания средней общеобразовательной школы).

Я и не заметил, как пролетели пять лет службы-учебы у Николая. Иногда я заезжал к нему, привозил гостинцы от Ады. Выглядел он всегда молодцом, на жизнь не жаловался. Правда, будучи уже на старшем курсе, заикнулся, что хочет бросить учебу и поехать на Камчатку ловить крабов. Еле отговорили его с Адой, - ты сперва доучись, дурень!

Окончив академию в 1979 году, молодой лейтенант-ракетчик отправился служить в ракетную дивизию в посёлке Дровяная в 100 км от Читы.

Служил Николай успешно. Из числа 11 вновь прибывших лейтенантов его первым в полку поставили на капитанскую должность. В 21 год он нес боевое дежурство командиром боевого расчёта. Под его управлением находились 10 межконтинентальных стратегических ракет с тремя боевыми ядерными зарядами по 200 килотонн на каждой (для сравнения: над Хиросимой была взорвана бомба в 20 килотонн). По результатам проверки Генерального штаба его даже наградили именными часами за безукоризненное проведение учебно-боевых пусков, но рапорт Николая с просьбой направить в адъюнктуру командир полка не принял, а чтобы Коля поскорее перестал мечтать о науке, назначил заместителем командира группы со штатом 150 военнослужащих.

И началась у Николая скучная и однообразная жизнь.

Три дня в тайге на дежурстве - неделю дома, четыре дня на дежурстве - неделю дома. И попробуй остаться трезвым, если у тебя нет рядом жены!

На мой вопрос «Как служится?» Николай предложил прочесть «Поединок» А.И. Куприна, в котором описывается жизнь молодых офицеров в отдалённых гарнизонах, которая, по его мнению, за уйму лет совсем не изменилась.

С тревогой я наблюдал вместе с Адой, как у него все более проявляются характерные черты его отца: склонность к компаниям, стремление выпить, излишняя веселость и т.п. Забегая вперед, хочу отметить, что тревоги наши были напрасными.

В конце 70-х годов болезнь у Ады обострилась, жить ей в одиночку стало трудно, и она обратилась к военному руководству с просьбой перевести сына в Воронеж.

Министерством была создана специальная врачебная комиссия, которая пришла к выводу, что перемена воронежского климата на забайкальский будет губительна для Ады, и переводить в Воронеж необходимо ее сына. На этом основании Николай и был переведен служить военпредом в известном НИИ связи.

Николай приехал в Воронеж не один: с ним приехала Тоня, очень веселая и остроумная харьковчанка (по виду – типичная хохлушка, похожая на Софию Ротару, а по факту - коренная русская), у которой уже была дочь Аня.

На первых порах Ада восприняла Тоню без особого энтузиазма (не нравилось ей «приданое» у молодой, и мне пришлось ее вразумлять: «Ты ведь сама была в том же положении, что и Аня – и ничего!»). Потом Ада свыклась с Тоней, а потом и приняла.

К сожалению, их совместное счастье продолжалось совсем не долго. Через полгода Ада умерла от своей страшной и беспощадной «болячки».

Но жизнь продолжалась. У молодых родилась дочь, которую назвали Ириной в честь прабабушки (к тому же и Николаевна!), хорошенькая девчушка, очень похожая на Аду.

(Ирина впоследствии окончила Воронежский университет, вышла замуж и родила сына Федю, превратив Николая в дедушку.)

Поженились Николай и Антонина только через 10 лет, после рождения Ирины, поскольку в Харькове, где была прописана у родителей Тоня, их дом попадал под снос, и Тоня ждала получения отельной квартиры. После её получения и сыграли свадьбу. Казалось, все шло хорошо, но совместная жизнь Николая и Антонины не сложилась (огонь и пламень, как говорится, несовместимы), и они приняли решение разойтись.

Николай еще раз женился, на этот раз на очень тихой и с виду слабенькой, но славной «худышке» Татьяне, больше похожей на девочку, чем на замужнюю женщину. Таня из семьи врачей. Отец ее, Алексей Кириллович Тумали, уважаемый в Мариуполе лор-врач, в свои 80 лет практикующий хирург, воспитал за многолетнюю трудовую деятельность целую плеяду врачей. Кроме работы, он увлекается архивными исследованиями, написал несколько книг по истории народностей Хабаровского края, откуда он сам родом.

