Услышав, как он вошел в кухню, Кэрол обернулась со слабой улыбкой на устах.

— Я начну разбирать почту, мистер Бэрримор. Иначе я с ней сегодня просто не справлюсь, — проговорила она извиняющимся тоном.

— Если понадобится, я вам охотно помогу, — предложил свои услуги Бэрримор.

В дверях Кэрол обернулась.

— Спасибо, думаю, я справлюсь сама, — отказалась девушка и поспешила в кабинет Клода. В его присутствии она теряла уверенность в себе.

Глядя на Кэрол, Бэрримор украдкой посмеивался: «Такое ощущение, будто воздух насыщен электричеством, вот-вот посыплются искры. Не надо было брать Кэрол за руку и подходить к ней близко… Подобного смятения, беспокойства, телесного притяжения Клод не испытывал ни с одной из женщин, которые первыми бросались ему на шею…»

Только позднее до Кэрол дошло, что Клод Бэрримор волнует ее гораздо больше, чем Кеннет Ломбард своими ласками во время их достопамятной прогулки в лесу. Стоило ей подумать о Клоде, — а в последнее время это случалось весьма часто, — как она понимала, что намеренно закрывала глаза на привлекательную мужественность актера. Она всегда догадывалась, нет, точно знала, что рано или поздно он приударит за ней. Но, охотно работая у Клода, она предпочитала закрывать глаза на эту опасность.

Нет, с этим наваждением надо немедленно кончать. Девушке было совершенно ясно — стоит ей поддаться, и неизбежное произойдет! Клод Бэрримор был стихийным бедствием, смерчем, и любая женщина, которую закружит этот вихрь, не имеет ни малейшего шанса из него выбраться.

Вечерело. Кэрол, постирав в прачечной белье и наведя идеальный порядок в своей маленькой квартирке, сидела перед телевизором, свернувшись в кресле калачиком. Незаметно подкралась тоска — наступил длинный грустный вечер, а она одна. Кэрол поняла, что сейчас разрыдается.

Она расстроилась, подумав о Клоде, но еще хуже ей стало от мыслей о Ломбарде. Кэрол попыталась взять себя в руки и заставила себя прилежно смотреть на экран, стараясь вникнуть в суть происходящего. Незаметно девушка задремала… Телефонный звонок прозвучал как удар грома.

Мгновенно проснувшись, Кэрол вскочила на ноги. Бешено забившееся сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.

— Это вы, Кэрол? — в голосе Клода явственно прозвучало облегчение. — Послушайте, моя машина стоит у служебного входа в театр, но я не могу выйти.

— Что-то случилось? — оправившись от минутного страха, Кэрол постаралась придать своему голосу максимум деловитости.

— Нет, в общем-то все в порядке, — быстро ответил Клод. — Тут кругом мои обезумевшие поклонники. Я пытался ускользнуть через служебный вход, но меня обложили, как волка. Вы сможете меня выручить, Кэрол?

«Конечно! — раздраженно думала Кэрол, надевая на ходу пальто. — Как пожар, так сразу Кэрол». Клода Бэрримора заблокировали в театре его обожательницы, и он сразу зовет на помощь палочку-выручалочку — Кэрол Бартлетт. Смятения чувств как не бывало.

Клоду удалось незамеченным выбраться из театра через боковой выход. Но дюжина почитательниц облепила со всех сторон его автомобиль. На ветровом стекле красовались написанные губной помадой объяснения в любви и следы страстных поцелуев.

Клод ждал подошедшую на выручку Кэрол, вжавшись в стену театрального подъезда. Он стремительно прыгнул в ее машину, спасаясь от поклонниц, как от стаи голодных волков. Кэрол показалось, что он слегка переигрывает.

— Вы настоящее сокровище, — первым заговорил Клод. — Нет, нет, не вздумайте мне возражать. Да вы мне жизнь спасли, за что я буду благодарен вам до конца своих дней.

Кэрол в ответ натянуто улыбнулась.

— Я просто подвезу вас на своем автомобиле. Жаль, что уже поздно, — я очень устала и мне пора домой.

— Но не можете же вы оставить меня одного? — заламывая руки в своей излюбленной и не раз апробированной мелодраматической позе, вопросил Клод. — Мне обязательно нужен сегодня собеседник, способный меня выслушать. Я не могу просто так взять и отключиться. Я же не смогу уснуть.

