— Я слышал, что лорд Ченсуорт — гостеприимный добряк, и думаю, он от души полюбит вас. Как можно не полюбить прелестную молодую леди?
Галантность гостя уже начала раздражать Сьюзен. Она пожала плечами, а миссис Элингтон вместо нее принялась рассыпаться в уверениях, что они подробно расскажут мистеру Хейвуду о предстоящих визитах, после чего он наконец простился со всеми тремя леди и вышел на улицу. Едва за ним закрылась тяжелая полированная дверь, как Джулия закружилась в каком-то странном танце.
— Сьюзен, вы только подумайте, мы будем танцевать с мистером Хейвудом у графа Рейли!
— Полагаю, у вас там будут и другие партнеры, — заметила миссис Элингтон. — Пожалуй, вам обеим нужно взять пару уроков модных танцев — думаю, Сандерли так же отстает по этой части, как и по части модных туалетов.
Испуганная Джулия тут же изъявила желание начать упражняться, и, поскольку на сегодня ничего не было запланировано, миссис Элингтон послала за экономкой, чтобы узнать, к кому им надо обратиться.
Оказалось, найти учителя в это время года — непростая задача, но девушек выручила Марджери, явившаяся провести вечер в компании родственниц своей бабушки. Миссис Баркли и хозяйка дома благосклонно созерцали, как три девушки выделывают различные фигуры под нежное пение Марджери, заменяющее аккомпанемент.
Признав их усилия удовлетворительными, мисс Баркли и ее бабушка уехали, уставшая донельзя Джулия отправилась спать, а Сьюзен еще долго сидела в темноте у окна и с трепетом представляла будущую встречу с родственниками отца.
После завтрака все три дамы, наряженные, как подобает случаю, отправились с визитом к лорду Ченсуорту. Как и предполагала миссис Элингтон, он занимал огромный дом, выделяющийся даже среди своих величественных соседей. Глядя на все это великолепие, она обратилась к девушкам:
— Вы только представьте, мои дорогие, что в каждом из этих особняков живет какой-нибудь лорд, возможно, граф или виконт, а может быть, даже герцог!
— Вот бы познакомиться с ними со всеми! — мечтательно воскликнула Джулия, а мисс Шелтон только усмехнулась, представив последствия знакомства для всех этих лордов.
Дядюшка Саймон оказался точь-в-точь таким, каким она его себе представляла, — обширное брюшко, затянутое в дорогой жилет, прореженная временем седая шевелюра и бесконечное добродушие. Его супруга, знаменитая сестра графа Стенхопа, была моложе дяди лет на пятнадцать и выглядела очень привлекательно в модном серебристом платье без излишних оборок и кружев.
Оба встретили Сьюзен очень приветливо, по-родственному расцеловали девушку и любезно поздоровались с миссис Элингтон и Джулией. Если леди Ченсуорт и удивила полная фигура и винно-красное платье Джулии, она не подала виду. Выказав подобающее огорчение тем фактом, что их семьи долгое время оставались в неведении друг относительно друга, дядя отвел Сьюзен в дальнюю часть гостиной, чтобы подробно расспросить ее обо всем, чего он не знал, в то время как его супруга занимала двух других дам чаем и светскими сплетнями, причем второе обе они поглощали с гораздо большим аппетитом, чем нежные вафельные трубочки с ореховым кремом.
Дядя Саймон рассказал о других известных ему родственниках и пообещал представить Сьюзен тем из них, кто этого заслуживает. Он посетовал на недальновидность своего деда, пустившего на ветер семейное состояние, и выразил желание познакомиться с Эдмундом как единственным продолжателем древней фамилии. Сьюзен смущенно признала, что ей не пришло в голову пригласить дядю на свадьбу Эдмунда и Люси, но добрый джентльмен не стал пенять ей на это, как не стал и обвинять матушку Сьюзен в ссоре с родней покойного супруга. Он выразил намерение устроить прием в честь молодоженов, как только они вернутся из длительного путешествия, и пожелал выступить крестником их первенца.
Благодарная Сьюзен спросила, насколько хорошо он знает ее тетю, леди Уайтбери.
