Я не мог найти слов, чтобы начать разговор, и стоял, такой же немой, как и несколько лет назад, с комом в горле и совершенно растерявшийся.

– Ты все еще там? – спросила женщина через секунду. – Могу я тебе помочь?

– Меня бьет моя мама, – промямлил я наконец.

– Ладно, – сказала она так, как будто это была самая разумная мысль, которой я мог с ней поделиться. – Откуда ты сейчас звонишь?

– А что? – спросил я, моментально заподозрив неладное, и был уже почти готов снова убежать под дождь.

– Мне просто нужно знать, в безопасном ли ты месте. Ты звонишь от кого-то?

– Нет, из телефонной будки.

– Сейчас уже глубокая ночь, так что ты, должно быть, вышел из дома?

– Нет, я сбежал оттуда на хрен! – Меня все начинало раздражать, и я знал, что нужно взять себя в руки и постараться успокоиться, если я хотел, чтобы она мне помогла.

– Ох, хорошо. – Похоже, ее нисколько не смутило мое отношение и сквернословие. Может быть, мой звонок не был таким уж необычным и она привыкла иметь дело со страхом и агрессией звонящих детей. – Надолго ты сбежал?

– К чему все эти вопросы? – хотел я знать. – Что вы собираетесь сделать, чтобы помочь мне?

– Прежде всего нам нужно знать твое имя.

– Зачем?

– Мне нужно знать, как к тебе обращаться. Меня зовут Сьюзан, а тебя?

Я ответил не сразу – начал переживать, что совершил ошибку, но в то же время было приятно находиться в укрытии и разговаривать с обладательницей такого милого и приятного голоса, с кем-то дружелюбным.

– Джо, – наконец произнес я.

Она разговаривала со мной еще некоторое время и задавала не так уж много вопросов.

– Если ты сбежал, – сказала она в конце концов, – кто-то, должно быть, беспокоится о тебе.

И ночью бродят скверные люди, которые могут причинить тебе вред.

– Нет, – сказал я неожиданно громко. – Здесь я в безопасности. И уже есть люди, которые причиняли мне вред и вытворяли со мной всякое.

Ей не нужно было рассказывать мне об ужасных людях, которых так много в этом мире, потому что с некоторыми из них я был знаком лично, и я точно знал, что мне нужно опасаться не незнакомцев, прятавшихся в кустах, а моей собственной семьи и тех людей, с которыми они меня свели. Я был уверен, что лучше разбираюсь в том, как устроен мир, чем она, несмотря на всю ее профессиональную подготовку и добрые намерения.

– Откуда ты? – спросила она, меняя тему разговора, но я не ответил ей. Хотя она и казалась очень милой, разговор проходил совсем не так, как я предполагал и надеялся. Я не знал, чего следует ожидать, но точно не был готов к тому, чтобы меня засыпали вопросами.

Потом она сказала, что у нее проблемы со связью.

– Я переключусь на другую линию, – сказала она. – Подожди секунду, Джо. Никуда не уходи, я сейчас вернусь.

В ее голосе было что-то такое, что заставляло меня верить ей, так что я ждал, как она и сказала. Я подумывал о том, чтобы повесить трубку, но тогда мне бы пришлось проходить всю процедуру сначала, если решу перезвонить, так что я оставался на телефоне, вглядываясь в темноту и дождь снаружи. Мне показалось, что Сьюзан пропала на целую вечность, но на самом деле прошло всего секунд тридцать. Взяв трубку снова, она продолжила разговор обо мне и о том, что мне следует делать, а потом меня неожиданно ослепил яркий свет фар, пригвоздив к стене телефонной будки как загнанного кролика. Я обернулся и увидел машину с отличительными знаками полиции, подъезжающую к тротуару. Когда полицейский вылез из машины, надевая непромокаемый плащ, я понял, что этот тот же самый человек, от которого я сбежал несколько дней назад у железной дороги. Я знал, что нужно действовать быстро, потому что теперь, когда он знает, как отчаянно я хочу сбежать, не будет рисковать. Бросив трубку, я распахнул дверь будки и бросился наутек. Тем не менее в этот раз он был готов к моим действиям и, схватив меня за рюкзак, когда я пробегал мимо, остановил резким движением. Я старался вывернуться и выскользнуть из лямок, освободив себя, но он уже схватил мою руку.

