— Эппл, — укорил он. — Как ты можешь говорить так?

— Потому что это правда. Единственное, что я здесь получила, это слепое следование рутине, и мне не дают возможности принимать собственные решения. Это не то, как я хотела бы жить.

— Эппл, пожалуйста, — он умоляюще посмотрел на меня. — Пожалуйста, попытайся. Я именно это имел в виду, когда я говорил, что я счастлив, И единственное, что могло бы сделать меня ещё счастливее, так это знание того, что ты так же счастлива, как и я.

Мои плечи опустились под тяжестью его просьбы. Я чувствовала себя так, как будто снова барахтаюсь в реке, пытаясь отыскать Бэзила, только на этот раз он сидит на берегу и наблюдает, как я тону. У меня в груди заныло при мысли о том, что я потеряю его здесь. Это дурацкое место, где он каким-то образом чувствует себя дома, а я, — что меня заперли в тюрьме. — Бэзил...— я начала говорить, подыскивая слова, чтобы он мог понять мои чувства. Прежде чем я нашла их, задняя дверь машинного цеха открылась, и наружу высунулась голова какого-то парня.

— Вы скоро тут закончите? — спросил он. — Нам нужна твоя помощь.

— Прости, — сказал мне Бэзил. — Я должен вернуться.

— Постой! — я рванулась к нему,

— Всё будет хорошо, Эппл. — Он наклонился и поцеловал меня в макушку. — Тебе просто нужно привыкнуть.

* * *

Прошло два дня, а мы по-прежнему продолжали выполнять рутинные задания. Девушки писали в чашки, потом шёл завтрак, потом я помогала с парадом уколов в лаборатории и заканчивалось всё сбором кудзу. Каждый день фермерские мальчики встречались с моим отрядом у насоса. И каждый день все разбивались на пары, Энид оставляли без внимания, а Ноам занимался своей веткой, которая всё больше становилась похожа на самолёт. Самым тяжёлым было не видеться с Бэзилом, Реба предупредила меня, что не будет прикрывать меня, если я снова уклонюсь от своей работы, а я не хотела иметь никаких проблем с Гайей.

Иногда во время перерывов я грезила наяву, что Бэзил найдёт меня и мы уединимся, как все остальные. В другой раз, когда я засыпала на поляне, мне снились сны о том, что мы вернулись туда, где нашли ягоды, катались по земле, наши губы прижимались друг к другу, наши тела переплетались. Большую часть времени я сидела одна, раздражённая и расстроенная тем положением, в которое сама себя поставила, но сегодня я решила, что больше не собираюсь сидеть здесь, как идиотка. Если все они могут тайком чем-то заниматься в лесу с парнями, то чем я хуже. Машинный цех должен быть не слишком далеко. Я просто наведаюсь туда, увижусь с Бэзилом и вернусь до того, как они снова возьмутся за работу.

От чувства свободы, охватившего меня, когда я сбежала от своего рабочего отряда, у меня закружилась голова и я неслась по тропинке, как непослушный ребёнок, убегающий от родителей в шумной АР. Может быть, именно это чувство свободы от ежедневной рутины заставляет других скрываться в лесу. Это и те сексуальные упражнения, которыми они занимаются в лесу. Я не настолько глупа. Я понимаю, что они имеют в виду, говоря о вспахивании садов и посадке семян. Но есть много, чего я до сих пор не понимаю. Например, почему они одних девушек называют наседками, а других — сосудами, и о каких подарках они всё время талдычат

Пока я искала тропинку, которая бы вывела меня к Бэзилу, я заметила какое-то трепетание у себя над головой. Сначала я подумала, что это может быть всего лишь сухим листом, трепещущимся на ветру, но потом оно сменило направление и начало плавно спускаться. Инстинктивно я подняла руку, чтобы защитить лицо, но когда эта штуковина спустилась, я замерла и ошарашенно уставилась на неё. Маленькое создание с жёлтыми и белыми полосками вдоль коричневых крыльев приземлилось на ветку, покружив вокруг старого дерева. Летун танцевал от одного конусообразного фиолетового бутона к другому. Я попыталась вспомнить, как называлось это маленькое создание в книжках моей бабушки.

