Я задавала себе вопрос, не отсутствие ли у меня волос, в результате его стрижки, сделали меня менее привлекательной для Спьюсиппуса, не поэтому ли он больше ни разу не щелкнул пальцами и не скомандовал мне приступить к его обслуживанию на мехах.

- Скажи мне Тина, я действительно так уродлива? – спросила я.

- Нет, - удивилась та.

- Но мои волосы? – воскликнула я.

- Отрастут снова, - отмахнулась Тина.

- Ты думаешь, что какой-нибудь мужчина смог бы захотеть меня, в таком виде?

- Конечно, Ты бы видела, как извозчики поедают глазами твою задницу? – прыснула она от смеха.

- Нет! – поражённо пролепетала я.

- У Тебя весьма симпатичная задница, - заметила она.

- Спасибо, - только и смогла выговорить я.

- Да и в целом Ты очень привлекательна, - сообщила мне Тина. - У Тебя соблазнительная фигурка, и хотя с ростом немного подкачала, зато черты лица просто восхитительные. Не бойся. Любой мужик будет рад сгрести Тебя в охапку и подмять под себя. Ты просто лакомый кусочек сладкого рабского мяса. Этакий вкусный десерт.

- Спасибо, - буркнула я.

Насколько же я была шокирована услышав подобные эпитеты в свой адрес! Никогда прежде я не слышала, чтобы говоря обо мне, использовали столь красочные и непритязательные термины, впрочем, часто прилагаемые к рабыням. Безусловно, она понятия не имела, что я не рабыня. Ну, надо же - вкусный десерт! Интересно, а была ли я на самом деле вкусным десертом. Возможно, подумалось мне. То, что я маленькая и соблазнительная, мне и без неё было известно, как и то, что мужчине ничего не стоит схватить меня на руки, и тащить, куда ему вздумается, или если ему захочется, то и подмять под себя, и делать со мной всё что угодно. Возможно, для мужчин маленькая, беспомощная, и желанная, я действительно представляла собой что-то вроде вкусного десерта. Подумав о себе, в подобных терминах, я, неожиданно для самой себя, почувствовала слабость, уязвимость и возбуждение.

- Похоже, Твой господин не удовлетворяет Тебя, не так ли? - спросила Тина.

- Нет, - вздохнула я.

- Ты чем-то вызвала его недовольство? – уточнила она.

- Я сама не знаю.

- А Ты его умоляла?

- Да, - опять тяжело вздохнула я, конечно, не уточняя, что мои мольбы о его прикосновении заключались в облизывании ног. - Но он отверг меня.

- Интересно, - протянула Тина. – Неужели Ты столь неопытна и инертна, как, например, свободная женщина, что Тобой даже не хотят обладать?

- Я так не думаю, - ответила я.

- Тогда я ничего не понимаю, - сказала она. – Конечно же, ему хотелось бы, чтобы в Тебе было больше рабских качеств.

- Всё может быть, - сказала я, вспомнив его слова, сказанные мне за вчерашним ужином: «Помни, что Ты - Татрикс Корцируса, а не рабыня».

- Что? – решила уточнить женщина.

- Мне кажется, что может хотеть держать меня больше как свободную женщины, - призналась я.

- Почему бы ему хотеть этого? – удивилась она. - Это было бы просто глупо, учитывая, что Ты - рабыня.

- Но он не заклеймил меня, и не надел ошейник, - напомнила я.

Раньше, то, что он не сделал этих столь обычных здесь вещей, как мне казалось, просто было связано с его желанием отомстить мне ещё жёстче и продолжать позорить и оскорблять, заставляя меня служить в качестве рабыни, несмотря на то, что фактически я оставалась свободной. Но теперь, я с испугом осознала, что, возможно, у этих упущений могли быть и более сложные побуждения.

- Если он не хочет Тебя, тогда почему просто не продаст? – спросила Тина.

- Может он и хочет меня, - прошептала я, - по крайней мере, иногда.

- Мне он не показался горящим желанием поскорее расстаться с Тобой, -заметила моя собеседница. – Иначе зачем бы ему заковывать твои лодыжки в кандалы.

- Это точно, - признала я, подумав, что меры безопасности, применяемые ко мне, действительно казались несколько необычными.

