Бочка с горизонтальным снижением получилась у имперца просто идеально, учитывая обстоятельства. Пришлось нырять следом. Имперец вел свою подбитую птичку зигзагом, а поврежденная плоскость только помогала ему, делая движения корабля еще больше непредсказуемыми. Хорн навелся на уже продырявленную панель, подождал, когда перехватчик в очередной раз дернется, и выстрелил. Лазерный луч с хирургической точностью отделил солнечную батарею от кокпита. «Жмурика» закрутило в неконтролируемом плоском штопоре. Коррану не довелось увидеть, разбился ли пилот, но он от всей души пожелал, чтобы имперцу хватило времени и сообразительности катапультироваться.

Хорн посмотрел на мониторы. Ой, мамочки, Проныры, оказывается, собрались уходить, а он увлекся и не заметил.

— Девятый — лидеру, я все еще здесь!

Ледяной ярости Антиллеса хватило бы, чтобы заново заморозить арктические шапки Корусканта:

— Предполагалось, что ты расчищаешь нам путь.

— Виноват, босс, увлекся, — смиренно покаялся Корран. — Я так и собирался поступить, но тут два «жмурика» устроили небольшую пробежку.

— А ты не удержался от соревнования.

— Во славу генерала Кре'фея.

Корран состроил умильное лицо, хотя его никто не мог видеть. Авось, командир поймет намек и простит. Мигающий огонек на консоли отвлек его от благочестивых мыслей. А быстрый взгляд на топливный датчик подтвердил самые дурные предчувствия.

— Босс, у меня проблемы.

— Знаю, — отрезал Антиллес.

Откуда?!!

— Получил от твоего дроида ответ на свой запрос, — Ведж как будто подслушал мысли.

Корран покосился через плечо:

— Предатель…

— Господа, — вступил в разговор Навара Вен, — я вижу дюжину перехватчиков, они спешат к нам.

— Проныра-4 — Проныре-лидеру. Командир, тавайте останемся, да-а? Их есть всего двенадцать.

— Босс, босс, это Гэвин! Я играю!

Корран даже растрогался. Он был готов расцеловать Брора за предложение, если бы предоставилась такая возможность. И если пы топрыгнул, как сказал бы сам Джас.

— Спасибо, ребята, — пробормотал Хорн.

Народ загомонил разом. Антиллесу героическим усилием голосовых связок удалось переорать эскадрилью:

— Молчать! У нас тут не демократия. И не кружок хоровой декламации. Никого не волнует, что нам хочется. У нас есть приказ, и мы его обязаны выполнить, — на мгновение слышались только помехи, потом Ведж заговорил опять, гораздо спокойнее и ровнее. — Хотя никто не сказал, что нам нужно немедленно кидаться на выполнение этих приказов. Время есть. Меняем планы. Мы уходим на солнечную сторону и уводим импов за собой. Хорн, ты сажаешь корабль на ночной стороне. Атмосфера там жидкая, но продержишься. Сможешь спрятаться от импов, мы за тобой вернемся.

— Сделаю все, что в моих силах, командир, — Корран пристроился в строй к остальным «крестокрылам». — Проныра-9 — Проныре-4, ты скольких стер?

— Шестерых, да-а. А ты?

— Трех, если считать последнего.

— Считаем, девятый, — вмешалось начальство. — Не по правилам, но считаем.

— Спасибо, командир.

— А что там было, девятый? — поинтересовалась Рисати.

— Долго рассказывать, вернемся — объясню. Во рту стало сухо. Простенькое такое слово — «вернемся».

— У меня что-то заело сложение, — торопливо заговорил он, не давая себе даже подумать о дурных предчувствиях. — Кто-нибудь, подсчитайте сбитых импов. И, наверное, стоит добавить тех, что я подцеплю на ночной стороне.

— Эй, девятый, а Гэвин теперь у нас ас, — хмыкнул Навара.

— Чтоб я сомневался! Так держать, малыш.

Над головой нависла луна.

— Добро пожаловать в наш клуб.

— Десять секунд до сигнала, Проныры, — вновь подал голос Антиллес. — Девятый, не изображай из себя, пожалуйста, героя. Нет нужды.

— Нет нужды? Я — Проныра. Я думал, героев без драки не бывает.

— Так и есть, Хорн. Отваливай.

Корран увел машину налево, эскадрилья взяла правее.

