– Я еще и ирландка, – буркнула я.

Он подавился. Что–то было в его голосе – не только эго, но что–то большее, чем уверенность. Что–то вызвало у меня желание повернуться и хорошенько посмотреть на него. Но я оставила свой взгляд на линии бутылок с ликером и другой стороне бара.

После того, как мужчина понял, что не удостоится лучшего ответа, он пересел на стул ближе ко мне. Я вздохнула.

– Что ты пьешь? – спросил он.

Я закатила глаза и затем решила посмотреть на него. Он был также красив, как погода в Южной Калифорнии, и он был так не похож на Джексона. Даже сидя, я могла точно сказать, что он был высоким – как минимум метр девяносто. Его глаза грушевого цвета светились на фоне его бронзовой загорелой кожи. Хотя он мог бы показаться пугающим для обычной женщины, мне не показалось, что он мог бы быть опасен, по крайней мере, не для меня, даже несмотря на то, что был вдвое больше меня.

– Все, что покупаю, – сказала я, даже не пытаясь скрыть свою лучшую кокетливую улыбку. Ослабить оборону для красивого незнакомца через час было допустимым, особенно после шести выпитых стаканов.

Мы бы пофлиртовали, я бы забыла об оставшемся чувстве вины и пошла домой. Возможно, даже получила бы бесплатный коктейль. Это был приемлемый план.

Он ухмыльнулся в ответ.

– Энтони, – сказал он, подняв палец.

– Как обычно? – спросил Энтони с конца бара.

Мужчина кивнул. Он был завсегдатаем. Он, должно быть, живет или работает где–то недалеко.

Я нахмурилась, когда Энтони забрал мой стакан, вместо того, чтобы снова наполнить его. Он пожал плечами, без какого–либо сожаления в его глазах. – Говорил же тебе, это твой последний.

За полдюжины глотков незнакомец опрокинул достаточно дешевого пива, чтобы быть хотя бы приблизительно на моем уровне интоксикации. Я была довольна. Мне не придется прикидываться трезвой. И его выбор алкоголя подсказывал мне, что он не привередлив и не пытается произвести на меня впечатление. Или, может, он просто был без денег.

– Ты сказала, что я не смогу купить тебе выпивку, по тому, что Энтони не позволит, или потому что ты не позволишь мне? – спросил он.

– Потому что я сама могу купить себе выпивку, – сказала я, хотя и немного невнятно.

– Ты живешь где–то неподалеку? – спросил он.

Я взглянула поверх него.

– Твои никчемные разговорные навыки разочаровывают меня с каждой секундой больше и больше.

Он громко засмеялся, запрокинув голову назад.

– Господи, женщина! Откуда же ты? Не отсюда.

– Чикаго. Только переехала. В моей гостиной еще стоят не распакованные коробки.

– Понимаю, – сказал он, понимающе кивая и поднимая свой стакан в знак уважения. – Я два раза переезжал по всей стране за последние три года.

– Куда?

– Сюда. Потом в Колумбию. Потом обратно.

– Ты политик или лоббист? – спросила я с усмешкой.

– Ни то, ни другое, – сказал он с выражением на лице, переходящим в отвращение. Он сделал глоток пива.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Не заинтересована.

– Это ужасное имя.

Я состроила гримасу.

Он продолжил.

– Это объясняет переезд. Ты убегаешь от парня.

Я сердито посмотрела на него. Он был красив, но и самонадеян – даже если был прав. – И не ищу другого. Никаких парней на одну ночь, не орудие для мести, ничего. Поэтому не трать свое время и деньги. Я уверена, ты сможешь найти милую девчонку с Западного Побережья, которая будет более счастлива принять от тебя напиток.

– В чем прикол? – спросил он, наклоняясь.

Боже мой, даже если бы я была трезвой, он бы был опьяняющим.

Я посмотрела, как его губы коснулись горлышка пивной бутылки, и почувствовала укол между бедер. Я лгала, и он знал это.

– Я разозлил тебя? – спросил он с самой очаровательной улыбкой, которую я когда–либо видела.

Этот гладковыбритый мужчина со светло–каштановыми волосами длиной всего пару дюймов и его улыбка преодолевали гораздо более серьезные проблемы, чем я.

– Ты пытаешься разозлить меня? – спросила я.

