Нас немедленно окружили. Фигуры в чёрном с инфракрасными очками. Оружие наготове. Они кричали своими грубыми голосами. И я увидела лицо. Лицо, которое не забуду никогда, как бы сильно я не хотела вытеснить его из своей памяти.

Я всматривалась в безжалостное лицо Ксандера и понимала, что это за охотники. Не осталось никаких сомнений. Я знала, что Уилл неподалеку.

Что мог сделать Уилл? Не рискуя собой, он ничем не мог помочь, не показав, что я что-то большее, чем им представлялось.

Но всё же я искала — долго искала его взглядом — хотя не должна была этого делать.

Появилось еще больше машин, которые со скрипом тормозили, разбрасывая грязь в глухом тумане.

Мириам лихорадочно шептала мне на ухо, её паника была видна невооруженным взглядом, я чувствовала вкус палящего ветра, горького и едкого.

— Джасинда! Джасинда! Что нам делать? Что нам делать?

— Заткнись, Мириам, — прошипела я на наречии драко.

Вертушки кружились, как темные стервятники, бешено обдувая деревья вокруг нас. Мои волосы дико развевались на фоне летящих листьев.

Один из охотников снял очки, чтобы лучше меня рассмотреть. Он приблизился и потыкал в меня острым наконечником своего оружия. Из моей слишком сдавленной груди вырвалось рычание, темное и угрожающее. Я даже не знала, что способна производить такой звук. Он тыкнул в размытую форму Мириам рядом со мной.

— Что за черт... — Его голос прервался, когда другой охотник одернул его.

— Карл, назад. Мы пока не знаем, что тут у нас.

Охотник послушался, отступая от нас.

— Мириам, — умоляла я, — оставайся невидимой. Сфокусируйся.

Её глаза смотрели в мои, вертикальные зрачки дрожали, пропадая и появляясь вместе с ней. Она, казалась аморфной, словно рябь на воде, постоянно меняющейся, снова и снова исчезая.

Какие-то люди вылезли из машин. Я снова переключила своё внимание на этих мужчин, на их безжалостные лица, мой взгляд блуждал в поисках шанса, надежды.

Среди них Уилла не было. И хотя на меня накатило что-то вроде облегчения, я не могла понять — почему. Почему его здесь нет? Где он?

Я узнала мужчину, шагавшего впереди группы. Это был отец Уилла. Всё так же красив и подтянут, даже в охотничьей одежде. Горячая волна ужаса сотрясла моё нутро. Потому что я знала, на что был способен этот человек.

Он совсем другой. Это уже не тот радушный человек, который приветствовал меня в своём доме, когда думал, что я обычная девушка. Его звериные холодные глаза оценивали, смотрели на меня, как на какую-то тварь. Я — жертва. Я видела его. Видела его настоящего. Он без труда прикончит меня.

— Кто тут у нас, ребятки?

— Мы поймали двоих... ну, мы так думаем.

Мистер Ратледж внимательно разглядывал нас какое-то время. Мириам, рядом со мной, была не способна себя контролировать, и я знала, что бесполезно было говорить ей, чтобы она собралась. Она слишком напугана. Она в панике.

Я сканировала взглядом гущу деревьев, каждый удар сердца громок, отдаваясь глухим стуком в груди. Острый, словно бритва, взгляд изучал каждого охотника, желая увидеть лишь одно лицо. Вопреки всему здравому смыслу, я всё ещё надеялась. Уилл, где же ты?

Ксандер подошел ближе к своему дяде и махнул рукой в сторону Мириам.

— Это одна из невидимок.

Он показал на меня.

— Знаешь, что это за тип?

Мистер Ратледж изучал меня, не отвечая, голова у него была наклонена под углом, как будто он хотел рассечь меня взглядом напополам. Мне трудно встречаться с ним глазами — этот человек, отец Уилла, убивал моих соплеменников и перелил их кровь своему сыну. Вот почему он — монстр. Но именно благодаря этому его сын жив, а его сын — парень, которого я люблю.

Это и была извращенная реальность, и я никак не могла перестать слышать голос Кассиана в голове, который настаивал, что однажды именно это обстоятельство проведет черту между мной и Уиллом.

Мистер Ратледж протянул руку и щелкнул пальцами, очевидно приняв решение. В тот же момент в его руке появилось оружие. Какой-то пистолет. Я ничего о них не знала, кроме того, что они причиняли боль. Они уничтожали.

