— Может быть, мне прямо сейчас потолковать с ним и выяснить истину? — спросил я как бы между прочим.

— Ну нет! — Его губы твердо сжались. — Я не желаю, чтобы вы приблизились к нему хотя бы на шаг!

— Почему? Потому что он не существует?

— Не забудьте, я адвокат-криминалист, так что имею некоторое представление о том, как действуют законопроводящие офицеры! Вы постараетесь, чтобы он начисто позабыл о том, что он вообще находился в тот день поблизости от этого офиса. Вы пообещаете ему аннулировать возбужденное против него дело, если он поддержит вашу игру.

— Я в жизни своей не занимался подобными вещами! — совершенно обоснованно возмутился я.

— Восхищаюсь вашей этичностью! — насмешливо пробормотал Беркли.

Я слегка наклонился в кресле:

— Это всего лишь чувство справедливости. Мне не дает покоя мысль о том, что негодяй не понесет заслуженного наказания, тем паче что и убийца остается безнаказанным. Я наступлю убийце на его любимую мозоль, чтобы оказать на него дополнительное давление, возможно, даже уничтожу его, но никогда не пойду на компромисс.

— И тем не менее, — твердо заявил Беркли, — я какое-то время подержу Биркмена в тени, пока он мне не понадобится. Теперь у вас все?

— Знаете, — пожал я плечами, — это дело обладает уникальной особенностью для работающего по нему копа. Было совершено уже три убийства, и каждое сужает круг подозреваемых. В данный момент в моем списке остались миссис Миллер, Джонни Квирк и вы.

— Мне кажется, вы сошли с ума!

Я подмигнул ему:

— Как видите, выбор невелик!

— Вы пытаетесь меня запугать? — холодно произнес Беркли. — Убирайтесь вон!

Мона вопросительно посмотрела на меня, когда я снова оказался в приемной.

— Спасибо за доверие, дорогая! — сказал я ей. — Я был вынужден сообщить ему о твоей помощи.

Она обреченно пожала плечами:

— Ну что ж, найду себе другую работу.

— Он уверяет, что ты допустила ошибку, этого парня звали Биркмен, а не Киркленд.

— Возможно, ты являешься моей ошибкой, но в том, что того малого звали Киркленд, нет никаких сомнений. Довольно привлекательный парень с широкими плечами, подстрижен под «ежик» и этакий вид «я только что из Арканзаса, что мне делать в большом городе?».

— Это точно был Киркленд! — обрадовался я. — Скажи-ка мне вот что: ты когда-нибудь видела Беркли в суде?

— Всего раз. А что?

— Какое впечатление?

— Грандиозное! Ты забываешь, что он всего лишь маленький человечек. Защищая клиента, он буквально вырастает на глазах. Холоден как лед и опасен, как гремучая змея. Мне бы не хотелось оказаться на свидетельском месте, когда он допрашивает!

— Лучшие борцы таковы. Напряженные, нервные, пока не окажутся на ринге, но прозвучал звонок, и они молниеносно превращаются в бесстрастную, неумолимо действующую машину.

— Итак?

— Мне показалось, что для адвоката-криминалиста Беркли нетипичен, потому что при встречах с ним в его офисе он то и дело нервно подергивается. Но теперь мне думается, что так он намеренно держится вне зала судебных заседаний. Своего рода маскировка.

— Возможно, я тупая?

— Сегодня утром Беркли больше не нервничает, — сказал я, — а ведь он не в суде?

— Ну и что?

— Я полагаю, что он уже борется, — осторожно произнес я, — просто я не слышал, как прозвучал звонок.

Я почти дошел до выхода, когда она окликнула меня. — Да?.

— Когда я тебя увижу?

— Не уверен, дорогая. Я тебе позвоню.

— Ты не собираешься преподнести мне нечто вроде «больше мне не звоните»? — холодно поинтересовалась она.

— Откуда такие мысли, куколка? Разве ты не поняла, что я только что вошел во вкус боя быков?

Она невольно улыбнулась:

— Смотри не изменяй своим вкусам!

— Не тревожься.

— Береги себя, — обеспокоенно добавила она. — Лучше не поднимай опять стрельбы по людям. В следующий раз твой противник может и не промахнуться!

— За кого ты меня принимаешь?

