Вирджиния Марстон и Чарльз Эвери в сопровождении пяти бандитов переправились через реку Язу на пароме; глядя на быстрину под непрочным сооружением, Джинни дрожала от страха. Они ехали по круглым холмам, покрытым сочной травой или заросшим лесом; когда они достигли дельты Миссисипи, светлые песчаные почвы сменились черными; черная грязь чмокала под копытами. Направляясь на запад, они проезжали через густые леса, где росли преимущественно сосны и дубы, иногда — магнолии и кизил, а на топких берегах заболоченных речушек — кипарисы. Потянулись хлопковые плантации, поля риса и кукурузы; в отдалении от дороги виднелись восстановленные усадьбы.

Семь человек скакали с предельной скоростью, с редкими остановками. Джинни была рада, что ее физическое состояние после тренировок со Стивом и управления фургоном позволяет ей теперь выносить такие трудности.

Пятеро головорезов скакали вплотную к Чарльзу и Анне, окружая их кольцом. Главарь помогал Анне при переправе через реку, все пятеро шутили и разговаривали с Чарльзом, и он с ними, но атмосфера была напряженной. Джинни чувствовала озабоченность Чарльза, хотя он старался ее скрыть, и была испугана. Головорезы не приставали к ней; она не отвечала даже на самые безобидные вопросы и держалась презрительно и сдержанно, что удерживало этих грубых парней на расстоянии. Она все время думала о «деррингере», прикрепленном у нее к ляжке под коленом, и коробке патронов, завернутой в носовой платок и лежащей в кармане юбки, но, конечно, не собиралась пускать его в ход против пятерых вооруженных мужчин. Вот если бы ее куда-нибудь сопровождал один из них, она могла бы сбить его с ног приемом, которому учил ее Стив, выхватить «деррингер» и ускакать…

Они переплыли на плоту-пароме могучую Миссисипи, реку, внушающую восхищение и страх. На обеих ее берегах была мягкая плодоносная почва с богатой растительностью.

Дальше, проезжая плоские равнины Арканзаса, им пришлось пересечь много рек, и Джинни надеялась, что это замедлило их продвижение. Хотя на плоской равнине вид открывался до самого горизонта, Джинни ни разу не увидела, чтобы кто-нибудь следовал за ними. Вечером главарь сделал стоянку недалеко от берега реки; Джинни высчитала, что уже примерно пятьдесят миль отделяют ее от Виксбурга и от любимого человека.

Девушка была измучена долгой верховой ездой и так нервничала, что даже не хотела есть. Впрочем, еда была грубая, на скорую руку: жареная солонина с овсянкой и разогретые бисквиты. Джинни заставила себя поесть, чтобы не терять сил. Кругом раздавалось кваканье лягушек и стрекотанье цикад; летали светлячки. Джинни присматривалась к местности: почва была топкая, но нельзя было и сравнить эти болота с непроходимыми болотами южной Луизианы, Джорджии или Миссисипи. Вполне можно было проехать верхом, и здесь не было ни аллигаторов, ни ядовитых водяных змей. Конечно, могли обнаружиться непредвиденные опасности, поэтому бежать надо при свете дня, а не ночью, чтобы видеть, куда ступаешь.

Любопытная лисица метнулась на поляну и снова исчезла среди деревьев. Главарь поднял ружье, но не успел выстрелить. «Вот так и меня пристрелят в конце пути, ведь мертвые помалкивают», — подумала Джинни, глядя на жесткое лицо бандита, с досадой опускающего винтовку. Она заставляла себя не думать о том, что будет с ней через несколько дней, когда бандитам надоест обращаться с ней словно с дамой. Если они начнут ее насиловать… она застрелится!

Смерть… — вздрогнула Джинни. Она никогда не увидит ни своего любимого, ни отца, если Мэтью Марстон жив. Может быть, он умер?.. И Стив был бы убит, если бы ринулся за ней. Нет, она жива и вернется к отцу и любимому, выдержка ей не изменит, и сил хватит — суровая школа Стива закалила ее.

Джинни помассировала плечи, шею и поясницу — все тело ныло после целого дня верховой езды. Это оказалось труднее, чем попеременно идти пешком и править фургоном в обозе.

