- Рита, ты не можешь идти.

- Я смогу, я немного вижу магическим зрением, это конечно неудобно, но идти смогу, а когда устану, поведете за руку.

- Мы могли бы сделать носилки..

Раздумчиво сказал Вран. Я забыв о больной голове попыталась ею тряхнуть, за что и поплатилась дикой болью. Отдышавшись и утерев слезы, сказала:

- Парню пару месяцев нельзя поднимать тяжести, да и ты не особо крепок, пойду сама, но за руку.

Врану пришлось согласиться - услыхав о скором появлении поклонников Не-спящего- в -ночи Кешарэ готов был бежать не останавливаясь весь день.

Пока мужчины быстро собрали и упаковали вещи, на последок я допила свой отвар, придающий силы и Вран заварил в той же фляжке чудо-корешок подсунутый Дуннирэ. Я его слегка обманула - ничего я не видела кроме плавающих теней, даже магического зрения хватало едва на минуту. Просто дата следующего жертвоприношения была подсвечена магически и абсолютно не видна обычным зрением.

Идти было тяжело - я не сразу приноровилась нащупывать неровности почвы ногами, да и шли мы хотя и по тропе, но не по дороге - тропа изрядно заросла травой, и ее цепкие стебли и семена путали меня, а идти под ручку оказалось невозможно с мешками и на хорошей скорости. В итоге Вран обвязал меня по талии куском веревки, другой конец прикрепил к поясу, и я тащилась между ним и наемником, спотыкаясь и натыкаясь на все подряд. К вечеру устали все страшно, но!! Вран ни разу не дернул меня за веревку, всегда для помощи протягивал руку, а наемник, идущий сзади, придерживал мой мешок - нести тяжести ему было нельзя, так он снизу подставлял руки, думая, что я не замечаю. Едва удалось отыскать низину, где возможно была вода меня тут же уложили на расстеленный плащ и подсунув флягу с отваром 'собачьего корня' занялись устройством лагеря. В самой низкой точке выкопали ямку, дождались, пока просочится немного воды, вычерпали и снова подождали - хватило и мясо пойманных по дороге наемником птиц сварить, и свежий отвар приготовить и даже лица утереть лоскутком, смоченным из горсти. Пока парни хлопотали, я совсем загрустила - который день идем, и чем дальше, тем сложнее, к концу похода будет ли от меня какая-то польза. Вран конечно меня не обижает, но после того шального поцелуя близко не подходит - все вежливо, тактично, а я слышу каждый шорох его одежды, его дыхание, вдыхаю полной грудью его запах. Даже скрип его сапог для меня звучит музыкой - совсем спятила, да??

Тут мужчины, наконец, разобрались со всеми срочными делами и тоже сели поблизости. Вран покопался в моем мешке и вынул гребень - зубец зацепился за толстую кожаную лямку и тренькнул.

- Рита, позволь, я расчешу тебе волосы, сказал он со странным смущением в голосе.

Я сначала и не поняла, потом подняла руки к голове - ну да, утром причесалась, но это было давно, весь день в платке, под жарким солнцем, а волосы давно чистотой и свежестью не блещут. Тут уже я засмущалась, но Вран видимо приняв молчание за согласие начал потихоньку расплетать косу.

Минут через десять я сидела на том же плаще - расчесанная, умытая и ужасно голодная. Наемник принес миску с супом, и Вран принялся меня кормить с ложки, поначалу с непривычки я обожгла губы, потом он стал дуть на каждую ложку и пробовать, достаточно ли остыло. После еды меня сводили в кустики и уложили спать между двумя мужчинами, я очень стеснялась, вначале наемник спал отдельно, но Вран боялся, что проснувшись ночью, я куда - ни будь, убреду.

Весь следующий день мы шагали как заведенные, вместо воды я пила настой целебного корня и чувствовала себя лучше, а к вечеру в тенях появились просветы. Боясь поверить в улучшение, я промолчала. Еще день обошелся без происшествий, а вечером я взглянула на наемника и воскликнула:

- Ой, у тебя голубые глаза!!

С испугу парень схватился за свои глаза, а я поняла, что вижу!

- Вран! Я вижу!! Ура!!

Молча подбежавший парень так стиснул меня от избытка чувств, что захрустели ребра, а я попискивая болталась на весу как тряпичная кукла.

