Прибывшего в НСК Сандова встретили учтиво, но без особого восторга. Члены клуба отнеслись с вежливым скепсисом к его способности победить Сэмпсона, и ничто не могло переменить это их отношение, пока Сандов безо всякой подготовки не продемонстрировал свою силу, подняв с пола очень грузного участника этого собрания и водрузив его на подвернувшийся под руку стол.
Это убедило мистера Флеминга, особенно когда Сандов разделся в гимнастическом зале. Все согласились с тем, что если его способности соответствуют внешнему виду, то для этой диковинки из Аквариума грядёт день Ватерлоо, и через несколько дней Сандов с мистером Флемингом и другими членами клуба заняли ложу в Аквариуме, дождались, чтобы Сэмпсон объявил свой ежевечерний вызов ценой в тысячу фунтов и немедленно приняли его!
Сэмпсон, который, вероятно, никак не ожидал, что кто-то поднимет брошенную им перчатку, сразу заволновался. А ещё он сразу начал увиливать. А кто такой этот незнакомец? А что он из себя представляет, чтобы иметь право помериться силами с «Самым сильным в мире человеком»? Пусть он покажет себя в поединке с менее грозным Циклопом! Затем, если этот чужак преуспеет — и только тогда. — можно будет устроить матч с ним самим. А чтобы проверить ретивость этого самонадеянного претендента, за победу над Циклоном объявляется награда в 100 фунтов. Таковы теперь были условия припёртого к стенке Сэмпсона, и отступать ни на йоту от них он не собирался.
Ни мистер Флеминг, ни Сандов, однако, совсем не соглашались с этим. Они пришли в первую очередь за той тысячей фунтов. Но теперь, глядя на его отвлекающие маневры, они жаждали крови Сэмпсона и не были склонны предоставить ему пути отступления. Они видели, что под напыщенностью шоумена скрывалось понимание того, что он попался на свой блеф, и решили стоять на своём.
Видя, что положение безвыходно, управляющие Аквариума вмешались и постепенно уговорили пришельцев. Для этого они лично гарантировали оплату ста фунтов за повторение номеров Циклопа. Более того, они гарантировали, что если Сандов выиграет, они проследят, чтобы Сэмпсон не отвертелся.
Когда все вопросы были улажены, партия ИСК наводнила сцену. Сандов, между прочим, подготовился для этого случая, облачившись в «бутафорскую» одежду, под которой скрывался спортивный костюм: он опасался, что Сэмпсон или кто-то из его окружения узнает его, так как к тому времени и его лицо, и его фигура были хорошо известны на Континенте. А для того, чтобы ещё больше усилить своё инкогнито, он к тому же носил монокль, удерживать который на нужном месте доставляло ему больше забот, чем испытания, через которые ему предстояло пройти в поединке с Циклопом.
Появление Сандова, пробирающегося к сцене, не вызвало особенного трепета у Сэмпсона. Последний, по сути дела, вполне вернул свой привычный апломб, и более того — был насмешлив. А когда Сандов споткнулся об одну из гирь, расставленных на сцене, выронил и потерял свой монокль, насмешливые замечания того, кому бросили вызов, нашли живой отклик среди зрителей, большинство из которых болело за человека под флагом Сэмпсона. Однако их настроение значительно изменилось, когда Сандов картинно скинул с себя одеяние, которое скрывало его превосходное телосложение. Сэмпсон тоже немедленно отрезвел и стал заметно более встревоженным и довольно многоречивым в своих репликах, обращённых к не менее обескураженному Циклопу.
Последний после того, как эти переговоры закончились, и в какой-то степени подбодрённый ими, выступил вперёд, чтобы показать первое упражнение, которое заключалось в подъёме штанги. Этот вес Циклоп поднял над головой одной рекой, применив метод, который в среде штангистов потом стали называть «жим выкручиванием». Затем продолжил Сандов, он подтянул штангу до плеч одной рукой так же легко, как Циклоп, и спокойно поднял её над головой, не прибегая к способу, который предпочитал его оппонент. Штанга весила, как объявили, 160 фунтов.