– Может быть. То, как выглядит твой рот, когда ты злишься… чертовски восхитительно. Я бы мог остаться с тобой на всю ночь, просто смотря на твои губы.

Я сглотнула.

Моя маленькая игра была проиграна. Он победил, и он знал это.

– Хочешь уйти отсюда? – спросил он.

Я сделала знак Энтони, но незнакомец покачал головой и положил длинный счет на стойку. Бесплатный напиток – хотя бы эта часть моего плана сработала. Парень пошел к двери, пропуская меня вперед.

– Лучший из барменов этой недели говорит, что он не дойдет до конца, – сказал Энтони достаточно громко, чтобы прекрасный незнакомец услышал.

– К черту это, – сказала я, быстро проходя через дверь.

Я прошла мимо моего нового друга и вышла на тротуар, и дверь медленно закрылась. Он схватил мою руку, игриво, но жестко, и притянул меня к себе.

– Энтони, кажется, думает, что я отправлю тебя назад, – сказала я, смотря вверх на него.

Он был настолько выше меня.

Стоять так близко к нему было, словно сидеть в первом ряду в кинотеатре. Мне нужно было поднять подбородок и отклониться немного назад, чтобы посмотреть в его глаза.

Я наклонилась, позволяя ему поцеловать меня.

Он помедлил, изучая мое лицо, затем его взгляд смягчился.

– Что–то говорит мне, что не в этот раз.

Он наклонился, и наш поцелуй сначала был почти экспериментальным, но затем перешел в одновременно страстный и романтичный. Его губы двигались с моими, словно он помнил их, и даже скучал по ним.

Ничего подобного я не испытывала раньше, странный электрический ток с треском проходил через меня, растапливая мои нервы. Мы словно делали это много раз раньше – в фантазиях или снах. Это было лучшее дежавю.

Меньше секунды после того, как он отстранился, его глаза были еще закрыты, словно он наслаждался моментом. Когда он посмотрел на меня, он покачал головой.

– Определенно не от ворот поворот.

Мы зашли за угол, быстро перешли улицу и подошли к крыльцу моего дома. Я выловила ключи в сумочке, и мы вошли внутрь, ожидая лифта. Его пальцы касались моих, и, когда они переплелись, он резко дернул меня к себе. Лифт открылся, и мы прошли внутрь.

Он схватил мои бедра и прижал меня к себе, когда мои пальцы искали нужную кнопку. Он прижался своими шелковистыми губами к моей шее, и каждый нерв искрился и танцевал под моей кожей. Крошечные поцелуи, которые он прокладывал по моему лицу, от уха до ключицы, были опытными и целеустремленными. Его руки умоляли меня быть ближе к нему с каждым прикосновением, словно он ждал меня всю свою жизнь.

Даже несмотря на то, что у меня было какое–то неправильное чувство, я знала, что это было частью влечения, частью уловки, но то, что он заметно сдерживался от того, чтобы слишком сильно сдергивать с меня одежду, заставляло крошечные разряды проходить через мое тело.

Когда мы достигли пятого этажа, он отбросил мои волосы в сторону и обнажил одно плечо, проводя губами по моей коже.

– Ты такая нежная, – прошептал он.

Как ни странно, его слова заставили тысячи крошечных импульсов подниматься по моей коже.

Мои ключи звякнули, когда я возилась с замком. Парень повернул ручку, и мы практически ввалились внутрь. Он отклонился от меня, закрывая дверь спиной, и повернул меня к себе. От него пахло пивом и слегка шафраном и деревом от его одеколона, но его рот еще имел вкус мятной пасты. Когда наши губы снова встретились, я позволила его языку проскользнуть внутрь и провела пальцами по его шее.

Он стянул пиджак с моих плеч и позволил ему упасть на пол. Затем он развязал галстук и снял его через голову. Когда он расстегнул рубашку, я стянула свой топ через голову. Моя голая грудь оставалась открытой лишь мгновение, прежде чем мои длинные черные волосы рассыпались каскадом, закрывая их.

Рубашка незнакомца была скинута, его торс являл собой сочетание внушительных генов и многих лет ежедневных тренировок, создавших совершенство, стоящее передо мной. Я скинула туфли, и он сделал то же самое со своими ботинками. Я пробежалась пальцами по каждому из его рельефных мускулов и кубиков на животе. Одна рука легла на пуговицу его брюк, а другая обхватила нечто твердое под ними.