Вот и теперь профессор не спеша прогуливался по саду.

— Я вот думаю, — начал он, медленно подбирая слова, и Кэрол подняла голову от машинки. — Не стоит ли переделать этот последний абзац.

Кэрол изобразила на лице ужас.

— Ох, профессор, не хотите же вы в самом деле снова его исправлять?

Кеннет задумчиво поерошил коротко остриженные волосы.

— Я еще окончательно не решил.

— Но вы переделываете этот абзац по три раза на день в течение недели, — в сердцах воскликнула Кэрол. — Если вы и дальше будете так к себе придираться, то мы просидим здесь до будущего года, и сборник выйдет без вашей статьи.

Кеннет усмехнулся.

— Мы оба должны сделать статью как можно лучше.

— Не знаю, как вы, — огрызнулась Кэрол, — но я работаю изо всех сил.

Кеннет окинул Кэрол насмешливым взглядом.

— Уж очень вы нетерпеливы, мисс Бартлетт.

— Я не нетерпелива, — возразила Кэрол, — просто мы находимся в цейтноте. Не забывайте, что работу надо сдать в конце ноября. Кроме того, хочу вам напомнить, что вы собираетесь в отпуск.

Кеннет призадумался.

— Ах да, отпуск… У меня, знаете ли, есть один друг, который готов уступить мне на отпуск свой дом в горах… Но, боюсь, что до Рождества с отпуском ничего не выйдет.

— Ах, не выйдет? — энергично заговорила Кэрол. — Вы работаете над этой проклятой рукописью целое лето. У вас нет ни одной свободной минуты, так подумайте, наконец, о себе и воспользуйтесь отпуском, пока год не кончился.

— Уж очень вы категоричны, — жалобно произнес Кеннет.

— Нет, я просто разумна, — вздохнув, возразила Кэрол. — Должен же хоть кто-то о вас позаботиться, иначе работа вас сожрет с потрохами. Кстати, мне тоже приходится не сладко — ведь у меня есть еще одна работа — у Клода Бэрримора.

— Почему бы вам не бросить наконец этого Бэрримора? — в голосе Ломбарда появились незнакомые доселе нотки.

Кэрол постаралась ответить со всевозможной объективностью:

— Эта работа доставляет мне определенное удовлетворение: его безалаберность — удивительный контраст сухой научной педантичности, царящей в вашем доме.

Кеннет тотчас же недовольно наморщил лоб.

— Бэрримор — глупый, тщеславный человек, вообразивший себя гениальным актером.

— Однако на его представлениях всегда аншлаг, — заметила Кэрол, посчитавшая своим долгом заступиться за своего дневного босса.

— И все это только потому, что он направо и налево раздает бесплатные контрамарки, — саркастически парировал Кеннет.

На секунду Кэрол от неожиданности потеряла дар речи.

— Но, профессор! Что я слышу? Вы не желаете успеха молодому многообещающему актеру?

— Господи, вы меня совсем не поняли, — возмущенно воскликнул профессор Ломбард. — Я от души желаю ему всего, что он только может захотеть, но я не желаю ему такого секретаря, как вы. Такой милости он не заслуживает.

Кэрол от души рассмеялась.

— Однако вы большой эгоист, профессор.

Кеннет на секунду задумался, затем бросил взгляд на часы.

— Пожалуй, я пойду в кабинет, надо надиктовать следующую главу. Как вы думаете, сможете сегодня управиться с материалом?

Кэрол полистала рукопись.

— Не знаю, не уверена. Но, если это так важно…

— Это очень важно, я хочу сегодня же отправить предыдущую главу в издательство, — заговорил Кеннет. — Завтра это уже пойдет в печать.

— Тогда я задержусь и все напечатаю, — пообещала Кэрол.

Ломбард внимательно взглянул на Кэрол.

— Вот что мне в вас очень нравится, мисс Бартлетт, — вы никогда не смотрите поминутно на часы и не вскакиваете ровно в половине шестого, чтобы бежать домой.

Лицо девушки омрачилось.

— А что мне, собственно говоря, делать? Дома меня все равно никто не ждет.

Не успела Кэрол, как обычно по утрам, повернуть ключ в замке двери квартиры номер триста четыре, как ей открыли изнутри. На пороге стояла Стелла Вандемус — вся воплощенное ожидание. При виде девушки на ее лице отразилось разочарование.