— Представление имело успех? — Кэрол задала вопрос без всякого интереса, заранее зная ответ.

Клод опустил стекло и полной грудью вдохнул прохладу позднего октябрьского вечера.

— Это было настоящее событие, — увлеченно, забыв о скромности, проговорил Бэрримор. — Публика неистовствовала. Меня буквально забросали цветами. Актерский ансамбль играл, как никогда, — нас не хотели отпускать со сцены.

— Как это прекрасно, — сказала Кэрол, украдкой зевнув.

— Прекрасно? — Клод обжег ее пылающим взглядом. В противоположность Кэрол, он был бодр, возбужден — весь под впечатлением незабываемого триумфа. — Это было божественно, потрясающе. Такое не повторяется дважды. Да, такое бывает нечасто, это вам следует понять хорошенько. Публика и актеры слились воедино. Огонь, исходивший со сцены, охватил и зрительный зал от первого до последнего ряда.

Кэрол решительно нажала педаль газа, давая понять, что у нее нет времени вникать в подобные детали.

— Все это меня необыкновенно радует, — проговорила она, — но сейчас мне действительно необходимо попасть домой как можно быстрее, мистер Бэрримор. У меня был очень трудный день, даже если это незаметно по моему виду.

Клод рассмеялся.

— Ах, Кэрол, это было неповторимое зрелище. Как жаль, что вас там не было.

— Может быть, я посещу ваш спектакль как-нибудь позже, — пробормотала девушка. — Но вы же знаете, что я, увы, ничего не смыслю в театре.

— Там нечего понимать, — заявил Бэрримор, — надо просто уметь слушать.

«Он неисправим, этот Клод Бэрримор, — подумала Кэрол. — Самое главное для него — найти слушателя!» Она покосилась на актера и вдруг заметила, что он пристально смотрит на нее каким-то особенным взглядом. У Кэрол пропало всякое желание ехать домой. Ну почему Клод не взял такси?

Ей стоило неимоверных усилий остаться спокойной и выдержать его пронизывающий взгляд.

— Вы прекрасны, Кэрол, — хрипло прошептал Клод. В его глазах сверкнул огонь, опаливший Кэрол. Клод снял с руля руку девушки и прижался к ней губами.

— Вы намного прекраснее, чем думаете.

— Прошу вас, Клод, вы мешаете мне вести машину, — рука Бэрримора обвила тем временем плечо девушки и, сдвинув пальто и блузку, коснулась голой кожи.

Он тихо засмеялся.

— Вы вовремя мне об этом напомнили, а то я от нетерпения совсем оторвался от реальности.

Клод придвинулся ближе. Его губы уже ласкали ее волосы, скользили вниз по шее. Кэрол охватил невольный трепет. Она резко отпрянула — он потребовал от нее больше, чем она могла ему дать.

Но Клод и не думал отступать. Кэрол почувствовала на лице его обжигающее дыхание, и вдруг ей стало ясно, что он домогается только ее тела. Клод навалился на девушку всей своей тяжестью, обхватив ее руками, и в этот момент Кэрол выпустила руль. С негромким треском машина протаранила дорожное ограждение и, уткнувшись в гидрант, остановилась. Раздался металлический скрежет, и фары автомобиля погасли. Кэрол отделалась легким ушибом. Все кончилось не так уж плохо, если не считать того, что автомобиль представлял собой теперь весьма прискорбное зрелище. Однако дальнейшее оказалось далеко не столь безобидным — таких представлений Клод Бэрримор еще не устраивал!

Тяжело дыша, он заставил Кэрол посмотреть себе в глаза.

— Люби меня, — прошептал он, припав к ее губам, — люби меня…

Кэрол было сейчас не до пылкой страсти, она чувствовала себя зрительницей в кинотеатре, наблюдающей дешевую мелодраму. Уж слишком Клод торопился: он судорожно целовал Кэрол, слепо стремясь к своей цели. Он буквально душил ее в своих объятиях.

В мозгу девушки, как молния, сверкнуло воспоминание о Кеннете Ломбарде, и она решительно отстранилась от Бэрримора. Поцелуй Кеннета потряс ее до глубины души, она приняла его с благоговейно закрытыми глазами. Когда Кеннет обнимал ее, Кэрол ощущала исходящую от него силу и надежность.