— После свадьбы ваших родителей я встречался с виконтом и его супругой едва ли раз двадцать, в гостях и на приемах. Виконт Уайтбери излишне кичится своими предками, хотя сам, на мой взгляд, не украшает эту фамилию, а его супруга превзошла его в чванстве. Для нее я — неотесанный мужлан, лишенный воспитания и манер. — Дядя весело подмигнул племяннице. — Что ж, если кузина не желает поддерживать со мной родственные отношения — я не буду сильно огорчен этой потерей. Она была бы не против общаться с моей женой, ее-то никто не упрекнет в дурных манерах, но моя супруга живет в полном согласии со мной, и если я недостаточно хорош для сестрицы Элизабет, значит, и она тоже.
— Тетя обещала на днях навестить нас вместе со своими дочерьми.
— На вашем месте, дорогая моя, я бы не стал возлагать больших надежд на это знакомство. Ваша тетя злопамятна и наверняка не забыла разногласий с вашей матушкой, в которых мистер Шелтон принял сторону супруги, а не сестры, чем нанес ей непростительную обиду.
— Что же, я счастлива уже тем, что познакомилась с вами, лорд Ченсуорт. Приятно сознавать, что ты не одинока в этом мире. А что вы скажете о ее дочерях, моих кузинах?
— О, они точные копии своей матери, а характером пошли в отца, как мне кажется. И называйте меня просто дядя Саймон, дитя мое! Я тоже рад обрести такую прелестную племянницу. Бог не дал мне детей, а я так люблю, когда в доме бушует молодежь. Вы должны как-нибудь провести в нашем поместье недельку-другую, летом у нас необыкновенно красиво и всегда много гостей.
Сьюзен с удовольствием согласилась, представив, как чудесно было бы на время покинуть Элингтонов.
Подошло время прощания, и миссис Элингтон неохотно поднялась, совершенно очарованная леди Ченсуорт. Прощаясь, дядя и его супруга пообещали в ближайшие дни вернуть визит, а затем пригласить их на обед.
— Какая очаровательная дама, совсем не высокомерная и такая осведомленная о жизни светского общества! — восхищалась Джулия, когда карета везла их домой.
— С чего бы ей быть с нами высокомерной? — возмутилась ее матушка. — Мы ведь не какой-то там сброд, и любой титулованной особе не зазорно поддерживать с нами дружбу.
Сьюзен благоразумно молчала. За последние недели она научилась на удивление хорошо придерживать свой язык, чем, несомненно, возвысила себя в глазах миссис Элингтон. К радости почтенной дамы, леди Уайтбери не приезжала в их отсутствие, а значит, назавтра им предстояло еще одно приятное знакомство. Вечер леди провели в обсуждении поездки к Ченсуортам, но Сьюзен, с позволения миссис Элингтон, рано поднялась к себе в комнату, оставив мать и дочь за чайным столом расхваливать фарфор леди Ченсуорт.
Начался и прошел еще один день, но тетушка Элизабет так и не появилась. Миссис Элингтон пришлось утешиться приглашением на обед от миссис Хейвуд. Разочарованием стал тот факт, что мистер Хейвуд дома не обедал, и Джулии не удалось пококетничать с ним. Зато миссис Элингтон изо всех сил старалась произвести на миссис Хейвуд благоприятное впечатление, а этого проще всего было достичь, расточая похвалы ее сыну. Пока Джулия и ее мать задавали вопросы о детстве и характере мистера Генри, а его мать пространно отвечала на каждый вопрос, Сьюзен откровенно скучала. Приехал жених мисс Баркли, и Марджери выезжала вместе с ним и его сестрой в гости и в. театр, что отдалило ее от мисс Шелтон. Наконец Сьюзен не выдержала и испросила разрешения посмотреть картины в холле, надеясь избавиться от невыносимых собеседниц. Но и тут не повезло — миссис Хейвуд приняла ее просьбу за чистую монету и самолично пожелала рассказать о каждом портрете, что продлило мучения Сьюзен еще на целый час, после чего миссис Элингтон уже сама пожелала откланяться. Судя по всему, ее тоже утомила словоохотливая маменька, чей сын явно не намеревался заезжать домой перед вечерними развлечениями, так что дожидаться его не имело смысла.
По возвращении их ожидало письмо.
— Это от нашего дорогого Джеймса! — воскликнула миссис Элингтон, поспешно открывая письмо, даже не сняв шляпу. — Он уже не успеет отметить с нами Рождество, но Новый год мы будем встречать вместе. Как чудесно, когда семья в сборе! Мое счастье было бы полнейшим, если бы вернулись Эдмунд и Люси, но на это надеяться не приходится.
