Понимали они тогда и то, что Запад уже посадил страну на иглу экономических обещаний, а гарантом прямо называл. Дескать, вы не терпите, а мы, может быть, дадим вам чуть-чуть с барского стола. (об этом см. также пункты и настоящей книги). Партийная же элита понимала, что без внешней помощи народ может скинуть не только генсека, но и их вместе с ним.

5.7.1. Тем временем вопросы о разграничении государственной безопасности были решены в законодательном порядке. Речь идёт о принятом Законе СССР «Об органах государственной безопасности в СССР».

Если верить информации, опубликованной в еженедельнике «Московские новости», то законопроект об органах госбезопасности был готов ещё 3 декабря 1990 года, а депутатам представлен лишь 28 февраля 1991 года и уже 5 марта был принят в первом чтении. Впрочем, о сроках и «Московских новостях». В том же еженедельнике ещё 9 сентября 1990 года (то есть до того как проект был готов ?!) было помещены замечания доктора юридических наук Александра Ларина о проекте этого Закона. Замечания, которые он высказал по просьбе обозревателя еженедельника Натальи Геворкян.[766] Критике были подвергнуты столь многие положения законопроекта, что пересказывать их все просто нет смысла в книге, которая не является сугубо юридической. Отметим лишь одно из них — о разграничении компетенции Союза СССР и союзных республик. «Согласятся ли союзные республики, чтобы их роль в создании республиканских органов ГБ ограничивалась согласием с решениями КГБ СССР, как это предлагается в проекте? — спрашивал сам себя А. Ларин и сам же отвечал. — Скорее следовало бы ожидать, что КГБ СССР в этих вопросах будет ограничено функцией консультирования, а решающее слово оставят за собой республики».[767] Если мы хотим иметь неустойчивую страну с постоянным риском её развала, совет вполне уместен. А, может, этот совет и был на то направлен?

5.7.2. В марте 1991 года с докладом на Верховном Совете СССР выступил тогда.[768] Вот как его выступление звучало в устах противников законопроекта: «Зато был не то что доволен, а откровенно растроган развернувшимся обсуждением. Встретив такое глубокое понимание проблем госбезопасности, он обратил внимание парламентариев на то, каким несправедливым преследованием подвергаются бывшие работники спецслужб в бывших соцстранах Восточной Европы. А вся вина их, по словам, состоит в честном служении прежнему политическому режиму. Особенно печалит председателя КГБ готовящийся суд над многолетним шефом восточногерманской „штази“ Эрихом Мильке. „Ведь это заслуженный человек, Герой Советского Союза“, — сокрушался. И твёрдо добавил: „Я думаю, мы найдём способ выразить своё отношение к этому“.[769]

Впрочем, можно понять. Дурной пример другим наука. Ведь судьба высокопоставленных руководителей «чекистских» ведомств бывших стран союзников не могла не волновать их советских коллег. Чем выше пост тем больнее с него падать. А что бывает с упавшими видели все. Так что чисто по человечески понять можно. Не пройдёт и полгода и он сам испытает их печальную судьбу. Но об этом разговор пойдёт позже, а пока о проекте Закона.

5.7.3. Процесс принятия этого Закона был все же не прост. Противники законопроекта ссылались обычно на слишком широкие полномочия, выделенные чекистскому ведомству, на то, что авторами его были сами чекисты.[770] По мнению набирающего популярность «пока законопроект слишком абстрактен».[771] Если сравнить его с будущими российскими законами, то господин окажется прав. Но будущих российских законов ещё нет, а советский — уже шаг вперёд.

«Если не лезть в детали, — рассуждал один из критиков, — смысл закона в том, чтобы разрешить органам гэбэ заниматься тем же, чем они успешно занимались без всякого закона. По тексту, правда, разбросаны обязательные по нынешнему времени декларации насчёт соблюдения прав человека, однако, о том, что будет уважаемой фирме, если она по привычке нарушит эти права, не сказано даже намёком».[772]

5.7.4. И все же 16 мая Закон СССР «Об органах государственной безопасности в СССР» был принят. Он вводился в действие с момента его опубликования (в «Российской газете» это произошло 25 мая). Кстати сказать, постановлением о его введении в действие Кабинету Министров СССР поручалось до 1 января 1992 года утвердить Положение о Комитете государственной безопасности СССР. Кто знал тогда что к этому времени и самого Советского Союза уже не будет?

Однако не будем забегать вперёд. Внешне беспристрастно парламентские корреспонденты газеты «Известия» описали процесс последних дней принятия Закона: «…Спокойно и рутинно проходило обсуждение во втором чтении… проекта закона об органах государственной безопасности в СССР. Его представлял председатель Комитета по делам обороны и безопасности Л. Шарин.

Учитывая замечания, высказанные при первом чтении этого проекта и поступившие во время его доработки, сказал он, в представленном документе защита прав человека, уважение его личности красной нитью проходят через многие положения законопроекта. Данный законопроект, по мнению Л. Шарина достаточно подробно, чётко и ясно регулирует все основные направления деятельности органов госбезопасности, в том числе той части, которая до сих пор официально не афишировалась. А это позволит людям правильно строить свои взаимоотношения с ними. И что самое главное — общество получит возможность эффективно контролировать деятельность органов государственной безопасности.

Практически без дискуссии Верховный Совет одобрил проект в целом. Вечернее заседание было целиком посвящено постатейному обсуждению законопроекта об органах государственной безопасности. Не раз уже доводилось писать о странном явлении, которое время от времени происходит в стенах Верховного Совета при обсуждении проектов законов во втором чтении. Казалось бы, законопроект прошёл тщательную подготовку в комитетах и комиссиях, рассмотрены все поступившие в ходе первого чтения замечания и предложения, у депутатов было время внимательно изучить документы и заблаговременно внести свои поправки. Остаётся только разрешить некоторые спорные вопросы. Но вот настаёт пора второго чтения — и предложения с замечаниями сыплются, словно из рога изобилия. Причём совершенно очевидно, что большинство их родилось тут же, в зале. Явление это вызывало не раз недоумение у многих депутатов. Не раз звучали предложения не рассматривать поправки, которые не поступали в комитеты и комиссии, не принимать поправки «с голоса». А ситуация если и меняется, то весьма неторопливо.

Так было и на этот раз. Более двух часов затратили парламентарии для того, чтобы «пройти» всего одиннадцать статей законопроекта. Причём абсолютное большинство поступивших замечаний, дополнений и поправок не получили в итоге поддержки, что свидетельствует о добротности обсуждаемого документа. Не набрали, в частности, необходимого количества голосов предложения о запрещении сотрудникам органов госбезопасности состоять в политических партиях. Обсуждение законопроекта решено продолжить на следующий день».[773] Позже напишет: «Примечательно, что, вопреки ожиданиям, подавляющая часть предложений депутатов была направлена на усиление органов госбезопасности, предоставление им больших прав и полномочий».[774]

5.7.5. Принятым Законом система органов госбезопасности в СССР была названа единой системой, а КГБ СССР — союзно-республиканским центральным органом государственного управления в СССР. «Комитет государственной безопасности СССР, — говорил Закон, — направляет и контролирует деятельность органов государственной безопасности союзных республик в решении вопросов, отнесённых к ведению Комитета государственной безопасности СССР и к их совместному ведению; издаёт приказы, инструкции и даёт указания по этим вопросам, обязательные для исполнения в системе органов государственной безопасности». КГБ СССР были непосредственно подчинены пограничные и другие войска, военная контрразведка.