— Ах, это вы!

— Да, очень сожалею, но это всего лишь я, — рассмеялась Кэрол, снимая пальто. — А кого это вы ждете в такую рань, кроме меня?

Стелла смутилась.

— Ради Бога, простите меня, мисс Бартлетт, но я в самом деле очень растеряна — не знаю, где искать мистера Бэрримора?

— Что, что? Разве он не спит в своей постели? — спросила ошарашенная Кэрол.

— Не знаю, где он спит, но, во всяком случае, не здесь, — раздраженно ответила миссис Вандемус. — Вчера вечером он не вернулся домой!

— Ну, значит, он заночевал в какой-то другой постели, — попыталась Кэрол успокоить женщину. — Может быть, вам помочь? Он не забыл оставить деньги на покупки? Или что-то случилось с отоплением?

— Нет… Но тут… ну, в общем, пришла одна молодая особа…

Кэрол наморщила лоб.

— Молодая особа? Что за особа? Знаете, это, конечно, смешно, но мне кажется, что он панически боится принимать здесь своих подружек. Он страшно не любит, когда в него вцепляются мертвой хваткой. Он не говорил, что кого-нибудь ждет?

— Может быть, и говорил, да я, видно, прослушала, а может, он и сам забыл об этом сказать, — сухо ответила миссис Вандемус.

Кэрол вздохнула.

— Ну, конечно, иначе и быть не могло. Если уж поклонницы начали преследовать его дома, то придется нам с вами об этом позаботиться. Я поговорю с этой дамой.

Стелла презрительно скривила рот.

— Хочу вас кое о чем предупредить — эта юная леди ведет себя… э-э… несколько своеобразно.

Кэрол беспечно рассмеялась.

— Ну не съест же она меня, когда я наберусь храбрости и сообщу ей страшную весть о том, что мистера Бэрримора нет дома! А вы пока приготовьте нам завтрак. Не можем же мы голодать только потому, что босса до сих пор нет.

— Этого еще не хватало, — выпалила Стелла, но тотчас же устыдилась своих слов. — Я… только хотела сказать, что и в самом деле… А эта девушка тоже поест с нами или как? Нет, нет, пожалуй, это лишнее. Мне кажется, она здесь не задержится. Если хотите знать, она очень вздорное и глупое создание — одна из тех молодых женщин, которые воображают, что все мужчины должны, потеряв голову, ходить перед ними на цыпочках. Нет, нет, я только хотела сказать, что она не станет здесь засиживаться, но интересно, когда все же вернется мистер Бэрримор?

Кэрол помедлила еще пару секунд.

— Все, сейчас я пойду и поговорю с ней, — решительно заявила девушка. — Если мистер Бэрримор отсутствует, мы должны заботиться о его гостях. Ведь он же всегда старается вести себя на людях как образцовый джентльмен.

Помедлив еще немного, Кэрол направилась, наконец, в гостиную. Как только она открыла дверь, стоявшая у камина молодая девушка резко обернулась. Посетительница была действительно очень молода и элегантна, хотя и не особенно красива. Несомненно, одна из почитательниц таланта Бэрримора.

— Что, мистера Бэрримора действительно еще нет? — вместо приветствия поинтересовалась гостья. — А я так надеялась… Я жду его уже полчаса. Куда мог запропаститься Клод? Не мог же он забыть, что мы договорились о встрече?

— Мы не имеем ни малейшего представления, где мог застрять мистер Бэрримор, — искренне ответила Кэрол.

— Он так и не вернулся домой после представления? — продолжала допытываться девица. — Боже мой, он нисколько не изменился, этот неисправимый Клод!

— Этого я не могу вам сказать, — ответила Кэрол, жестом давая понять, что дальнейшее ожидание в квартире неуместно. Поняла посетительница намеки Кэрол или нет, но она начала прощаться. Кэрол облегченно вздохнула, когда за посетительницей наконец захлопнулась дверь. Стелла Вандемус вкатила в гостиную завтрак на сервировочном столике.

— Нам надо поесть, — произнесла она не допускающим возражения тоном и презрительно фыркнула.

— Я понимаю, о чем вы думаете, мисс Бартлетт, и, возможно, вы правы. Мистер Бэрримор познакомился с ней вчера после представления — она поджидала его в гардеробе, он пригласил ее и… ну да… назначил встречу у себя дома. Какое нахальство!