Она тоже была поглощена какими-то своими мыслями. И он залюбовался ею. Ее глаза сверкали подобно изумрудам, а губы припухли и алели от поцелуев.

– Да, поеду! – воскликнула она, глядя на него таким влюбленным, восхищенным взглядом, что Морган едва не застонал, ощущая странное чувство ревности. Ну почему она не может вот так же смотреть на него, когда он без маски?

Понимая всю сложность ситуации, в которую он сам же себя и загнал, Морган осторожно спросил:

– Я слышав, что лорд Морган Парнелл проявляет к вам откровенное внимание. Что вы о нем думаете?

– Он известный сердцеед и беспутный повеса, – с явным осуждением произнесла Дэниела. – Я не хочу иметь ничего общего с таким человеком.

Ее ответ явно озадачил и встревожил Моргана.

– Но он к тому же богат и принадлежит к очень древней и благородной семье. Он сможет дать вам гораздо больше, чем какой-то простой разбойник без роду, без племени.

– Вот уж не думаю, – улыбаясь, покачала головой Дэниела, – да меня это нисколько и не интересует. Потому что обыкновенный разбойник мне во сто крат дороже.

Вот и пойми этих женщин! Нет, определенно, ему никогда не постигнуть тайн женской души!

– Но почему? Отчего именно я?

– Потому что я вам верю, – просто ответила Дэниела. – Вы единственный мужчина на свете, которому я могу довериться.

Морган мрачно смотрел на ее сияющее от счастья лицо, и его сердце сжигала самая настоящая ревность – ревность к тем чувствам, которые она испытывает к этому чертову Благородному Джеку!

Господи! Это было бы смешно, если бы не было так грустно! Да он ведь ревнует к самому себе! Черт бы побрал этот дурацкий маскарад! И этого дурацкого Благородного Джека! Она, видите ли, ему доверяет!

И он знал так же точно, как то, что его зовут Морган Парнелл, что он не сможет обмануть это доверие. Он не посмеет увезти ее отсюда, прикрываясь чужим именем, пусть и вымышленным, не открыв ей правды о самом себе. И пусть он грабитель с большой дороги и одновременно – беспутный повеса, но у него есть свои представления о чести, и он никогда не сможет так бессовестно, так жестоко обмануть ее.

Но что будет, когда он откроет ей, кто он такой? Ведь это может иметь роковые последствия, и не только для него самого. Уверен ли он, что Дэниела его ни при каких условиях не выдаст?

– В чем дело? – обеспокоено спросила она, почувствовав, как меняется его настроение.

– Дэниела... могу ли я положиться на вас? – Он сжал ее руки безотчетным движением. – Могу ли доверить вам свою тайну, очень важную и опасную тайну? Могу ли положиться на вас, могу ли быть уверен, что вы никогда, ни при каких обстоятельствах не выдадите меня?

– Ну разумеется. – Дэниела улыбнулась, с обожанием глядя на него. – Конечно, можете. Вам следовало бы это знать. Жена никогда не предаст мужа.

Морган в полном изумлении уставился ни нее.

– Жена? Мужа? – Он был так потрясен, что уже не заботился о том, что она узнает его голос. – О чем, черт побери, вы здесь толкуете? Вы ведь сами всего пару недель назад говорили, что не собираетесь выходить замуж!

Дэниела отпрянула, как от удара.

– Что?!. Ваш голос!.. Черт возьми, кто вы такой? Вы...

И прежде чем он успел остановить ее, она молниеносным движением сорвала с него маску.

И ахнула, зажав рукой рот.

До конца жизни своей Морган, наверное, не забудет взгляд, которым она наградила его. В нем были и гнев, и негодование, и боль, и отчаяние...

– Морган Парнелл! Вы! Лживый негодяй!

Он поморщился, затем заметил с кривой усмешкой:

– Я же предупреждал, что вы будете очень расстроены, увидев мое лицо.

– Я не расстроена! Я... я вне себя от возмущения! Вы подло обманули меня, вы... вы бессовестный, бесчестный негодяй!

– Напротив, – мрачно возразил он, – я только что доказал, что слишком честен.

– Боже! Вы одурачили меня, притворившись Благородным Джеком! Вы использовали против меня мою же собственную выдумку. И я оказалась настолько наивна и глупа, что поверила вам!