Потом мы долго сидели у огня и разговаривали - глаза наемника и вправду из карих сделались голубыми, но он не переживал, поняв, что со мною все в порядке, он спешил вернуться к жене и ребенку. Я дала ему небольшой подарок для жены - подвеску, заговоренную на крепкий сон, и просила ей передать, что ее маленький подарок сработал - Хранительница Путей свела нас на тропинках судьбы, что бы помочь друг другу.

Утром наши пути разошлись - мы двинулись дальше, к неведомым мне Южным Сестрам, а Кешарэ возвращался в родные Наливки.

Утром Вран часто принюхивался к ветру и как-то странно на меня посматривал - видела я еще плоховато, но шла уверенно, причесалась сама и помогла готовить завтрак, увы, крупа уже вся вышла, ароматные травы тоже, а жевать жесткое чуть подсоленное мясо было непросто.

К собственному запаху и пропыленным волосам я притерпелась - стоящая колом одежда воспринималась как часть окружающего пыльного пространства. По дороге объяснила Врану , как смогла, то что произошло с моими глазами. Лечение потребовала много сил и напряжения, видимо умения сделать все тонко не хватило, но и прервать процесс я была не в состоянии - откат мог убить нас обоих, поэтому организм просто взял на себя часть повреждений. А так как я все же магичка, то с помощью восстанавливающих отваров смогла исцелиться достаточно быстро. Вран лишь покивал головой, и ни о чем не спросил, правда взгляд его был оччень выразительным, такой дурой я себя даже в первом классе не ощущала.

Ближе к обеду Вран вдруг сказал:

- Впереди должно быть озеро.

Я повела плечами в предвкушении. Еще через несколько минут мы вышли к воде. Плоская поверхность почти не блестела, а лишь слегка серебрилась, и издалека озеро можно было принять за очередное море полыни. Я с восторгом покидала на землю нехитрый скарб, последний раз мы мылись в бане у старосты 'Наливок'.

- Ура!! Водичка!! Вран, а можно тут искупаться??

- Можно, но не глотай воду - она соленая.

- Соленая??

Моему разочарованию не было предела - купаться в соленой воде можно для удовольствия или для лечения, а вот для чистоты она не подходит - волосы слипнутся, кожа начнет коробиться, в общем, без ополаскивания пресной водой - никак. Погрустнев я призадумалась - водичка манила, но раздирать липкие колтуны на голове и чесаться, как блохастая нищенка тоже не хотелось. Ладно, хоть ноги сполосну, все приятно будет. Усевшись на глинистый бережок, принялась стаскивать сапоги. Вран полюбовался этим зрелищем, а потом выдал:

- Вон там, есть пресный ручей, впадающий в озеро, он невелик, но соль смыть хватит. И невозмутимо направился туда, куда указывал рукой, стаскивая через голову пропотевшую рубаху. Я чуть не плюнула ему вслед - на берегу было много костей, и идти босиком я не рисковала, вновь влезла в сапоги и поплелась уже безо всякого энтузиазма. Однако соленая водичка меня взбодрила, Вран уже плескался метрах в трех от берега, когда я доплелась до сброшенной в кучку одежды, и прикинув, что дело к вечеру снятые пропотевшие вещи бросила в ручей и придавила камнем - после купания постираю. Потом с восторгом побежала в воду - Вран не далеко, быстренько нырну, и он не заметит, что на мне кроме браслета и нет ничего. Ага, умнаяяяя. Воды в озере метров на тридцать было едва по колено, прозрачная водичка чуть мутнела белесоватой взвесью, когда я делала шаг. Метров через десять я поняла, что как-то странно выгляжу - голая растрепанная девица бежит по воде пристально глядя на плывущего впереди парня. Пискнув, присела, потом догадалась поплыть, иногда задевая руками дно.

Благодать... Измученное пылью и жарой тело скользило в прохладной воде, волосы разлеглись жесткими пропыленными водорослями и даже не собирались погружаться в воду. Задумавшись, я и не заметила, как уплыла далеко, и дно под руками уже не ощущается. Приподнялась в воде, огляделась - Вран недалеко, ныряет, фыркая, отплевывая с лица длинные пряди, хорошо!! Перевернулась на спину и загляделась в бесконечное небо, тело парило как в невесомости, солнце уже не обжигало, глаза сами собой закрылись. И вдруг чья-то тень скользнула по лицу: