Литмир - Электронная Библиотека

— Сообщайте мне, как будут идти дела. Вы знаете, как звонить мне в офис? — Он продиктовал ей номер телефона. — Время от времени я бываю в Эдинбурге, — продолжал Роб. — Может быть, мы с вами встретимся.

— Может быть, — ответила Катриона. — До свидания.

Сидя за завтраком, Фелисити неожиданно заявила мужу:

— Я чувствую себя виноватой перед Катрионой.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Брюс, опуская газету.

В нынешней ситуации он не мог позволить себе пропускать слова жены мимо ушей.

— Я понимаю, что я ее оклеветала, — продолжала Фелисити, подливая себе кофе из кофейника.

Из соседней с кухней буфетной раздался грохот, и она встревоженно окликнула:

— Скажи на милость, Айона, что ты там вытворяешь?

— Всего лишь счищаю грязь со своих хоккейных ботинок! — прокричала ее дочь. — У нас сегодня игра.

— Ладно, только не измажь весь пол. Лучше займись этим во дворе, — строгим голосом посоветовала мать.

— Так как же ты ее оклеветала? — напомнил Брюс.

Фелисити понизила голос:

— Я же говорила, что подозревала ее. Мне никогда и в голову не приходило, что это может быть Линда Мелвилл. — Лицо Фелисити затуманилось: рана еще не затянулась.

Брюс нетерпеливо кашлянул.

— Мне кажется, пора тебе сделать усилие и перестать себя мучить, Флик, — осторожно предложил он, опасаясь нового скандала. — Я уже сказал, что больше это не повторится.

— Ха, — отмахнулась Фелисити, продемонстрировав тем самым, как мало веры придает она его обещаниям. — Речь не об этом. Ужасно, что я подозревала Катриону. Я должна как-то ей это компенсировать.

Брюс по мере сил старался скрыть, как его раздражает выдумка жены, которую он считал глупой женской сентиментальностью.

— Почему, ради всего святого?

— Потому что в гольф-клубе я облила ее имя грязью и теперь несу ответственность за то, что Катриона приобрела репутацию, которой она совершенно не заслуживает. И ты тоже.

— Я?! С какой стати? — искренне возмутился Брюс. — Я не клеветал на Катриону, Нечего меня припутывать!

— Ничего подобного. Если бы ты не вывалял меня в грязи, я никого бы не стала подозревать.

Брюс замолчал, понимая, что проиграл.

— Ладно, я бы на твоем месте не стал беспокоиться, — успокаивающе произнес он. — Такая девушка, как Катриона, обречена быть объектом сплетен, как бы она себя ни вела. — Брюс допил кофе.

Его жена широко раскрыла глаза:

— Почему обречена?

— Потому что красива. И не прикидывайся, будто ты не поэтому ее заподозрила. Если бы она была скромной серой мышкой, ты бы даже о ней не вспомнила. Кстати, я не склонен думать, что она вообще вне подозрений. Хэмиш определенно делал шаги в ее направлении, а девушке не так-то легко устоять перед ним, когда он достает чековую книжку.

— Хэмиш?! Неужели, Брюс? Не может быть! О Господи, нет, это дерево не по ней, Катрионе с ним не справиться!

Однако Брюс вновь не согласился с женой:

— Почему ты так думаешь? По-моему, у нее должен быть большой опыт в делах подобного рода. Я хочу сказать, всю жизнь она работает с мужчинами. Не могла же она каждый раз кричать «Караул!», когда кто-нибудь из них ей подмигивал или пытался обнять.

— Но Хэмиш — совсем другая весовая категория, ты же знаешь. Ты сам до смерти перепугался, когда он узнал про тебя с Линдой, сознайся! Ты испугался, что он пустит против тебя в ход все свое влияние, а Хэмиш вместе со своими деньгами — противник, который может устрашить кого угодно.

— Но ведь Катрионе он не противник? Теперь она управляет его счетами. Они должны вместе работать, и если она хоть что-то смыслит в своем деле, то сумеет с ним справиться, даже если для этого ей время от времени придется снимать штанишки.

— Брюс! Замолчи! — Фелисити была вне себя от ярости.

Ее взбесили не только поразительная бессердечность и демонстративный цинизм Брюса, но и его отцовская беспечность.

— Айона же совсем рядом!