Дэниела сделала попытку вскочить с постели, и Морган схватил ее за руки, пытаясь удержать.

– Ад и сто чертей! Дэниела! Послушайте! Я не притворялся! Я и есть Благородный Джек!

– Вы лжете! Неужели вы думаете, что я и сейчас поверю вам!

Морган выругался сквозь зубы. Какая злая насмешка судьбы! Дэниела – единственный человек, которому он осмелился открыть свою тайну, и именно она не желает ему верить! Она пыталась вырваться, но он крепче сжал тонкие запястья и притянул ее к себе.

– Выслушайте меня, Дэниела! Это и есть моя тайна. Я доверился вам одной!

– Лжец! Отпустите меня! – Дэниеле все-таки удалось вырваться, и, вскочив с постели, она бросилась к выходу.

– Я не лгу! – в отчаянии крикнул Морган, устремляясь за ней.

Однако догнать не смог. Дэниела, если ей не мешали юбки, бегала быстро и легко, как лесной олень. Она первой добежала до своей лошади и легко вскочила в седло. Разворачивая своего вороного, она крикнула Моргану:

– Я ненавижу вас! – И ускакала прочь. Морган яростно выругался. Ад и сто чертей! Чем он только занимается здесь! Мало того, что ему не удалось отыскать никаких следов заговорщиков, так он еще умудрился открыться женщине, которая ненавидит его и считает подлым лгуном и соблазнителем. Не поверив ему, она может ненароком проболтаться, выдав его страшную тайну, и тогда уж ему не избежать виселицы! Будь оно все проклято!

На следующий день Морган твердо решил забыть Дэниелу, из-за которой провел не самую лучшую в своей жизни бессонную ночь, и вместе с Ферри направился к Полоумному Денни. Оставив лошадь в пятидесяти ярдах от дома под присмотром грума, он один прошел вдоль ручья до хижины. Сосновый лес был тих, лишь журчание ручейка нарушало тишину.

За последние дни Морган не первый раз приезжал сюда, но никак не мог застать хозяина. Времени у него оставалось совсем немного. Всего час назад ему с нарочным передали письмо от брата с ясным распоряжением возвращаться домой, в «Королевские вязы». Он понимал, что у брата, были, видимо, серьезные причины для того, чтобы вызвать его. Поэтому Морган решил, что выедет завтра утром, и сегодня ему во что бы то ни стало надо было увидеться с Денни.

Морган подошел прямо к хижине. Неожиданно из нее выскочил сгорбленный тощий человек с всклокоченными седыми волосами и бородой. В руках он держал вилы и, судя по его решительному виду, намеревался пустить их в ход, защищая свои владения.

– Стой, где стоишь! Не то продырявлю насквозь!

Морган разглядел, что глаза у Денни горели нехорошим, диким блеском.

– Здравствуйте, мистер Денни. Я бы хотел просто поговорить с вами и буду очень признателен, если вы опустите свои вилы. Я не хочу причинять вам вреда.

– Мистер? – Старик явно растерялся от такого вежливого обращения. – Никто еще никогда не называл меня мистером. Все только и дразнят полоумным. – Он опустил вилы и, воткнув их в землю, оперся на рукоятку. – И что же вам от меня надо?

– Да вот, хотел бы услышать о тех привидениях, которых вы недавно видели в лесу.

Денни явно насторожился, а его глаза блеснули недобрым блеском. Он подозрительно уставился на Моргана.

– Вы что ж, хотите сказать, что я безумный? – угрожающе произнес он.

– Вовсе нет, – поспешил успокоить его Морган. – Я верю, что вы и в самом деле видели призраков. А вы часто их видели?

– Только один раз. – Старик поморщился. – И надеюсь, что никогда их больше не увижу.

– А давно это было?

Денни явно задумался, пытаясь что-то припомнить.

– Да, почитай, уже три месяца прошло.

Морган без труда прикинул, что это время примерно совпадало с датой на газете, которую он нашел в подземелье. Его подозрения еще больше укрепились.

– И что же делали эти привидения?

– Да известно, что делают привидения, – прятали сокровища.

– Что? – Морган не смог скрыть изумления. Уж не деньги ли, украденные в Гринмонте! – Какие сокровища? Деньги? Золото?