И вот, хотя сам я отношусь к братству отъявленных скептиков, когда дело касается трюков, совершённых другими, лично буду последним, кто усомнится в чём-либо, совершённом Артуром Саксоном. Ибо собственными глазами видел, как он выполнил множество замечательных упражнений. В своих выступлениях он держал на ногах от двенадцати до восемнадцати человек, которые садились на длинную крепкую доску из ясеня, и чем тяжелее были люди, тем более довольный вид принимал силач. А если этого было недостаточно, он вынимал из-за головы штангу весом 232 фунта, на которую садились два его брата, обычно вместе с самым тяжёлым рабочим сцены, какого могли найти. Общий вес этого трюка обычно исчислялся цифрами, заметно превышающими тонну — и он делал это сотни раз.
Способы, которыми отважный Артур демонстрировал свою сверхчеловеческую силу, были чрезвычайно разнообразными: жонглирование, балансировка, поддержка, наряду с обычным подъемом грузов, и он блистал в каждом из них. Как пример жонглирования можно упомянуть, что Трио Саксонцев открывало выступления, очень зрелищно вращая гири. Вес гири Артура был 119 фунтов, и в перечне различных грузов, которые использовались в одном из номеров Артура, эту самую гирю и ещё одну подобную один из братьев обычно называл «маленькие лёгкие гири для жонглирования. Это, конечно, демонстрирует тот юмор, который отмечали у Саксонцев. Они были великие шутники, как можно увидеть из следующего.
Саксонцы выступали в зале недалеко от моего дома, когда разнеслась весть, что большая штанга Артура Саксона была выставлена на обозрение возле зала с табличкой, гласящей, что если кто-либо сможет поднять её над головой двумя руками, после того как Артур Саксон поднимет её этим вечером одной рукой, то ему вручат ню фунтов. Это привлекло всех окрестных силачей, и в конце концов один из них, более азартный, чем остальные, подбадриваемый болельщиками, смог после некоторой борьбы поднять штангу вверх. Окрылённые этим примером, несколько человек попытали счастья, и ещё двое справились. Ввиду этого казалось, что Саксонцы наверняка не так много заработают на этой неделе, после того как им придётся расплатиться с этими тремя, а может, с кем-нибудь ещё.
Новость об успехе неофициальных попыток трёх отчаянных соискателей ста фунтов от Трио Саксонцев быстро разнеслась, и когда настал вечер, зал был буквально набит. Саксонцы, явно в счастливом неведении о сумме, с которой им придётся вскоре расстаться, провели выступление без сучка, без задоринки, и затем со сцены прозвучало объявление о том, что грядёт состязание. Подозрительная улыбка, казалось, промелькнула на губах Артура, когда Адольф произнёс свою речь, явно подмигивая. А в это время соискатели пробирались к сцене под ободряющие крики со всех концов зала.
Гигантская штанга Артура была поставлена посреди сцены. Откатив её, чемпион твёрдо взялся за середину грифа и, легко взяв на плечо, равномерно отжал штангу на вытянутую руку над головой. Затем он перевел её в двуручный захват и мягко вернул на землю. Участники состязания, уже без пиджаков и жилетов, с закатанными до верха рукавами, вышли вперёд. Но вот что странно — никто из них не смог поднять штангу ни на полдюйма. Видите ли, она теперь была заполнена и весила не менее 300 фунтов — а может быть, намного больше. Когда она утром стояла на улице, то была пуста, и весила меньше половины упомянутых цифр. Да, Саксонцы знали толк в рекламе!
Я уже говорил, что Артур Саксон был неистощим на выдумки. Многие считают, что он просто выполнял подъём одной рукой, но это совсем не тот случай. Касательно его способностей поднимать штангу двумя руками я не могу точно ручаться, но уверенно могу сказать, что видел, как он брал по две полуцентнерные гири в каждую руку, поднимал их от внешней стороны ног до плеч, затем равномерно отжимал их вверх шесть раз попеременно, при этом его корпус нисколько не наклонялся. Ещё я видел, как он поднимал двумя руками мешок с мукой над головой, эту историю я расскажу позже.
Что касается переноса грузов, то Артуру не приходилось волноваться при сравнении его с Мило из Кротона. Я видел, как он ставил на плечи 232-фунтовую штангу, на которую Курт усаживал Германа. Затем приглашались восемь человек, чтобы прицепиться к штанге (по четыре с обеих сторон), их он переносил от одного конца сцены до другого и обратно без каких-то признаков сильного напряжения. По случаю он изменял способ исполнения, раскачивая и кружа людей, отчего они были крайне ошарашены. Когда всё останавливалось, у них кружилась голова, и их попытки ровно сойти со сцены, вновь обретя земную твердь под ногами. Всегда давали зрителям возможность повеселиться.
