– А это?
Человек сошел с топчана, пошарил под ним рукой и легко вынул одну из ножек. Топчан
накренился.
– Безобразие и это, – подтвердил Бережной.
– Так кто же эти безобразия допускает? – не без ехидства прищурился собеседник.
– Кто допускает, тот ответит, – твёрдо сказал Дмитрий Иванович и, глядя прямо в лицо
собеседнику, продолжил: – А вам, товарищ, я посоветовал бы взять в руки топор, приладить
ножку покрепче, а то, не ровен случай, свалитесь во сне, бочок ушибёте...
Барак взорвался смехом. Из-за печи выглянул Бызов, недоуменно вытаращил глаза.
– Что тут за спектакль-комедия?
Узнав, в чём дело, Бызов широко осклабился, выкатился на середину барака, огромный,
весь разрисованный.
– Вы, товарищ начальник, ошиблись, – сказал он. – Васька Штык к труду не привык. Он
иной раз, прежде чем кусок ко рту поднести, прикинет: а не полениться ли...
Дмитрий Иванович улыбнулся. Обратив внимание на замысловатую татуировку, он
помотал головой.
– Шикарно же вас разукрасили...
Бызов сделал жест, как бы говоря: ещё бы! Потом снял с гвоздя китель, надел, наглухо
застегнул его, сел на табурет.
– Всяко бывало, – сказал он, потупясь.– Раз наглупишь – сто десять раз покаешься.
И уже другим тоном спросил:
– Вы кто будете, товарищ? Может, из леспромхоза или из комбината? Так надобно бы с
вами потолковать о деле...
Один за другим с топчанов поднимались люди, присаживались вокруг стола. Юра перед
приходом Дмитрия Ивановича уже уснул. Громкий шум и смех разбудили его. Он спросонья
не совсем понимал, что тут происходит. Среди рабочих сидит человек, которого он где-то
видел. Где? Постой, да это тот, кто помогал поднимать на сани ящик там, у склада
леспромхоза. Это главный инженер, о ком так много рассказывал Иван Иванович. Юра тоже
встал и подошел к столу, где сгрудились почти все барачные жители. Разговор был горячим.
Говорили о бытовых условиях, о производстве, о заработках. И получалось так, что все
новшества в организации производства, введенные за последнее время, приносили будто бы
снижение заработков. И хлыстовая вывозка, и поточные бригады, и тракторная трелевка – всё
словно для того и вводилось, чтобы снизить выработку и уменьшить оплату труда рабочих.
Дмитрий Иванович пытался понять, где тут корень зла, но люди столько говорили и верного
и неверного, что разобраться сразу во всей этой путанице не было никакой возможности.
Бережной не хотел ни обещать, ни уговаривать, понимая, что тут нужны не слова, а действия.
Он решительно встал и направился к выходу.
– Вот что, – сказал он начальническим тоном, – выделите двух-трех человек потолковее.
Пусть они придут ко мне завтра после работы, поговорим серьезно. Идет?
– Да мы что, пожалуйста, хоть все заявимся. Где вас искать-то?
– Пусть приходят в кабинет товарища Синякова...
5
Утром Синяков пришел в контору хмурый, с помятым лицом. Здороваясь с Бережным, не
глядел в глаза.
– Ну вот и ладно, – говорил он, счищая ногтем застывшую каплю клея с настольного
стекла. – Добро, раз главный инженер заявился. Может, и наладит у нас дела. Рабочих нам
подбросят, Дмитрий Иванович? Или одними выговорами планы будем выполнять? Как там
высшее-то начальство соображает?
Бережной не принял вызывающего тона, ответил деловито, просто.
– Я думаю, мы соберем мастеров, бригадиров и кое-кого из передовых рабочих,
посоветуемся. Вы как думаете, товарищ Синяков?
– Да собрать не мудрено, – поморщился начальник. – Поболтать на собрании все любят.
Кабы от этого кубометры увеличивались, тогда и совсем добро бы...
Бережной опять пропустил мимо ушей иронию начальника.
– Значит, договорились. Сегодня вечером. У вас здесь?
– Можно и у меня, – великодушно согласился начальник и вздохнул.
Длинно, назойливо зазвонил телефон. Синяков снял трубку.
– Откуда? Кривая Берёза? Чего у тебя?
