— Понял тебя, командир, — Корран в последний раз оглянулся на Черную луну. — Мать безумия, два месяца подготовки, а эскадрилью уполовинили за десять стандартных минут! Кто-то, и нетрудно предположить кто, здесь здорово напортачил, а платить пришлось нам. Ты меня понял, Свистун?

За окном во все стороны на много километров простирались только невысокие холмы, кое-где на них росли деревья, на деревьях не было листьев. Окно кто-то открыл, и тот же теплый ветер, что играл с золотистой травой, щекотал Хорну шею. Если бы Эриси не отмокала в знаменитой продукции своего же семейства, они бы сейчас, взявшись за руки, бродили по холмам и наслаждались всеми прелестями жизни в деревне.

Перед носом на столе появилась внушительных размеров кружка, через край плеснулась зеленая пена. Кружку сжимал не менее гигантский кулак. Корран осторожно поднял взгляд. Запястье также внушало уважение, бицепс с трудом умещался в рукаве пятнистой пехотной форменки. Во второй руке неведомый благодетель держал точно такую же кружку, очевидно, предназначенную для него самого. Отказываться было не только глупо, но и, мягко говоря, просто опасно. Детина мерил пилота сумрачным взглядом.

— Спасибо, — Корран поискал взглядом знаки различия. — Лейтенант.

— Зови меня Пейдж.

Корран ногой подтолкнул ему стул. Пехотинец, не отпуская кружки, ловко поймал предложенное сидение и устроился напротив пилота. Осторожно взял ладонь Коррана, как будто боялся раздавить в своей лапе, неуверенно подержал и отпустил.

— А это что? — Хорн опасливо покосился на кружку.

— Лум, — заявил детина. — Обычно его пьют.

В таких количествах?!! Корран всерьез начал сомневаться в своих способностях.

Детина доказал свое утверждение о луме, отхлебнув почти половину содержимого кружки-бадьи. Улыбнулся. Не похоже, чтобы для него это было привычным занятием.

— Мы с моими парнями были на «Девониане». Там ты со своим ведомым разогнал тех «жмуриков», что хотели подпалить нам кормовые выпуклости.

Корран отважно поднял кружку обеими руками. Лум воспламенил сначала гортань, потом пищевод, и, в конце концов, пожар заполыхал прямо в желудке.

— Ух, ты! — Корран вытер навернувшиеся на глаза слезы. — Без закуски не разобраться. Но придется и ведомому выставить стакан, вот только вернется из заплыва.

Плечистый детина охотно кивнул.

— Как он?

— Оторвало полруки. Хорошо еще, что не глотнул вакуума, зато здорово подмерз.

Лум творил чудеса, устроив в животе летний праздник костров. Но одна только мысль о том, чтобы висеть в легком скафандре, истекая кровью, теряя воздух, посреди пустоты, Коррана приводила в дрожь. Пришлось надолго присосаться к спасительной кружке.

— Бакта сейчас нарасхват, всем пилотам, кто прогулялся по вакууму, прописали купание, хотя остальным не так плохо, как Оурилу. Медики устроили настоящий консилиум, не знают, что делать с протезом. Они никогда не имели дела с гандами, у них нет нужных деталей.

— Вам крепко досталось, — обронил между глотками пехотинец.

— Двое погибли, трое подбиты, один, как оказалось, летал раненый.

— Я слышал о нем. Шиставанен.

— Упрямое животное, — Корран вздохнул и вновь приложился к необъятной кружке.

Шиель даже не собирался докладывать о ранении, не то, что обращаться в лазарет. Если бы Гэвин под угрозой оружия не доставил напарника к врачам, никто бы ничего не узнал. В результате треть эскадрильи — в минусе, и им еще повезет, если найдутся истребители на замену.

Пехотинец покрутил головой, кого-то высматривая в толпе, потом наклонился так, что его скуластое невыразительное лицо придвинулось чуть ли не вплотную, и зашептал:

— Кре'фей приказал вывести «костыли» из боя. Считай, с этого момента нам был гарантирован гроб.

— Шутишь? — Корран уставился в лицо собеседнику. — Нет, ты не шутишь.

Светлые глаза пехотинца были на редкость серьезны.

— Знаешь, — признался вдруг Корран, — за миг до того, как взорвался «Модаран», я подумал: если пушки молчат, еще не значит, что они будут молчать и дальше.