По пути они встречали людей — лодочников, рыбаков, нескольких всадников, работников на полях, но ни разу Джинни не закричала и не позвала на помощь. Она знала, что это опасно и, в общем-то, бесполезно. Она спасется другим путем, она будет храброй и стойкой, найдет отца и снова встретится со Стивом Карром.

Джинни лежала в стороне от других; к ней подошел Чарльз и расстелил рядом с ней свое одеяло. Они тихо разговаривали, остальные не слышали их из-за громкого кваканья лягушек.

— Я сожалею, что вовлек тебя во все это, Джинни, — сказал Чарльз. — Но ты не бойся. Эти люди — наемники и не ослушаются своего хозяина. Не волнуйся, тебе ничего не грозит. — Но в голосе его не было уверенности — ведь бандиты не спускали с них глаз. Первый раз им позволили лечь в стороне — главарь, его звали Барт, сказал: «Какой дурак полезет ночью в болото?»

— В чем дело, мистер Эвери? — настойчиво спросила Джинни. — Я имею право знать, почему меня похитили?

Чарльз рассудил, что девушка так или иначе вскоре обо всем узнает, и объяснил ей коротко и ясно:

— Я — курьер Красных Магнолий. Должен исполнить для них важную миссию.

Джинни уставилась в его лицо, освещенное лунным светом: луна прибыла уже до трех четвертей. Из разговоров в лагере у костра она уже знала об этой боевой группе Ку-Клукс-Клана. Она знала, что большинство членов Клана верят в необходимость борьбы с янки и бывшими рабами, установившими террор в южных штатах. Но она знала и то, что многие члены тайных организаций Клана осуществляют личную месть или гонятся за наживой, и это настоящие бандиты, которые не знают удержу и творят, что хотят.

— Курьер? Что же вы везете? — шепотом спросила она.

Чарльз похлопал себя по поясу:

— Бриллианты и другие драгоценности. Целое состояние в небольшом кошельке. За них мы получим у Тимоти Грэхема из Сент-Луиса оружие и боеприпасы, вооружим парней, которые сокрушат наших врагов.

— Каких врагов, сэр?

— Таких, как Шерман, который опустошил Юг, членов Лояльной Лиги, которые продолжают грабить нас. Мы накажем их, разделаемся с ними, перебьем их! Очистим Юг от этих подонков!

— Убьете их?!

— Мы накажем их за то, что они творят. Они обучают банды негров и вооружают их, чтобы они грабили и убивали нас. Они натравливают на нас этих ожесточившихся бывших рабов, словно собак на лакомую дичь. А ведь многие южане, которые становятся жертвами, и рабов-то не имели. А те, которые владели рабами, никогда не обращались с ними жестоко: это была ценная собственность, которую надо было беречь. Мы не хотим пасть ниц и стать безропотными жертвами. Поэтому мы и создали тайный Клан, и, когда он победит, Юг восстанет из пепла, словно феникс. Возродится наше прежнее величие!

— Но ведь ваша миссия повлечет за собой массовые убийства! Вы не должны были брать ее на себя, мистер Эвери! Вы слишком добры и благородны. Война окончилась, и пусть умрет и память о ней!

— Как я могу забыть, что жертвой войны пала моя Анна? Она была обесчещена и убита солдатами-янки, как и тысячи женщин-южанок. Их отцы, мужья и возлюбленные должны отомстить за них. И то, что я везу — он снова тронул себя за пояс, — поможет наказать насильников и убийцу.

— То, что вы везете, мистер Эвери?

— Да, кошелек с драгоценностями прикреплен здесь к моему поясу. Думаю, наши спутники не знают об этом — они считают, что я везу Грэхему деньги или чек. Я попался в руки негодяев — не знаю, как они проведали об этом деле. Но, как только мои парни разыщут нас, мы прикончим бандитов.

— Проводники? — отозвалось в мозгу Джинни. Она вспомнила, как внимательно приглядывался ко всем Стив, разузнавая все о каждом. Должно быть, он был помощником Чарльза в его секретной миссии. Поэтому-то, как она замечала, он ко всему присматривался и всех расспрашивал. Он искал курьера, которым неожиданно для Джинни оказался Чарльз. И неужели же он позаботился о том, чтобы она, не снимая, носила оружие, потому что знал, какой опасности она может подвергнуться? Неужели знал и утаил от нее? Нет, убеждала она себя, он не шпион, не может быть, чтобы он занимался таким низким делом.