Она очень спокойная, эта Эйприл, и, на мой взгляд, просто красавица. Волосы у нее густые и пышные (мои висят, словно пакли, и в хвост собрать их очень трудно, даже если взять самую большую заколку). У нее огромные глаза и приятная улыбка. Думаю, папа просто сумасшедший, если она ему не нравится. Конечно, я не знаю, понравится ли ей папа (лично я считаю, что он дегенерат), но бабуля находила его красивым мужчиной, мужчиной, который нравится женщинам.

О нем можно судить хотя бы по его поступкам. Отец стал встречаться с Дейзи Тулейн, а она абсолютная дрянь. Даже хуже. Она…»

Тут Кейт остановилась, на минуту задумалась и выключила ноутбук. Она собиралась написать больше, но в голову ей пришла гораздо лучшая идея.

Кейт спустилась вниз и разыскала отца, сидевшего за компьютером в библиотеке.

— Привет, папа!

Отец вздрогнул, и Кейт поняла, что испугала его. Ха-ха! Лишь бы он не разозлился на нее. Потому что последнее время они только тем и занимались, что кричали друг на друга.

— Привет. — Кристиан повернулся к дочери и взглянул на часы. — Довольно-таки поздно, а? Завтра у тебя занятия. Ты уже сделала все уроки?

— Да.

Кейт подошла к отцу и, облокотившись на стол, взглянула на дисплей. Как обычно, сплошные цифры. Компьютер был подключен к нескольким бухгалтерским сетям. Кейт видела рекламу такого подключения в своем журнале по компьютерам.

— Когда у тебя экзамен по математике?

— Не знаю. На следующей неделе. Получу, как всегда, «отлично».

— Не будь такой самонадеянной.

— Почему бы и нет?

Кейт была лучшей по математике среди седьмых классов. Ей даже не приходилось ничего зубрить — математика как-то сама собой входила в нее. С английским языком дела обстояли несколько иначе, особенно с чертовой грамматикой. Кейт была бы просто счастлива, если бы ее заставляли только писать, но нет, им, видите ли, необходимо знать, к какому классу относится данное предложение, сложносочиненному или сложноподчиненному.

— Даже если что-то дается тебе легко, ты не должна относиться к этому пренебрежительно.

— А я и не отношусь пренебрежительно.

Как всегда, он даже не знает, как много времени она тратит на математику… и на кое-что еще. Наверняка он даже не подозревает, как много ей приходится писать. Кейт запиралась в своей комнате, говоря, что делает уроки. На домашнее задание у нее уходило не больше часа. Все остальное время она придумывала истории. Порою просто прокручивала их в голове, порою записывала на дискеты.

— Пап?

— М-м-м. — Кристиан снова уткнулся в дисплей.

— Ты знаешь Эйприл? Ту, про которую говорили, что она убила бабушку.

Отец повернул к ней голову.

— Что за чушь, Кейт? Кто так говорил?

— Я думала, все так говорили. А это неправда, я знаю. Но люди говорят много неправды.

Несколько секунд Кристиан молча смотрел на дочь, а потом произнес:

— Твои школьные друзья пристают к тебе с расспросами о бабушке? Надеюсь, ты не очень обращаешь на это внимание? Но если тебе это неприятно, я могу поговорить с директором.

«Папочка спешит на помощь, — съязвила про себя Кейт. — Только поздновато». Кое-кто из ребят действительно попытался ее, как говорится, доставать, что было, то было. Но Кейт сама так их достала, что все сразу же и кончилось. Не нужен ей в этом деле папа. И никто не нужен.

— Да нет, здесь без проблем.

«Если бы тут и была проблема, — печально подумала Кейт, — я ни за что не обращала бы на это внимания».

— Вообще-то я говорю об Эйприл.

— А что Эйприл?

— Я хотела узнать, не можем ли мы, ну-у-у… пригласить ее на обед в эти выходные? Мне кажется, она никого не знает в Нью-Йорке. А мы все-таки почти родственники.

Теперь отец с неподдельным интересом смотрел на Кейт.

— Ты хочешь, чтобы я пригласил на обед Эйприл Хэррингтон?

Он задал вопрос таким тоном, словно перед этим услыхал величайшую глупость в своей жизни. Кейт почувствовала, что краснеет. Но она с вызовом вскинула голову.

