– Я дам тебе знать, – сказала я, – Очень мало шансов на то, что мы закончим одновременно.

– Просто дай мне знать, – сказал Томас, прежде чем сбросить вызов.

Я положила трубку и откинулась в своем кресле. Я надела наушники на свою голову и включила запись.

Утро было похоже на все остальные, за исключением того, что я проснулась одна в постели Томаса. Он постучал в двери, когда я уже одевалась на работу. Когда я открыла двери, он протянул мне сливочный рогалик и кофе.

Ездить на работу было неудобно, и мысленно я изучала все автосалоны, меня пугала возможность моего отлета обратно в Чикаго и вождения моей "Камри" всю дорогу до Сан-Диего.

Стоило мне добраться до нужной информации, как моя дверь распахнулась, а затем захлопнулась. Томас откинул сторону своего пиджака и положил руку на свое бедро, он отчаянно пытался придумать, что ему сказать.

Я стянула свои наушники.

– Что?

Мои мысли мчались с бешенной скоростью и все время возвращались к семье Томаса

– Ты избегаешь меня, и Констанс сказала, что ты разговаривала с автодиллером. Что происходит?

– Оу…эмм…мне нужна машина?

– Зачем? Я могу отвозить тебя от дома до работы и обратно.

– Мне нужно и в другие места, по мимо работы, Томас.

Он положил руки на гладкую поверхность моего стола, и посмотрел мне в глаза.

– Будь честна со мной.

– Ты собирался объяснить мне кое–что о Камиль. Может, сделаешь это сейчас, – спросила я, скрестив руки на груди.

Он осмотрелся.

– Что? Здесь?

– Дверь закрыта.

Томас сел на стул.

– Я сожалею, что назвал тебя Камиллой. Когда мы говорили о ней, напряженность была слишком высока, я слышал их смех с Трентоном. Это была честная ошибка.

– Т прав, Джексон. Я тебя прощаю.

Щеки Томаса вспыхнули.

– Я чувствую себя паршиво.

– Ты и должен себя так чувствовать.

– Мы не можем все вот так закончить Лиис. Не из–за одной тупой ошибки.

– Я не уверена, что мы вообще когда–либо начинали

– Я знаю, что у меня есть чувства к тебе. А у тебя ко мне. Но я так же знаю, что тебе ты боишься находиться вне зоны твоего комфорта. Поверь, мне тоже.

– Я больше не боюсь. Я выше этого. Вот только ты идешь не рядом со мной.

Выражение его лица изменилось. Теперь он смотрел вглубь меня, смотрел на то, что я не могла скрыть

– Ты убегаешь от меня. Я напуган до чертиков.

– Прекрати.

Его челюсть напряглась под кожей.

– Я не буду преследовать тебя, Лиис. Если ты сама того хочешь, то я дам тебе уйти.

– Хорошо, – я сказала с небольшой улыбкой, – Это сэкономит нам обоим много времени.

В его глазах читалась мольба

– Я не говорил, что хотел тебя...

– Томас, – я перебила, наклонившись вперед, – Я занята. Пожалуйста, сообщи мне, есть ли у тебя какие–либо вопросы о моем FD–302. Я оставлю его с Констанс на протяжении дня.

Он посмотрел на меня, не веря, затем встал и повернулся к двери. Он крутил кнопку, сомневаясь, и бросая взгляды через плечо.

– Ты все еще можешь ездить со мной на работу и обратно, пока не решишь проблему с транспортом.

– Спасибо, – ответила я, – Но мне нужно поработать кое над чем с Вэл.

Он покачал головой и моргнул, затем открыл дверь и аккуратно прикрыл ее за собой. Он повернул направо, хотя к его офису вел поворот налево, и я догадалась, что он пошел в фитнес–зал.

В то же время, как только Томас скрылся за дверями, Вэл залетела в мой офис.

– Это выглядело ужасно.

Я закатила глаза.

– С этим покончено.

– С чем?

– В эти выходные у нас… отчасти что–то было. Но с этим покончено.

– Уже? Он выглядит несчастным. Что ты ему сделала?

– Почему это автоматически моя ошибка? – перебила я, когда Вэл подняла бровь, я продолжила, – Я согласилась попробовать что–то подобное отношениям, а затем он признался в том, что все еще любит Камиль. Затем он назвал меня Камиль, поэтому… – Я играла с карандашами, пытаясь держать себя в руках.