— До встречи, друзья.

Если кто-то ему и ответил, то он уже не услышал, эскадрилья ушла за край диска.

Корран сбросил скорость и повел истребитель поближе к лунной поверхности. Комлинк он заглушил, а сенсоры перевел в пассивный режим.

— Вот мы и наедине, Свистун, — сказал он. — Только ты и я, как любит говорить наш друг Джас. Давай отыщем себе норку и тихонечко в нее заползем. Нет, что ты, Свистун, мы не прячемся, мы устраиваем засаду. Командир отлично знал, что импов мы не одурачим. Они придут за нами. Со временем, но явятся. Как миленькие. Никогда не горел желанием умирать в одиночку, так что прихватим-ка с собой кого-нибудь. А лучше двоих или троих, чтобы успокоить мои несчастные растрепанные нервы. Что скажешь, Свистун?

Они грядут… Надвигаются… От расстройства чувств и безысходности тянуло на высокий слог. Они приближаются. Медленно, словно работа с документами, неотвратимо, как повышение налогов.

«Крестокрыл» угнездился в кратере погасшего вулкана. Хорн маялся от безделья, а единственным развлечением было наблюдение за тем, как ползут, разбившись на пары, перехватчики. «Жмурики» обшаривали луну. Всю энергию сенсорных датчиков парни, должно быть, тратили сейчас на то, чтобы смотреть себе под ноги. Подкрадись к ним с тыла звездный крейсер Мон Каламари, импы не заметили бы. Зато без труда отловят рецепторы притаившегося «крестокрыла» — даже в пассивном режиме.

В отличие от хозяина, Свистун трудился в поте лица. Он уже определил количество находящихся в поиске машин — двенадцать. Было больше. Значит, десяток «жмуриков» домой не вернется. Учитывая, что у Проныр на все про все было не больше четверти стандартного часа, парни здорово поработали.

Корран постучал костяшками по транспаристиловому колпаку кабины.

— Свистун, злобные дяди рыскают уже почти полчаса. Ты уже пришел к какому-нибудь разумному решению?

Астродроид глумливо булькнул.

— Эй, я же только спросил!

Корран оживил двигатель и стал перезаряжать лазеры. Заодно проверил торпеды. Оставалось еще две.

— Я готов. Только свистни, я жду.

Хронометр начал обратный отсчет. «Жмурики» рассекали пространство с занудством наштахов. Скорость у них была постоянной, вектора тоже; можно держать пари, что пилоты поступили точно так же, как любой другой на их месте: запустили программу поиска и поплевывали в фонарь кабины, предоставив все автоматике.

То есть можно узнать, где они окажутся через тридцать пять точка три секунды. Корран сумрачно кивнул своим мыслям. Я стану покойником, нет сомнений, но вы отправитесь к предкам раньше меня. Я имею право на маленький лоскуток от знамени победы.

Хорну вдруг пришло в голову, почему он так зол. Он не хотел умирать. Странно, если бы преобладало обратное желание. Вся логика расчетов и героические размышления на досуге терпели поражение в схватке с исконно кореллианскими эмоциями. Если бы Коррану описали нынешнюю ситуацию и спросили бы его о его ощущениях и чувствах, он бы честно ответил, что перепугался бы до обмоченных штанишек. А злился, чтобы как-то задушить страх.

Он сделал глубокий вдох. Страх и злость… что-то здесь неправильно. Призрачный голос нашептывал, что страх и злость не приведут ни к чему хорошему… А что хорошего в том, что он выскочит отсюда, чтобы погибнуть и забрать с собой побольше импов? Он не знал этих пилотов, не знал, кто они — добровольцы, призывники, наемники или клоны… да и какая, к ситхам, разница? Он будет драться с ними по той же причине, по которой погнался за перехватчиком чуть меньше часа назад.

Я хочу остановить Империю. Я хочу, чтобы она перестала забирать жизни. Я не мститель и не герой. Иногда у меня бывают приступы мании величия, но я хочу защитить своих друзей. Корран усмехнулся. Вот и конец сомнениям. Все-таки верно, что он, сын и внук тех, кто защищал невиновных в КорБезе, закончит жизнь пилотом повстанцев. Жизнь его отца, жизнь его деда были отданы остальным. А теперь защита требуется парням там, внизу, да и лихим бомбардировщикам Сальма она не помешает.