— Да. Собственно я хотела пригласить Эйприл на воскресенье, чтобы мы сначала вместе чем-нибудь позанимались, а потом пообедали. Я хочу сводить ее в музей. Она говорила мне, что любит живопись.

— Кейт, ты же едва знаешь Эйприл Хэррингтон. А я ее вообще не знаю.

— Ну и что? Она может быть моей гостьей, а не твоей. Но, думаю, тебе понравится с ней обедать. Она красивая, папа. И кажется, незамужняя.

Взгляд отца стал строгим, и Кейт поняла, что допустила ошибку. Ей вовсе не улыбалось проболтаться таким вот образом, но она слишком разнервничалась под пристальным, испытующим, просвечивающим ее насквозь взглядом отца. Взгляд этот заставил Кейт забыть об осторожности. Теперь ей вряд ли сосватать отца и Эйприл. Жаль. Из них получилась бы замечательная пара. Не исключено, что они полюбили бы друг друга и даже поженились, а тогда у нее снова появилась бы мать.

— В эти выходные, Кейт, прилетает Дейзи Тулейн. Я знаю, что она очень хотела бы тебя повидать.

— Можете обо мне не беспокоиться.

— Ну что за вздор! Дейзи постоянно о тебе справляется.

— А мне она не нравится. И я не понимаю, почему ты каждый раз приглашаешь ее к нам?

— Я приглашаю ее сюда, потому что сейчас она самая важная женщина в моей жизни. Ты уже достаточно взрослая и, надеюсь, можешь понимать такие вещи.

— Это ты не понимаешь. — Кейт помолчала, глядя отцу прямо в глаза. — Ты ведь не ее любовник? Ты ведь не можешь им быть?

— Кейт, не забывайся. — Кристиан заговорил с Кейт тем отвратительным тоном, который она ненавидела больше всего на свете. — Ты слишком много себе позволяешь.

— А мне плевать! Я ненавижу Дейзи Тулейн! И тебя ненавижу!

Едва сдерживая слезы, Кейт выскочила из библиотеки и бегом пустилась в свою комнату. Громко хлопнув дверью, она бросилась на кровать и зарыдала.

Отчаянно поплакав минут пять, девочка успокоилась.

Что толку реветь? Не лучше ли разобраться в ситуации?

Одной из причин ее ненависти к Дейзи Тулейн было то обстоятельство, что Дейзи вела себя по отношению к отцу очень умно. Она знала, как развеселить Кристиана, как выпросить у него подарок. Она прекрасно умела обвести его вокруг пальца. Дейзи относилась к той породе женщин, что без особых усилий умеют вскружить голову мужчине. В этом была загадка.

С Кейт училась пара девчонок с такими вот способностями, но они и в подметки не годились Дейзи.

Умная девочка — а Кейт знала, что она умная девочка, — может научиться и не такому. Она с ума сходила от того, что до сих пор не преуспела в этой науке.

Ее могла бы научить этому мама.

Кейт с силой пихнула подушку.

Все было бы по-другому, будь мама жива.

После разговора с дочерью Кристиан никак не мог сосредоточиться на работе. Он встал из-за стола и подошел к окну. Им владело беспокойство. Наконец-то отец отказался от своего упрямства и занял реалистическую позицию. Теперь, когда Севиньи-старший согласился с серьезностью проблемы, младшему необходимо было действовать. Но Кристиан не решил окончательно, как поступить, не решил, что предпринять в первую очередь.

Роскошь подумать о том, как вести себя с подростками, Кристиан мог позволить себе в последнюю очередь. Но сейчас ни о чем другом он думать не мог.

Подойдя к столику в углу комнаты, Кристиан налил себе из хрустального графинчика бренди. Медленно отпивая по глоточку, он размышлял о Кейт.

Бог свидетель — Кристиан не считал себя хорошим отцом. И не только потому, что большинство родительских обязанностей лежало на Миранде.

Несколько лет назад все было в тысячу раз проще. Тогда Кейт любила игрушки, и ей нравилось кататься у него на плечах. Кристиан хранил в себе множество счастливых воспоминаний о том, как возил на себе Кейт по всей комнате, подбрасывал ее вверх, усаживал себе на колени, слушая, как она, смеясь, щебечет свои детские истории. Угодить ей тогда было проще простого. Ей нравились игры, впрочем, так же как и ему.