Он прицелился.

Мириам яростно заметалась, смотря на него с ужасом, так же как и я.

Вот только я не могла так просто смотреть. Не тогда, когда внутри меня имелось оружие.

Жар разлился по телу.

— Остановитесь, — прорычала я, хотя никто из них не мог меня понять, отпихивая Мириам в сторону, чтобы сделать то, что должна сделать. То, для чего я рождена. Но мы запутаны в сетях, а она сама не перестанет цепляться за меня, умоляя своим низким грохочущим голосом драко.

Откинув волосы с лица, я разжала губы и выдохнула.

Огонь проделал свой путь к моему горлу. Трахея задрожала от яростного жара. Пар заструился из ноздрей, и тут же пламя вырвалось из моего рта. С ревом сгусток жара заискрился в воздухе. Охотники закричали, пятясь назад подальше от вездесущего пламени.

Путы спали с нас, сожженные в прах. Вкус угля и золы заполнил рот. Я схватила Мириам за руку, поднимая её с земли. Она не помогала, висела мёртвым грузом на мне, напуганная до смерти.

Я обратила лицо к небу, желая сбежать, оказаться на свободе, изголодавшись по ветру, но не могла — без неё.

— Вставай! — кричу я. — Давай! Лети!

Она начала подниматься, её движения замедленны. Собравшись с силами, я подхватила её, готовая взлететь, пускай даже вместе с ней на весу.

Мои ноги оторвались от земли, и в этот же момент в меня пальнули. Боль запульсировала в крыле — проникла сквозь оболочку. Эта мембрана обманчива: крылья драко легкие и нежные, как паутина, но они действительно были сильными, свитыми из многочисленных нервных окончаний, поэтому и наиболее чувствительными. Я в агонии.

Рывком подняв своё тело в воздух, я вырвала небольшой гарпун из крыла, бросила его, и он вонзился в мягкую землю.

Я снова рухнула вниз, моя голова запрокинулась от боли.

Мириам отлетела от меня, оступилась и потеряла меня, пока мы падали.

Отец Уилла подошел ближе, его оружие направлено на меня. Глаза были холодны. Он ничего не чувствовал.

Я услышала свист, и снова ощутила удар. В бедро. На этот раз боль не такая сильная, это не гарпун. Взгляд устремлился вниз и остановился на дротике, который торчал из моей красно-золотой кожи. Я резко его выдернула и рассмотрела, обнаружив, что в нем находилась пробирка. Теперь уже пустая.

Второй свист разрезал воздух. Я водила глазами из стороны в сторону и видела, как дротик вонзился в тело Мириам с глухим звуком. Она закричала. Звук обескураживал, удивлял, словно его издавало существо, которое прежде никогда не чувствовало физической боли.

Я знала, что это больше, чем боль. Это был страх, ужас, который испытываешь от того, что с тобой обращаются, как с животным, без каких-либо прав на это. Ты — то, на что нужно охотиться, то, что нужно поймать и полностью уничтожить.

Я потянулась к ней. Мириам упала на меня, я чувствовала её слезы на своём плече и холодное шипение на обжигающей коже.

Я кричала на охотников, хотя и понимала, что, возможно, так ещё больше выглядела животным для них, издавая все эти странные, рычащие звуки. Я была похожа на зверя, которого нужно истребить. От ощущения на себе их холодных, безразличных взглядов я съеживалась, увядала изнутри.

Через мгновение моё зрение помутнело. В голове появилось чувство тепла, защищенности. Как будто мне больше не было ни до чего дела. Стало хорошо, но меня трясло.

Охотники спустились ко мне, словно чёрные танцующие пятна. Рёв стоял в ушах, но он не настолько был громок, чтобы заглушить прерывистые рыдания Мириам. Я всегда буду слышать их у себя голове.

Я сжимала её руку или, по крайней мере, пыталась это сделать. Мышцы устали, такие слабые и вялые. Я, кажется, смогла всего лишь прикоснуться к её пальцам. Через мгновение она уже была не со мной. Они забирали её, оттаскивая от меня. Я потянулась к ней, но была слишком медлительна. Её когти впивались в землю, оставляя глубокие следы в почве. Её крики звучали уже где-то далеко, но я всё ещё их слышала — они угасали на расстоянии, словно стихающий ветер.