— Привет, порхаточка[19], — прошептала я и медленно, как можно тише, я придвинулась поближе, пытаясь сдержать дыхание, которое стало прерывающимся от восхищения. Летун был так сосредоточен на цветках, что, казалось, не обращал ни малейшего внимания на мои широко открытые глаза.

Я смотрела, как он балансирует на тоненьких ножнах, суставы которых были повернуты не в ту сторону. Из его головы с большими чёрными глазами торчали два длинных усика. Не думая ни о чём, я протянула руку, чтобы погладить его пушистое тельце, и это отпугнуло создание. Я не хотела, чтобы оно улетало, поэтому побежала за ним через заросли кудзу, крича «Вернись! Я обещаю, не причинить тебе вреда!» Может быть, именно поэтому все соглашаются со всеми непонятными вещами этого места. Может быть, привилегии видеть, как что-то живое, не созданное человеческими руками, сосуществует с этим миром достаточно, чтобы плюнуть на тяжёлую монотонную работу на Ферме. Бэзил просил меня дать этому месту шанс, но я ведь даже не старалась. Я была слишком обижена на этих людей, чтобы по-настоящему оценить это место. Я пообещала себе постараться, потому что, кто знает, какие ещё чудеса я могу здесь увидеть, и тут я запнулась и уткнулась лицом в землю в зарослях кудзу с громким криком «Ооооой!»

— Кто там! — услышала я чей-то голос.

Я поднялась на ноги и увидела, что скатилась с горки. Над моей головой виден маленький домик, почти полностью скрытый в зарослях кудзу. Единственное открытое пространство было недалеко от передней двери, где в кресле-качалке сидел пожилой мужчина. Его лицо было скрыто копной спутанных белых волос, кустистыми бровями и длинной, лохматой бородой.

— Элла? — вопросительно позвал мужчина, наблюдая, как я поднимаюсь на ноги. Он закрыл книгу, лежавшую у него на коленях, и сдвинулся на край кресла, затем с усилием заставил выпрямиться свои измученные ревматизмом колени. — Элла, это ты?

— Простите, это не Элла, — ответила я. — Я не догадывалась, что здесь есть кто-нибудь.

Он сердито посмотрел на меня. — Что ты делаешь на моей территории? Ты с этой чёртовой фермы? Тебя прислала та проклятая женщина?

— Нет, хотя вообще-то да, но не совсем так. — Я медленно пошла к нему. — Я имею в виду, что я остановилась на Ферме, но меня никто не присылал. Я увидела бархоточку и побежала за ней и...

— Бархоточку?

— Да, такого жука с красивыми крылышками! — я помахала руками, чтобы продемонстрировать ему. — Она уселась на цветке.

Он засмеялся скрипучим смехом. — Может быть, бабочку?

— Точно, — смущённо ответила я. — Именно так их называют. — Я робко поднялась по ступенькам на его крыльцо и протянула руку. — Меня зовут Талия. Талия Эппл.

Долю секунды он изучал мою протянутую руку, затем протянул свою. — Ну, по крайней мере, у тебя есть какие-то манеры. Не то что у остальных кретинов, которые находили сюда дорогу. — Он крепко пожал мою руку и представился. — Меня зовут Эзра Клеменс.

— Приятно познакомиться, мистер Клеменс.

Он опять поудобнее устроился в своём кресле. — Так ты остановилась на этой чёртовой, полной идиотов Ферме?

У меня вырвался неожиданный, громкий смешок. — К сожалению, да, так и есть.

Мой ответ вызвал у него легкую улыбку. — Не совсем уверен, что на этой Ферме всё происходит так, как должно быть, я прав, как ты думаешь?

Я опёрлась о перила крыльца, радуясь возможности поговорить с кем-нибудь, кто разделяет мои мысли. — Именно.

Он фыркнул и потянулся к столу за трубкой и маленьким красным мешочком, крепко перевязанным длинной серой лентой. — Эй, — произнесла я, моё сердце бешено забилось, а пальцы дрожали, когда я показывала на мешочек. — Откуда это у вас?

— Это? — переспросил он, пожимая плечами и хлопая трубкой по бедру. — Наверное, мне его кто-то дал.

— Но... это... — начала говорить я, но потом я почувствовала как во мне поднимается стыд. Казалось таким мелочным и так похожим на реакцию собственницы, говорить о принадлежности в таком месте, как это. Хотя моё лицо все ещё горело от того, что мешочек был моим, и я хотела получить его обратно.