Как любой читатель, хоть что-то смыслящий в технике штангистов, поймёт, способ Сандова был намного труднее, чем у ученика Сэмпсона. И, конечно, это не было точным повторением. Но раз не было ничего оговорено на этот счёт, кроме того, что Сандов должен поднять тот же вес, что и Циклоп, вопрос о методе не поднимался. Следовательно, все согласились с тем, что претендент успешно прошёл первое испытание, причём так, можно попутно заметить, что он оказался в итоге сильнее.
Второе испытание показало, что Циклоп поднял обеими руками и толкнул над головой штангу весом 220 фунтов. Евгений не испытал никаких затруднений, повторяя это, и, пренебрегая более лёгким способом, медленно поднял штангу на высоту вытянутых рук. Со стороны Сандова это было действительно хорошее исполнение подъёма, хотя по сегодняшним меркам далеко не рекордное.
Третьим испытанием стало то, что технически описывают как «жим на спине» штанги, весящей около 250 фунтов. Оба прошли через него с легкостью, и тогда, поскольку Циклоп, видимо, не мог поставить перед Сандовым никаких новых задач, мистер Флеминг решил, что испытания завершены. Поэтому он попросил, во-первых, чтобы те сто фунтов были уплачены, во-вторых, чтобы Сэмпсон тотчас же вышел и исполнил свою часть соглашения.
Однако у этого коварного шоумена на уме было другое. Он и его ученик, как он объяснял долго и нудно, по-настоящему сильные люди. Они никакие не показные эстрадные артисты. Сила включает в себя и выносливость, и сравнивать чьи-то способности нельзя таким скорым способом. Циклоп и Сандов должны начать всё снова. Подъёмы нужно продолжать, пока один из соперников не проиграет. И тогда зрители быстро поймут, что Сандов даже не ровня Циклопу, а не то что сильнее его.
Этот манёвр не смог получить и малейшего одобрения. Никто из присутствующих не хотел до смерти томиться здесь, рискуя застрять на неделю до окончания разрешения спора. Поэтому управляющие Аквариумом предложили, чтобы Циклоп поставил Сандову ещё одно задание. И тогда, если Сандов так же успешно выполнит его, как остальные, сто фунтов будут, конечно же, выплачены.
Когда сошлись на этом — не без протестов, надо сказать. Сэмпсона — определили окончательное испытание. Это было что-то наподобие того, что среди штангистов называется «мёртвая тяга». Вынесли большой плоский камень, весивший около 400 фунтов, на него положили три 56-фунтовые гири. Под камень просунули канат и крепко завязали его. Циклоп, стоя на двух стульях, между которыми лежал камень, силился оторвать одной рукой этот набор разновесов от пола. После двух неудач он снял одну из гирь, после чего его следующая попытка удалась. По просьбе Сандова, однако, третью 56-фунтовую гирю вернули обратно, и претендент поднял всю комбинацию с первой попытки. Сто фунтов были выиграны честно и без обмана, а Сэмпсона призвали выполнить условия сделки.
Последовала примечательная сцена! Сэмпсон извергал потоки слон, дёргал себя за волосы и усы, дико размахивал руками, проливал слёзы. Через какое-то время он, однако, заметно успокоился, сказав в своё оправдание, что сильно переволновался, отчего у него случился «нервный криз» из-за поражения любимого ученика, и что будет нечестно при таком явно неподходящем душевном состоянии ждать от него участия в соревновании, которое может подставить под удар всю его карьеру.
Его призыв вызвал сочувствие в сердце управляющего, который тотчас углядел, какую жирную кость можно бросить газетчикам. Умеючи, всё это можно было обернуть в щедрый праздник для кассы заведения. Они и так уже сделали хорошую выручку, ведь хозяева других шоу, что шли в этом здании, прослышав, что происходит, столпились в театре Сэмпсона, так что там можно было задохнуться. На тот момент управляющие очень неплохо заработали. Было бы глупо с их стороны упустить хорошие виды на урожай. Поэтому просьба Сэмпсона нашла сильную поддержку. Успеха достигло и обращение к азартным чувствам мистера Флеминга и Сандова. Чек на ню фунтов был выписан, и следующая суббота была назначена для битвы, которая решит, сможет ли Сэмпсон и дальше править или передаст свою корону чужаку.