– Он позвал Камиль? – Она переспросила, запутавшись.

– Нет, он назвал меня Камиль. Он назвал меня ее именем, по ошибке.

– В постели? – Она воскликнула.

– Нет, – Я сказала с отвращением, – На пляже. Мы спорили. Я все еще не уверена в этом.

– О, это звучит многообещающе. Думаю, что мы должны были догадаться, что два фрика не поладят.

– Он тоже это сказал. О, кстати, у меня сегодня ланч с тобой.

– Серьезно?

– Это то, что я сказала Томасу, так что да.

– Но у меня есть планы с Марком.

– О нет, ты должна мне.

– Прекрасно, – она ответила, поставив локоть на мой стол, а затем показала на меня пальцем, – Но тогда ты сообщишь подробности об этих выходных.

– Конечно. Прямо после того, как ты расскажешь мне все о своем браке.

Вэл закатила глаза.

– Нет! – она пожаловалась.

– Вот видишь? Вот почему я бы не хотела, чтобы ты знала.

– Пойми, что не все хотят делиться каждой мыслью, чувством или тайной – это хороший урок для запоминания. Я рада – у меня, наконец, есть несколько рычагов давления на тебя.

Она впилась в меня взглядом.

– Ты плохой друг. Увидимся за ланчем.

Я улыбнулась ей, возвращая наушники на уши, и Вэл вернулась к своему столу.

Оставшаяся часть дня продолжалась, как обычно, так же, как и на следующий день после этого.

Вэл ждала меня каждое утро, возле здания. Лучшие дни были, когда я не пересекалась с Томасом в лифте. По большей части он был вежлив. Он прекратил заходить в мой офис, вместо этого направляя меня по электронным письмам из Констанции.

Мы собрали доказательства против Гроува, и в свою очередь, использовали доверие Тэроу к нему, чтобы получить разведку. Суть ответов Гроува и Тэроу заключалась в рамках светской беседы и самодовольных комментариев между ними и их партнерами, и каким бы ни было Бюро легковерным, как же легко наша система продвигался вперед, если мы находили нужного человека.

Было удобнее спуститься на один этаж на лестнице, чем на лифте. Я поплелась вниз на свой этаж и прошла мимо моей двери, чтобы сделать несколько шагов к окну в конце коридора. Угол на той стороне улицы был в пятнах крови, но, казалось, никто не замечал этого. Люди, проходившие мимо, не имели понятия о насилии, произошедшем меньше часа назад там, где они проходили.

Пара остановилась всего в нескольких футах от самого большого пятна, споря. Женщина посмотрела по обеим сторонам и перешла улицу, и я узнала ее, перед тем, как она скользнула под навес нашего фойе. Маркс последовал за ней, и я вздохнула, зная, что они оба выйдут из лифта через пару минут.

Я пошла к своей двери и отперла ее, а затем подождала в открытом дверном проеме.

Лифт загрохотал, и в дверях показалась моя подруга, которая выглядела злее, чем я когда–либо ее видела. Она вышла и резко остановилась, толкая локтем Маркса, когда он столкнулся с ней.

– Ты уезжаешь? – спросила она.

– Нет. Просто возвращаюсь домой,– Я удержала дверь открытой, – Входите.

Она прошла мимо, а Маркс остановился, ожидая моего разрешения. Я кивнула, и он последовал за ней на диван.

Я закрыла дверь и повернулась, скрестив руки на груди. – Я не в настроении быть для вас двоих доктором Филом. Я не могу со своим дерьмом разобраться. – Я отбросила волосы с лица и прошла к креслу, собрав покрывало в складки и держа его на коленях, когда садилась.

– Ты согласна со мной, правда, Лиис? – спросил Маркс, – Она должна выставить его.

– Он не уедет, – сказала Вэл раздраженно.

– Тогда я заставлю его съехать, – прорычал Маркс.

Я закатила глаза.

– Ну же, Маркс. Ты знаешь закон. Он ее муж. Если приедут копы, ты будешь единственным, кого попросят уйти.

Челюсть Маркса ходила под кожей, и затем он посмотрел за мою кухню.

– У тебя есть вторая спальня. Ты пригласила ее.

– Она не хочет потерять свою квартиру, – сказала я.