Как по заказу, в ту же секунду в кухню вихрем влетела Айона.

— Ты бы не мог подвезти меня, па? — умоляюще попросила она, бросая на пол спортивную сумку и торопливо намазывая маслом тост. — Я смертельно опаздываю!

Она впилась в тост, издавая при этом звуки, напоминающие шлепанье ног по усыпанной гравием дорожке. Фелисити чуть не застонала. К четырнадцати годам ее дочь до сих пор не научилась жевать с закрытым ртом!

Брюс поднялся и сложил газету.

— Подвезу, если ты сейчас же выйдешь. Иначе я сам опоздаю. Пока, Флик. Не забудь, что сегодня вечером я заседаю в спортивном комитете. Если ты так волнуешься по поводу Катрионы, почему бы тебе не пригласить ее на ленч или еще куда-нибудь?

— Сегодня не могу, я уже договорилась о ленче с Элизабет. До свидания, дорогая. Желаю удачи.

Последнее относилось к Айоне и сопровождалось поцелуем. Брюс не удостоился подобной чести — он еще не заслужил прощения. По крайней мере, подумала Фелисити, услыхав, как захлопнулась входная дверь, я точно знаю, что заседание спортивного комитета — не выдумка, потому что одна из моих приятельниц по гольф-клубу тоже там будет.

В разгар лета ресторан «Корт-Ярд» был одним из немногих заведений в Эдинбурге, где столики устанавливали под открытым небом, среди живописно цветущих фуксий, в вымощенном булыжником дворике, от которого ресторан и получил свое название. Но сейчас, в начале апреля, было еще слишком холодно, и Катриона, пройдя под каменной аркой, пересекла пустынный дворик и начала подниматься по лестнице, ведущей в длинную опоясывающую двор галерею, где за одним из украшенных цветами столиков уже восседал Хэмиш Мелвилл.

Делая вид, что изучает меню, он украдкой наблюдал за ее приближением, размышляя о том, как чертовски соблазнительно она выглядит в удлиненном приталенном жакете цвета морской волны, коротенькой синей юбке и черных чулках, со своей пламенеющей, свободно разметанной по плечам гривой, от которой невозможно отвести глаза. Невзирая на высокие каблуки, Катриона не шла, а плавно скользила, гордо подняв голову и не обращая внимания на предательски неровные булыжники под ногами. Хэмиша пронзила такая острая волна желания, что у него задрожали руки.

— Ты выглядишь сногсшибательно, как и всегда, — сказал он, вставая, чтобы приветствовать ее официальным рукопожатием и более интимным поцелуем в щеку.

Этот поцелуй не остался незамеченным Фелисити Финли и Элизабет Николсон, которые сидели за другим столиком дальше по галерее. Сблизив головы над тарелками, они оживленно чесали языками.

Катриона чувствовала себя отнюдь не блестяще. Она почти не спала, потому что после того, как Андро наконец ушел, унося с собой документы и свои грандиозные надежды, она долго ворочалась в постели, размышляя, правильно ли поступит, если будет рекомендовать Хэмишу участвовать в проекте «Пресипити Сити Продакшнз». Совесть говорила Катрионе, что тогда она будет повинна в двойном предательстве. Во-первых, она сделает инвестиционное предложение до того, как даст Хэмишу понять, что отныне их отношения становятся строго деловыми, и, во-вторых, она скроет от него связь Андро с проектом, а главное, с ней самой. Но Катрионе удалось убедить себя в том, что это только вопрос времени. Если Хэмиш заинтересуется фильмом, то она расставит точки над «i» в личных отношениях с ним, как только будет подписано инвестиционное соглашение. В конце концов просто неразумно ставить под угрозу создание хорошего фильма только потому, что у какой-то Катрионы Стюарт незаконченный роман с его потенциальным спасителем! Если бы теперь, после ознакомления с документами и разговора с Робом Гэлбрайтом, она не была твердо уверена в жизнеспособности фильма и в том, что в него стоит вкладывать деньги, то никогда не решилась бы на то, что сейчас собиралась сделать. И тем не менее Катриона не была до конца убеждена в том, что сумеет это выдержать.

Хэмиш сегодня вновь был властным и обаятельным, таким, как при первой их встрече, и совсем не напоминал того жалкого пьяного субъекта, которого она оставила в лошадином фургоне на скачках.

58
{"b":"266178","o":1}