В течение всего дня мои запястья обычно были скованы цепью, а зачастую ещё и к фургону. Вечером, в местах стоянок, как и в настоящее время на лодыжках у меня были ножные кандалы. Ночью, Спьюсиппус забирал мою тунику, и запирал меня в ящик, служивший мне конурой.

- Он сдает твоё тело в аренду? - поинтересовалась Тина. - Иногда мужчина-рабовладелец может получить подобное предложение относительно его собственности.

- Нет, - прошептала я.

- Тогда, всё становится столь странным, что я совсем запуталась, -призналась Тина.

- Да, - поддержала я её.

Внезапно я испугалась. Спьюсиппус совершенно очевидно полагал, что я могу быть рабыней. И при этом казался заинтересованным в том, чтобы не позволить мне погрузиться в мое рабство слишком глубоко. Но, почему нет? Большинство мужчин, само собой гореан, не вмешиваются в естественный рост, продвижение и развитие женщин в их неволе. По крайней мере, большинство мужчин, разрешает им заниматься этим самосовершенствованием. Некоторые из них даже, конечно, в пределах определенных дисциплинарных рамок, разрешают им развиваться в значительной степени в их собственном темпе, постепенно приходя к пониманию, неоспоримости того факта, что они, любящие и покорные, внутренне всегда были рабынями.

Конечно, я не была рабыней! Но, если бы оказалось именно так, то почему Спьюсиппус действовал таким странным образом? Я сильно сомневалась, что он отказал мне в ошейнике просто назло мне. Скорее, я бы предположила, что более вероятен вариант, при котором, желая натешить свою жажду мести, он надел бы его на меня, а затем заставил бы меня сожалеть, что я носила это. Даже, если я не была прирождённой рабыней, разве теперь не самое подходящее время, чтобы закрыть на моём горле свой ошейник? В результате, я, свободная женщина, вынуждена к моему унижению и позору, служить ему, как самая презренная рабыня.

Конечно, следующим естественным шагом для осуществления своей мести он должен был бы сделать меня рабыней юридически, и владеть мной по закону. Разве это не была бы роскошная месть! Привести Шейлу - Татрикс Корцируса, к кузнецу, чтобы полюбоваться, как она будет дёргаться и верещать под раскалённым железом, а потом подобрать для неё подходящий ошейник, чтобы затем замкнуть его на её горле, и таким образом, сделать её настоящей рабыней? Но, кажется, у него были некие иные намерения. И меня не могла не интересовать, какую судьбу в таком случае приготовил для меня Спьюсиппус из Турии?

Я выловила из воды последнюю тунику, и отжав её, положила вместе с остальными. Теперь их следовало растрясти и развесить на фургонах для сушки.

- Есть какие-нибудь новости, Тина? – поинтересовалась я.

- О чём? – удивилась рабыня.

- Да о чём угодно.

- Ничего особенного, - пожала плечами женщина. - Есть некоторые опасения за урожай Са-тарны из-за последних проливных дождей. В Аре собираются праздновать День Рождения Марленуса, тамошнего Убара. Лактантиус считает, что это важно.

- А есть ли какие-либо известия с запада? – осторожно поинтересовалась я.

- Да всё как обычно, - ответила она, но потом, задумчиво добавила, -

Разве только…

- Что? – нетерпеливо спросила я.

- Ты слышала о побеге Татрикс Корцируса?

- Нет, - солгала я.

- Это, пожалуй, самое странное, - сказала она. - Побег произошёл несколько дней назад. Там сейчас проводят большую облаву на неё.

- Интересно, я не знала этого, - опять солгала я. – И что они думают, по поводу того, куда она исчезла?

- Да кто же это может знать? - удивилась Тина.

- Ох, - вздохнула я, слегка успокаиваясь.

- Знаю только, что за её поимку объявили награду в тысячу золотых монет, - сообщила мне рабыня.

- Это же огромные деньги, - пробормотала я, внезапно почувствовав слабость в ногах, и присев на колени, вновь позвала, - Тина.

- Да? – с готовностью откликнулась она.

- Лактантиус, Твой Господин, он ведь из Пункта Ара. - Что он делает на этой дороге?

- Он взял подряд на перевозку в Аре, - ответила она. – Сейчас он везёт груз на запад.