– Позвольте мне сесть на лошадь, – взмолилась девушка. – Так будет гораздо быстрее.

– И убежать вам от меня также будет гораздо проще, – усмехнулся Морган. – Нет, миледи, больше вам не удастся меня провести. Я вам больше не доверяю.

– Но я же не могу так ехать всю дорогу! Мне больно!

– Если пообещаете вести себя смирно, я позволю вам сесть на лошадь впереди себя. Но если будете сопротивляться или попытаетесь сбежать, я опять перекину вас через седло. В этом случае наше путешествие действительно окажется для вас весьма мучительным. Только уж тогда ваши уговоры на меня не подействуют, так и знайте!

Он старался говорить по возможности холодным, злым тоном, однако в глубине души не сомневался, что ни за что не подверг бы девушку такой жестокой, унизительной пытке. Вот только ей об этом знать не полагалось.

– Итак, что вы мне скажете? Обещаете не убегать и не вырываться?

Дэниела долго молчала. Когда она заговорила, ее голос дрожал от обиды и едва сдерживаемого гнева:

– Обещаю.

Морган тут же подхватил ее за талию, приподнял и посадил в седло перед собой. Дэниела села верхом, а он обхватил ее одной рукой, прижимая к себе. В то же мгновение его тело недвусмысленно отозвалось на эту близость. Морган тихо выругался, когда понял, кого из них двоих ожидает действительно мучительное путешествие.

Когда они снова тронулись в путь, Дэниела тихо спросила:

– И куда же вы собираетесь меня везти?

– В «Королевские вязы», разумеется.

– Ваш гордый братец герцог на порог меня не пустит, когда увидит, во что я одета.

Морган промолчал, но его не покидало предчувствие, что Дэниела может оказаться на этот раз права.

Морган подхватил Дэниелу под руку, и ей ничего не оставалось, как войти вместе с ним в этот огромный дворец, который назывался «Королевские вязы». Они оказались внутри большого мраморного зала. Величественная лестница вела на второй этаж, окруженный каменной балюстрадой. Великолепие этого холла поразило воображение Дэниелы. Она слышала, что «Королевские вязы» не уступают в роскоши королевским дворцам. Теперь она могла убедиться в этом сама.

– Здесь очень... красиво, – с трудом выдавила она из себя, потрясенная и раздавленная этим великолепием.

Они скакали всю ночь. Дэниела, измученная, голодная, покрытая дорожной пылью, еле передвигала ноги от усталости.

– Что подумает обо мне герцог, когда увидит в таком виде, – с отчаянием прошептала она Моргану, кивнув на свой более чем экстравагантный наряд.

Но он не успел ей ответить. Боковая дверь отворилась, и на пороге возникла женщина ослепительной красоты. Увидев Моргана, она бросилась к нему.

– Ты вернулся! – воскликнула она, обнимая его с непосредственностью ребенка, радующегося возвращению любимого отца. – Джером будет очень рад!

Даже если бы Дэниела не догадалась раньше, кто перед ней, благоговейно-восхищенное выражение лица Моргана, с которым он обнимал красавицу, сразу бы ей все подсказало. Перед ней была несравненная Рейчел, герцогиня Уэстли.

И Дэниела мгновенно возненавидела ее.

Наконец Морган выпустил герцогиню из своих пылких объятий, и Дэниела смогла рассмотреть ее получше. Жгучая брюнетка с полными, ярко-вишневыми губами, точеным носом и синими глазами удивительного бархатистого оттенка, напоминающего о цветущих фиалках, – Рейчел и в самом деле была чудо как хороша. А невысокая изящная фигурка, все изгибы которой выгодно подчеркивало красивое бархатное платье в тон глаз, заставила Дэниелу почувствовать себя неуклюжей замарашкой. Если в присутствии красавицы Элизабет ей было неуютно, то что же говорить о Рейчел! Дэниела едва не застонала, представив себе, как нелепо выглядит в мужском черном костюме, грязная и растрепанная, рядом с этой необыкновенной красавицей.

Между тем герцогиня перевела взгляд на гостью. При виде необычного костюма Дэниелы в ее глазах зажглись озорные искорки, и она весело улыбнулась, обнаружив прелестные ямочки на щеках. Дэниела пожалела, что не накинула плащ. Впрочем, Рейчел ее вид, кажется, всего лишь позабавил. Дэниела горячо надеялась, что надменного герцога Уэстли дома не окажется. Уж он-то смеяться не будет.