— Ты не первый, кого посетила гениальная мысль. Так все считали, за исключением разве что Кре'фея, — ощерился Пейдж. — Всем известно, что он хотел отличиться при штурме Черной луны, чтобы ему поручили командовать вторжением сам знаешь куда. Через три недели планета прошла бы через метеорный рой. Я надеялся высадиться под его прикрытием. Мы бы позаботились об артиллерии.

— Ты им говорил?

Пейдж кивнул.

— Не позволили? — Хорн поверх кружки рассматривал собеседника.

Новый кивок.

— Почему?

— Смотри.

Десантура снова удостоверилась, что никто на них не смотрит. Потом Пейдж обмакнул палец в кружку, быстро набросал на столешнице звездную карту.

— Единственный спутник планеты — самая удобная точка входа. Такой вот естественный тральщик. Там, — он выразительно задрал палец к потолку, — побоялись рискнуть. Сказали, слишком опасно.

Он вытер ладонью стол.

— А ионные пушки не опасны? — фыркнул Хорн.

— Все шутишь? Мы бы заткнули им глотки. И нашли бы базу тех «жмуриков».

— Ботаны даже не знали, что она там имеется.

— А следовало бы, — пехотинец сделал глоток, поморщился. — Их так раздувает от самодовольства, что скоро лопнут. Мол, никто лучше них не умеет ловить в сети информацию.

— Ну, на этот раз они не слишком усердствовали, — начал Корран и вдруг замолчал. — Или о базе в сети ничего не было.

— Это ты к чему? — детина насторожился.

— В КорБезе я как-то участвовал в аресте. Девчонка была очень умна, никаких связей с наркоторговцами, у нас вообще на нее долгое время ничего не было. Но на этот раз у нее на складе обнаружилось несколько кило глиттерстима. Девица заявила, что впервые видит наркотик, и обвинила нас. Мы, мол, подбросили. А потом выяснилось, что она и вправду ничего не ведала. Просто один из ее подручных припрятал там свой груз до лучших времен.

— Занятная история. Ну и что?

— Пораскинь мозгами, царица полей.

Пейдж честно поразмыслил. Чувствовалось, что это занятие тоже было для него в новинку. Пока он занимался умственным трудом, Корран всерьез взялся за кружку. Наконец, пехотинец ухмыльнулся:

— Империя понятия не имела о перехватчиках.

— Во-во. Плюс воскресшие, как по волшебству, силовые щиты. Кто бы там ни заправлял делами, Империи о его фокусах неизвестно.

— Нет информации в Сети — нет ее у ботанов, — согласился Пейдж.

— Точно.

— Всю Галактику осмотрели, а про инфракрасный и ультрафиолетовый режимы забыли, — Пейдж стукнул кулаком по столешнице. Кружки подпрыгнули. — Если бы нам дали высадиться!

— Хочешь пари? Черную луну рассекретят только, когда никого из нас не останется в живых, — Корран поймал свою кружку и отхлебнул из нее.

— Плохая разведка вредит здоровью, — с сожалением буркнул Пейдж.

— Верно, а значит… — дальше развивать мысль Коррану не дал некстати звякнувший комлинк.

— Хорн слушает.

— Я взял на себя смелость побеспокоить вас, лейтенант, — сообщил механический голос.

— М3? Что-то с Оурилом?

— Никак нет, сэр.

— Эриси выпустили из бакты?

— Нет, сэр.

Корран наморщил лоб. Больше причин он придумать не смог.

— Тогда какого же ситха ты…

— Лейтенант, сэр, ваш астродроид попросил соединиться с вами, как только он закончит анализ скорости и направления ветра по вашему требованию.

— Скорости и направления ветра?..

Какого еще ветра? Солнечного, что ли? Либо выпито слишком много, либо он, Корран Хорн, чего-то недопонимает.

— На Борлейас, сэр. Ваш астродроид утверждает, что обнаружил нечто изумительное. Он так и сказал.

— Уже бегу. Конец связи, — Хорн посмотрел на неулыбчивого пехотинца. — Может, я включаю дефлектор после того, как корабль взорвался, но я намерен узнать чуть-чуть больше о мире, с которого мы позорно бежали. А тебя любопытство не гложет?