Бэзил какое-то время изучает меня. Я слабо улыбаюсь. — Ты голодна, — наконец говорит он.

— Мне снились ягоды.

Он наклоняется, перебирается на переднее сидение, и оказывается сидящим рядом с водителем. — Никаких пассажиров здесь, — бурчит она, но не пытается заставить его вернуться.

Какое-то время они разговаривают приглушённым шепотом. Я улавливаю, как Бэзил говорит «Сколько?» и «Это грабёж». На что она лишь хмыкает. Наконец, после долгих уговоров и споров она открывает отделение между её рукой и Бэзилом. Он запускает туда руку и вытаскивает бутылочку со светло жёлтой жидкостью, затем перелезает обратно к нам.

— Выпей это, — говорит он, протягивая мне бутылочку.

— Я не собираюсь пить её синтамил? Что она будет пить?

— Это не её, — отвечает Бэзил.

Я смотрю на этикетку. Вместо чьего-нибудь имени, написанного золотыми буквами, там простая надпись чёрно-белого цвета, — СИНТАМИЛ (БАЗОВАЯ ФОРМУЛА). — Откуда у неё это? — спрашиваю я, абсолютно точно зная, обменивать синтамил на деньги это нарушение договора.

Женщина смотрит на меня в маленькое зеркало над её головой. — Детка, если у тебя есть деньги и ты знаешь, где искать, ты можешь купить что угодно.

— Но она же даже не отрегулирована под определённого человека, — говорю я.

Женщина переглядывается с Бэзилом: — Эта принцесса первый раз выбралась из своей золотой башни?

— Эй, — протестую я, — Я не принцесса, и в любом случае, я не могу заплатить за это без своего Гизмо.

В ответ раздаётся грубый смех. — Я не принимаю электронные деньги. Здесь действует только наличка.

Я протягиваю бутылку обратно, но Бэзил останавливает меня. — Я могу заплатить.

Язя наклоняется вперёд. — У тебя есть настоящие деньги?

Да, — отвечает он, — Самые настоящие подержи-меня-в-руках деньги.

— Вау, — говорит она, — Прямо как в одном из этих восстановленных сёл в Древностях.

Бэзил откручивает крышку и протягивает мне бутылку.

— А ничего, если она не отрегулирована? — спрашиваю я.

Женщина качает головой и бормочет что-то, чего я не могу разобрать, но это точно не комплимент.

— Все в порядке. Там всё равно есть базовые питательные элементы, которые использует Единый Мир, — говорит она. — В твоей они тоже есть, только тебе добавляются персональные добавки, потому что твои родители могут заплатить за них.

— Вот оно что, — говорю я, чувствуя себя дурой. — Я понятия не имела, как это работает.

— Просто выпей это, — настаивает он.

— А как же ты? Когда ты последний раз принимал смесь?

Он смотрит на бутылку и прикусывает нижнюю губу.

— Мы поделимся, — говорю я и подношу бутылку к губам.

— Bon, мать его, appйtit, — неприятным голосом произносит женщина.

Я проглатываю половину, и передаю бутылку ему как раз тогда, когда женщина подъезжает к шлагбауму. Он глотает синтамил, бросает бутылку на пол, потом вытаскивает что-то из кармана куртки. Сначала я думаю, что это его генератор запахов, но он протягивает его через спинку сидения к водителю, и я вижу приспособление поменьше, как будто сделанное из нескольких приборов. Она направляет его на шлагбаум. Загорается зелёный свет и ворота открываются.

— Я хотела бы иметь такой, — говорит она.

Я смотрю на Бэзила.

— Лучше не спрашивай, — говорит он и забирает у неё аппарат.

Я откидываюсь назад и пытаюсь подготовить себя к ещё одной ночной вылазке из Внутреннего Круга.

Когда мы перебрались через границу, водителю понадобилось всего несколько минут, чтобы найти улицу Файо. Подъехав к полуразрушенному бордюру под сгоревшей вывеской ДОМИНО САХАР, она объявила: — Вы прибыли.