Однако ее молитвы не были услышаны. На верху балюстрады показалась высокая мужская фигура.

Герцог держал себя поистине с королевским достоинством. Красивое лицо с широким лбом, аристократическим носом, выступающими, резко очерченными скулами и волевым подбородком очень напоминало лицо Моргана, но поражало зрелой, совершенной мужественной красотой.

Дэниела мгновенно сжалась при виде герцога, мечтая лишь о том, как бы ей провалиться сквозь землю или стать невидимой.

– Морган! – радостно воскликнул герцог Уэстли, но тут же нахмурился, разглядев наряд своего брата и его странной спутницы. – Что произошло?

– Совсем не то, что ты думаешь, – поспешил уверить его Морган. – Я сдержал слово.

Герцог улыбнулся, и его лицо мгновенно смягчилось, утратив выражение холодной надменности. Он быстро сбежал по лестнице и порывисто обнял брата.

Дэниелу поразила перемена, произошедшая с герцогом. Она ни разу не видела, чтобы самодовольный, бессердечный герцог Уэстли, каким она всегда его считала, улыбался. Но даже не это удивило девушку, а та любовь и теплота, которые появились в его взгляде, когда он приветствовал своего брата. Но вот Джером повернулся к жене, и в его улыбке появилась нежность, а глаза вспыхнули такой любовью и восхищением, что Дэниела почувствовала невольный укол зависти. На нее никто никогда так не смотрел. Ей вспомнились слова Моргана о том, что герцог стал чаще улыбаться с тех пор, как женился. «А кто бы на его месте не улыбался», – добавил он.

«Да, – грустно подумала Дэниела, – кто бы не улыбался, глядя на такую красавицу, в том числе и сам Морган!»

Рейчел улыбнулась мужу в ответ, затем перевела взгляд на Дэниелу.

– Представь нам свою подругу, Морган. – Ее низкий, чуть хрипловатый, чувственный голос показался Дэниеле чарующим. Черт возьми, ну почему у этой женщины все должно быть совершенно! Какой же наивной она была, полагая, что Морган может заинтересоваться такой невзрачной, неуклюжей особой, когда он был знаком с этим чудом совершенства и, без сомнения, боготворил ее.

– Леди Дэниела Уинслоу, дочь графа Крофтона, – чуть смущенно сказал Морган и взял ее под руку. – Она поживет здесь какое-то время.

Эти слова сразу же вывели Дэниелу из себя.

– Я немедленно уезжаю! – заявила она, вырывая руку.

– Черта с два ты уедешь! – Глаза Моргана яростно сверкнули.

– Я очень рада, что Морган уговорил вас приехать к нам, леди Дэниела, – с веселой улыбкой обратилась к ней герцогиня.

– Уговорил?! – Дэниела не смогла сдержать своего возмущения. – Едва ли можно так назвать действия этого... этого...

– Видишь ли, я не совсем ее уговорил, – пробормотал Морган, стараясь не встречаться взглядом с братом, наблюдавшим за всем этим с веселым удивлением. – Я... э... скорее похитил ее.

– Ах, как замечательно! – воскликнула Рейчел. – Так ты наконец влюбился, Морган!

Если бы это было правдой! Дэниела невольно вздохнула.

Морган сердито посмотрел на свою очаровательную невестку.

– Уверяю тебя, любовь здесь вовсе ни при чем!

Дэниела почувствовала, как ее лицо заливает краска стыда и унижения. Господи, что подумают о ней герцог с герцогиней!

– Вот как? – Герцог скептически посмотрел на брата. – Что же в таком случае могло заставить тебя совершить столь отчаянный поступок?

– Я всего лишь хочу спасти ее от виселицы! – заявил Морган, вызывающе глядя на брата.

Дэниела никогда не падала в обморок, но сейчас, кажется, была близка к этому, как никогда. Неужели Морган готов выложить все герцогу и тем самым окончательно загубить ее репутацию?

У Рейчел от изумления вытянулось лицо.

– Но каким образом может грозить виселица дочери графа Крофтона? – с беспокойством спросила она.