Одной из хороших приманок на выступления Трио Саксонцев было устраиваемое ими соревнование с мешком муки. Мешок весил 286 фунтов, и условием состязания было поднять мешок с пола на плечи и отнести со сцены, не сгибая спины. Во время всего их длительного пребывания в нашей стране никто так и не смог исполнить этот трюк, Герман, тогда довольно юный, обычно показывал, как легко (если у тебя достаточно сил) это сделать, каждую пятницу, когда происходил финал этого состязания.
То, что поднять этот самый мешок оказалось невозможным, было только одной из их козырных карт. Туза они держали в рукаве — на всякий непредвиденный случай. Саксонцы были чрезвычайно осторожными, когда дело касалось формулировок условий состязания, очень мало полагаясь на случай. Их афиши, объявляющие о состязании по переноске мешка с мукой, гласили: «10 фунтов будет вручено любому, кто может поднять ТОТ ЖЕ МЕШОК ТЕМ ЖЕ СПОСОБОМ, каким ЭТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ ОДИН ИЗ САКСОНЦЕВ». Следует подчеркнуть, что это я выделил слова большими буквами. Их смысл вскоре будет понятен.
Трио Саксонцев должно было выступать в кэмбервелльском Палас Варьете (это было их второе выступление в этом зале), и их тяжёлый «реквизит» завозили воскресным утром накануне выступления в понедельник. Сопровождающий багаж некто Уильям Слейд, сам по себе очень сильный и крупный мужчина, попытался из лучших побуждений дать Артуру совет относительно целесообразности, а точнее, нецелесообразности вывешивания объявления о состязании с мешком в этой местности.
Слейд был уроженцем Кэмбервелла и имел основания опасаться способностей силачей, живущих здесь, а их в то время было немало. Он пояснил, что знал одного из них, работавшего на местном мукомольном заводе, про которого говорили, что тот может нести одновременно по мешку под мышками и один — на спине. Он также знал, что этот человек собрался участвовать в состязании. Слейд был гак уверен, что опасность не преувеличена, что посоветовал Артуру убрать объявления о состязании.
Артур улыбнулся. «Не думаю, что он заберёт наши деньги, Слейд. — сказал он. — перечитай объявление. Оно ничего не говорит о поднятии мешка на плечи, не говорит оно и о том, что поднимать надо тот мешок, который использует Герман. Мы тоже слышали об этом парне, и если он сможет поднять мешок, который мы завтра приготовим, так же, как я, а не Герман, тогда мне останется сказать, что он зря тратит время, работая на заводе. Неси наш аварийный мешок. Герман!» И прикатили то, что Артур так кстати назвал «аварийным» мешком.
Этот вполне невинный с виду предмет был полон сюрпризов, про которые знали только посвящённые. Не круглый, не прямоугольный, не квадратный, но какая-то помесь всех трёх видов, он представлял собой поверхность, за которую нельзя были взяться. В довершение этого он был очень скользким, потому что его щедро намазали портняжным мелом. И, если и этого было мало для того, чтобы сделать его неподъёмным, в один его край запрятали 56-фунтовую гирю, чтобы сместить центр тяжести. «Ну, вот он, мешок, Слейд, — сказал Артур. — попробуй, что ты можешь с ним сделать». Слейд попробовал. Ничего у него не вышло.
Тогда Артур снял пальто. Он встал ногами по обе стороны мешка, нагнулся и обхватил его руками, переплетя пальцы. (А какие у него были кисти рук! Просто непомерно большие). Затем, поставив его на попа, он поднял его с пола на колени. Рывок — и мешок уже на его груди, откуда он заставил груз «подпрыгнуть», и тот лёг во всю длину на плечи, поддерживаемый руками. Невероятное усилие — и мешок то ли дёрнулся, то ли вытолкнулся поверх головы на вытянутых руках. Мы стояли, как заколдованные. Мы привыкли ожидать чего угодно от этого сына Анака, но это было чем-то запредельным. «Думаешь, что твой друг сделает это, Слейд?», — сказал Артур. Слейд не сразу обрел дар речи. «Да ни за что в жизни», — ответил он. «Ну, — сказал Артур, — ему придется постараться на этой неделе, если хочет эти десять фунтов». Вес мешка, как позже определили, был больше трёх центнеров.