Слушал долго, изредка продувал трубку и бросал в нее отрывисто: «Ну... Давай...
Дальше...» Под конец разговора сказал:
– Не хнычь, горе какое. Вот тут у меня сидит главный инженер, он наладит. А как же!
Это у нас с тобой ни хрена не выкручивается... Сказал, не шебарши, хватит...
Он резко трижды крутнул ручку для отбоя.
– Ты завтракал ли, Дмитрий Иванович? – спросил он неожиданно.
– Да стакан чаю с печеньем выпил, – ответил Бережной.
– Так пойдем ко мне, накормлю. А, то ещё истощаешь тут, с меня спросят, скажут, довел
человека...
Домик Синякова стоял на окраине поселка, над речкой. Плотно сбитый, чистенький, он
весело белел наличниками окон. Сквозь морозные узоры виднелась зелень на подоконниках.
Даже алели цветы. В комнате было полно ребятишек. Они выглядывали из-за стульев,
высовывали головы в дверь из другой комнаты, прятались за занавеской, под швейной
машиной, меж кроватью и комодом.
– Это что, всё ваши? – не удержался от вопроса Дмитрий Иванович.
Лицо Синякова будто озарилось, глаза потеплели.
– Мой колхоз, – сказал он, обводя комнату растопыренными руками. – Не знаю уж,
откуда они и берутся, из щелей, видно, вылезают, как тараканы. Цыц вы! Айда на кухню! –
прикрикнул он на ребят, но таким добрым, таким хорошим голосом, что Бережному
показалось, что это прикрикнул кто-то другой.
Синяков собрал на стол, поставил миску рыжиков, мелких-мелких, таких аппетитных,
что Дмитрий Иванович сглотнул слюнку. Хозяин нерешительно покрутился около шкафчика,
вопросительно поглядывая на гостя. Но тот будто не замечал красноречивых взглядов. И
хозяин с грустью отвел глаза, с сокрушенным видом сел на табурет к столу.
– Кушай, Дмитрий Иванович, подкрепляйся-ка, – без энтузиазма стал потчевать он гостя.
– Рыжики-то пробуй, сам собирал, кажись, недурные. Да что рыжики! В сухом рту у них не
тот скус...
– Великолепные грибочки! – хвалил гость, а намек будто и не коснулся его ушей.
Синяков понял бесплодность своей дипломатии, решительно открыл дверцу шкафа,
налил из бутылки полстакана и залпом осушил.
– Тебе я не наливаю, знаю, что с утра пить не будешь. А меня не обессудь, – сказал он,
принимаясь за грибы.
Бережному хотелось отчитать его, человека пожилого, многосемейного, пристыдить. Но
он сдержался. Однако, чтобы не дать Синякову продолжить начатое, заспешил уходить и
позвал хозяина.
– Посмотрим участки.
– Чего же, посмотрим. Машину возьмем?
– У вас есть легковая?
– Какое! Фургон развозочный...
– Стоит ли гнать? Доберемся на попутчих.
– Как знаете....
Синяков чуть захмелел, но ему этого было явно мало, и он порывался открыть дверку
шкафа, да все неудачно: плечом к ней прислонился Дмитрий Иванович. Поняв безнадежность
попыток, Синяков шагнул к порогу.
Глава восьмая
СВИДАНИЯ У МОСТА
1
Юра обычно ждал свидания у моста через речку Болтушку, пересекающую поселок на
две части. Вначале Нина приходила с подругой и делала вид, будто нечаянно встречает
молодого человека, идущего по своим делам. Но, по странной случайности, каждый раз путь
девчат и этого паренька совпадал: они шли в клуб, и он в клуб, они – в рабочком, и у него
находилось неотложное дело в рабочкоме, они спешили в соседний поселок к подругам, и
его, оказывается, в том же поселке ждут не дождутся друзья. Потом почему-то подруга
перестала сопровождать Нину, так что Юра даже спросил, не поссорились ли они. Нет, ссоры
не произошло, но подруга страшно занята. Была занята вчера и сегодня, будет занята завтра.
Удивительно деловой человек эта Нинина подруга. Что ж, Юра доволен, пусть бы у неё не
переводились хлопоты. Нина – девушка живая, веселая, с ней, ей-богу, не скучно и без