Татьяна с золотой медалью окончила школу, затем филологический факультет Воронежского университета и недолгое время преподавала русский язык в Воронежской школе.

После 10-летнего конфетно-букетного периода Николай и Таня решили связать себя узами брака, и Татьяна с небольшим интервалом родила трех очаровательных малышей-крепышей: Машеньку, Алешку, а потом еще и Коленьку, будущего Николая Николаевича. Похоже, что мир и счастье окончательно воцарились в доме Цыгичко (постучим по дереву!).

Но это все было потом, а сначала Николай «отчебучил».

Служба в военном представительстве складывалась успешно. Коля участвовал в разработках современных ракетных систем, катался на ракетных поездах, летал в Жуковском на самолётах, прыгал с парашютом, месяцами не вылезал из Главного штаба РВСН и даже сочинял проекты решений ВПК. А за участие в разработке системы «Периметр» («Рука из гроба» по классификации США) был награжден орденом «За службу в Вооружённых силах СССР» 3-й степени. Несколько раз ему предлагали служить в Центральном аппарате в Одинцово, что под Москвой, но Антонина, побывав в военном городке, наотрез отказалась туда ехать по причине отсутствия в городке троллейбусов!

Всё бы хорошо, но перспектив для роста не было, а тут ещё и перестройка! Началась эпоха откатов и прочих прелестей нарождающегося капитализма, да и зарплата военпреда, пусть и ведущего, не позволяла удовлетворить «орду моих желаний», как говаривал мой кумир Маяковский. Жизнь дала простор инициативе, забурлила, запенилась. Некоторые люди стали совершать поступки, которых от них никто не ожидал. В их числе оказался и Николай. Он решил оставить военную службу. Я уже работал в Москве, когда Николай пришел и рассказал все как о свершившемся факте.

Еще в армии Николай стал заниматься предпринимательской деятельностью, исходя из принципа, провозглашенного Горбачевым: «Что не запрещено, значит, разрешено!». А не запрещалось ничего, и Николай окунулся с головой во всякую работу, приносящую деньги. Он сказал мне, что то, что происходит с армией, ему противно, мешает жить и зарабатывать, и что он решил со службой покончить.

Я пробовал его урезонить: «Повремени, мол, тебе меньше двух лет до оформления воинской пенсии, к чему спешка?», на что Николай мне ответил:

- Вадим, хочешь, я расскажу тебе, как на днях за несколько часов заработал «чистыми» восемь с половиной тысяч рублей? Я пришел к знакомому директору мясокомбината и узнал, что у него нет этикеток для консервных банок со свиной тушенкой. За каждую этикетку он готов заплатить рубль-двадцать, но нужно очень быстро. Я выехал в Ярославль, где у меня в типографии работал хороший знакомый, а работы у них не было. Сошлись по 18 копеек за штуку, «ввж-ж-и-и-и-к» - и готово! Осталось только рассчитаться с такелажниками на погрузке, с шоферами за экспресс-доставку, и «в осадке» осталось 8 500 рублей. И для чего мне нужна эта пенсия? Да я за эти два года заработаю столько, что за 50 пенсионных лет не смогу получить!

Я понял, что против таких аргументов не возразишь: чтобы скопить столько денег, мне с моей зарплатой начальника отдела Госплана СССР пришлось бы работать почти полтора года, а еще надо кушать что-то! И «старое поколение» в моем лице признало себя побежденным в споре с молодым.

Когда в 1992 году Николаю предложили ещё раз принять присягу, теперь уже на верность не СССР, а России, он отказался и уволился из армии.

Иногда у него были большие доходы, иногда более чем скромные. Когда был при деньгах, был способен на широкие поступки: подарить, например, бывшей жене автомобиль.

Пять лет Николай жил в Москве, поставлял грузовиками этикетки для осетинской водки и ящиками возил деньги. Его клиентами были многочисленные винные заводы и пищевые предприятия Северного Кавказа и Воронежской области, но постепенно он стал осознавать, что посреднические схемы добывания денег становятся все менее привлекательными, необходимо найти что-то более основательное. А после того, как московский ОМОН «накрыл» осетинских торговцев водкой, он понял, что в нашем непостоянном мире без фундаментальных знаний никак не обойтись.