– Эй, успокойся. Джо, успокойся! – Голос полицейского совсем не был таким злым, как я ожидал, особенно учитывая то, как я обманул его, когда меня поймали в прошлый раз. На самом деле его голос был даже дружелюбным.

– Отвали! – закричал я, безуспешно пытаясь освободиться. – Я не вернусь обратно. Отвали! Я не вернусь обратно к ублюдкам, на хрен!

В тот момент я уже был уверен, что меня предала именно та женщина на телефоне доверия. Могло быть и так, что появление именно в это время полицейской машины – простое совпадение, но маловероятно. Каковы шансы, что полицейский появился именно здесь, так поздно ночью, из ниоткуда, да еще именно в тот момент, когда я разговаривал по телефону? И снова я почувствовал, что меня подвели те, к кому я обратился за помощью. Я был так зол, что взорвался, и начал вырываться, драться, пинаться и кричать, пока полицейский пытался не упустить меня.

– Хватит драться, Джо, – сказал он, пытаясь держать меня на расстоянии вытянутой руки, чтобы защитить себя. – Пожалуйста. Я не собираюсь позволить тебе убежать в этот раз, так что нет смысла пытаться.

В конце концов я устал и сдался. Он был гораздо сильнее меня, и было ясно, что он не собирается ослабить хватку, как бы сильно я ни бил. Я показал свое возмущение, но позволил усадить меня на заднее сиденье машины. Я решил позволить ему думать, что он победил меня, а сам ждал более подходящего момента, чтобы сбежать. Когда я был надежно заперт сзади, он отвез меня в крошечный местный полицейский участок неподалеку, который, наверно, был просто пристройкой к его собственному дому. По крайней мере, здесь было тепло и сухо, а после того, как мы вошли и он включил свет, стало еще и светло. Он запер за собой дверь, усадил меня и отправился готовить нам чай.

– Вот так, – сказал он, когда я успокоился и он почувствовал, что со мной можно спокойно поговорить. – Мы знаем, кто ты. Ты подходишь под описание пропавшего мальчика, семья которого заявила, что он убежал из дома.

– Черт возьми, вы не можете отправить меня обратно! – снова закричал я. – И как вы, блин, нашли меня в этой долбаной телефонной будке?

– Мы знали, что ты там. – Он ограничился таким объяснением. – Нам сказали, что ты утверждаешь, что тебя избивает мать. Это правда?

Я ничего не ответил. Теперь я знал, что она так или иначе узнает обо всем, что я скажу, и убьет меня, как только выпадет возможность. Я не хотел ухудшать и без того ужасное положение, в которое попал, обвиняя ее в таких вещах, в которые никто никогда не поверит. Все начинало выглядеть так, как будто я вообще совершил ошибку, рассказав об этом, так что я решил исправить дело и больше никому ничего не говорить.

– Хрена с два я вернусь туда, – пробормотал я, собирая последние остатки бравады, за которой можно было спрятать страх, начинающий преобладать над злостью. – Вы не можете меня заставить. Я не обязан с вами разговаривать. У вас нет права держать меня здесь.

– Вообще-то есть, – спокойно поправил меня полицейский. – Потому что ты – несовершеннолетний и должен содержаться под стражей для собственной безопасности.

– Я не должен делать то, что ты мне говоришь, придурок! – прорычал я, как загнанный в угол пес, готовый биться до последней капли крови и укусить любую протянутую ему руку – в буквальном смысле, учитывая мою историю нападения на людей.

– Сейчас приедут офицеры из твоего полицейского участка, чтобы забрать тебя, – сказал он. – Это они расследовали твое исчезновение.

У меня по спине пробежал холодок. Мог ли одним из них быть тот человек с наручниками? Или это могли быть его друзья? Попадет ли отчет обо всем, что они смогут обо мне сказать, к нему на стол? Получит ли потом эту информацию Дуглас, который потом обо всем доложит маме и Амани? Я прекратил разговаривать, прячась под маской молчания, которая была моим прибежищем столько лет, и устремив взгляд в пол, как меня всегда учили. Полицейский оставил меня в покое, и через час или два появились другие офицеры, чтобы забрать меня.