Мы с Язей выбрались из развалюхи. Через плечо, я видела, как Бэзил протянул женщине пачку сложенных купюр, но она оттолкнула его руку. Но потом притянула его к себе и сжала в крепком объятии. Бэзил застыл и неуклюже гладил женщину по спине, пока она льнула к нему. Затем она отпустила его и прежде, чем она забралась обратно в машину, которая с рёвом укатила прочь в темноту ночи, на её глазах можно было заметить несколько слезинок,

— Что это было? — шёпотом спросила меня Язя.

— Без понятия, — прошептала я в ответ.

Бэзил присоединился к нам: — Ты часто сюда приходишь? — спросил он.

— Ага, — ответила Язя. — Почему нет?

— Я не думал, что непосвящённые заходят так далеко, — ответил он.

— Всё, что угодно, ради хорошей стрижки, — ответила Язя, что было шуткой лишь наполовину.

Мы втроём пересекли улицу по направлению к салону Файо, маленькому одинокому домику с древней моделью мельницы и нависающими панелями солнечных батарей. Язя остановилась перед входной дверью. — Дерьмо, — сказала она, когда дверь не открылась. — Ну же, Файо, — начала умолять она. — Здесь не может быть закрыто. Только не сейчас. — Она приложила ладони козырьками к глазам и всмотрелась в окно. — В глубине есть свет.

Мы крадучись обошли дом, стараясь держаться в тени карниза, пробрались к задней двери, которая скрывалась за кучей мусора. Внезапно мне стало не по себе, настолько всё вокруг было настолько тихим, что казалось спящим. Поблизости нет людных мест. У нас нет машины. А это значит, что у нас нет возможности бежать, нет возможности выбраться отсюда, если Файо не впустит нас. Я подумала, что мы сильно сглупили, и ощутила тошноту.

Похоже, Бэзил разделял мои опасения. — Что, если этот парень выдаст нас? — спросил он, наклоняясь ко мне. — Спорю, что твои родители уже объявили о вознаграждении.

Язя затрясла головой: — Он не выдаст. Вот увидишь. — Она забарабанила в двери.

Мы услышали шорох по другую сторону двери, затем слегка раздвинулись жалюзи. — Кто вы и что вам нужно? — спросил глубокий голос.

— Файо, это Язя. Мне нужна твоя помощь.

— Язя? У тебя вообще, часы есть? — голос изменился и стал более веселым. — Я уже делаю уборку.

— Это вопрос жизни и смерти, — взмолилась Язя, дергая за дверную ручку.

— Вопрос жизни и смерти, говоришь? Кто-то отчаянно хочет выделиться? Держись, нет повода для паники! — Мы услышали поворачивающийся замок, затем двери распахнулись. Файо стоял в ореоле тёплого жёлтого света, держась одной рукой за дверь, вторая упиралась в его бедро, или мне следовало сказать, в её бедро. Когда я в последний раз видела Файо, он был низким щуплым человечком, в белом лабораторном халате, с синей бородкой и длинными красными волосами, собранными сзади в лоснящуюся косу. Сейчас перед нами стояла миниатюрная женщина в рабочих ботинках, белом комбинезоне, с внушительной грудью и пышными бедрами. Как и большинство работников салонов, она следовала за всеми последними трендами моды. Её фиолетовые глаза контрастировали со светлыми коротко стрижеными волосами и теплой коричневой кожей, гладкой, как попка младенца, как любит говорить моя бабушка. — Ты когда-нибудь слышала о такой вещи, как назначенная встреча? — спросила она. Мы втроём молча переглянулись. И почему мы об этом не подумали? Но затем она улыбнулась. — Не переживайте. Раз уж вы здесь, можете зайти.

* * *

Мы с Безилом сидим рядышком на маленьком диване в приёмной, пока Язя разговаривает с Файо в другой комнате.

— Ты уверена насчёт этого? — спрашивает Бэзил.

— Язя ему доверяет, ээ ммм, ей, — ответила я.

— Я не это имел в виду. — Бэзил посмотрел на свои руки, зажатые между коленями. — В том смысле, что может быть, ты хотела бы вернуться сейчас домой. Сейчас, когда мы в расчёте. Ты спасла меня, я спас тебя, твоя подруга вытащила нас обоих. — Он пристально смотрел на меня своими прекрасными тёмными глазами. — Я не буду винить тебя.

Я покачала головой: — У меня осталось слишком много вопросов, чтобы уйти так просто, — ответила я, скрыв то, что по большей части, именно он является причиной моего желания остаться.