Офис Квирка находится в восьми кварталах к югу от офиса Миллера, так что у меня ушло всего несколько минут, чтобы добраться туда, и еще десять, чтобы отыскать место для парковки.

Приемная была воистину роскошной, она больше походила на бар шикарного отеля, чем на служебное помещение. Обставлена бамбуковой мебелью с замысловатыми стальными украшениями. В углу находился самый настоящий бар, играющий разноцветными лучами многочисленных невидимых лампочек, как будто это был языческий храм или нечто подобное.

Когда я вошел, никого не было, но через несколько секунд распахнулась дверь и вошла блондинка. Отсюда я сделал вывод, что у них либо имелась система скрытых зуммеров, действовавшая, когда распахивалась дверь, либо блондинка обладала даром телепатии.

Она была самой блондинистой блондинкой, которую я когда-либо встречал, с грудью, превосходящей любое воображение, под излишне обтягивающим свитером. Ее покачивающиеся бедра вообще не оставляли работы воображению, разве что заставляли удивляться, как она все же умудрялась передвигаться в такой узенькой юбчонке.

Довольно полное лицо было гладким, без единой морщинки, а излишне пухлые губы сжаты в этакий бутончик — настоящая безмозглая кукла из игрушечного магазина.

— Могу ли я вам помочь?

Она слегка приподняла ярко нарисованные брови. Хорошо поставленный голос казался настолько ненатуральным, что это заставило меня усомниться в подлинности ее бюста.

— Я хочу видеть мистера Квирка.

— В данный момент он занят. — Кукольные глаза были лишены всякой мысли. — Вы договорились о встрече или?..

— Вам не кажется, что это личный вопрос? — сурово осведомился я.

Она пару раз растерянно моргнула, и я подумал, что, к счастью, ее густо намазанные тушью ресницы не касаются щек.

— Просто сообщите ему, что я здесь, — терпеливо продолжал я. — Лейтенант Уилер из офиса шерифа.

— Пожалуйста, присядьте, пока я спрошу, — пропела она.

Я расслабился в мягком пенопласте, поддерживаемом бамбуком, и снова с интересом наблюдал за равномерным перекатыванием ее округлых половинок, пока она мелкими шажками семенила к дверям.

Квирк вошел один в помещение, его треугольное лицо показалось мне даже сильнее вытянутым книзу, чем обычно, нос заострился, губы стали тоньше.

Широко расставленные глаза смотрели откровенно враждебно.

— Какого черта вам здесь надо? — проскрипел он.

— Я подумал, пришло время нам уютно потолковать, — весьма дружелюбно ответил я. — Придвигайте стул, Джонни.

— Напрасная трата времени! Нам не о чем говорить, коп.

— Вы ошибаетесь. Сейчас самое подходящее время, чтобы распахнуть наши сердца, учитывая, что мы совершенно одни.

— Элмер сзади, — проворчал он. — Все, что требуется, — это разочек крикнуть, так что не пытайтесь нажимать на меня.

— Остыньте, все, чего я хочу, это спокойно поговорить с глазу на глаз, как будто мы друзья-приятели.

— Короче! У меня есть куда более важные дела.

— Ладно, — согласился я, — поскольку мы одни, мы можем быть совершенно откровенны в отношении того, что нам уже известно. Например, как я проник вчера в дом и Шейфер поймал меня с поличным, затем позвонил вам, испрашивая указаний. Вы сказали ему, как и когда меня прикончить, но при последнем броске мне повезло больше, так что в морге сейчас находится Пит, а не я.

— Для протокола я не знаю, о чем вы говорите, — буркнул он, — но ради интереса я вас выслушал. Ну и что?

— Я заполнил кое-какие пробелы в прошлом. Теперь можно перейти к тому, чего вы не знаете.

— Например? — Он буквально выплевывал слова.

— Например, то, что Питер Шейфер был настолько уверен в моей смерти через несколько минут, что стал разговорчивым. Даже конфиденциальным. Он не опасался отвечать на мои довольно щекотливые вопросы, потому что считал: какой вред может быть от разговора с покойником?

— Как я полагаю, вы просто мутите воду. — Он напряженно смотрел на меня. — Но даже если говорите правду, это ровно ничего не значит. Пит уже умер.