Он терпеть не мог холод. Холод провоцировал астму. И раздражал.

Красная маркиза с белым номером двадцать семь не справлялась со снегом. Огромные хлопья засыпали Гарольда и моментально налипли на стекла очков. Спустя несколько секунд слякоть пропитала отвороты брюк, и Гарольд порадовался, что натянул на броги резиновые галоши.

– Может, вызвать вам кэб, сэр? – поинтересовался клубный швейцар.

– Думаете, Роберт, нам улыбнется удача?

– Пока осечек не было, – ответил швейцар и свистнул.

Почти сразу перед красной маркизой возникло одинокое желтое такси. Ван Нест побрел к машине, снег облеплял его со всех сторон. Роберт открыл дверцу, и тут старик почувствовал, как кто-то коснулся его руки. Ван Нест опустился на сиденье и повернулся, не зная, чего ожидать. У машины стояла женщина с ярко-зелеными глазами и в морской кепке с паддингтонским медведем.

– Забирайтесь и двигайтесь, – распорядилась она тоном, в котором смешивались нотки секса, сирены и сержанта.

Будучи джентльменом, Ван Нест поступил в соответствии с указанием и молча сдвинулся по черному виниловому сиденью. Внезапное вторжение в семьдесят два года рутины ошеломило его.

– Куда вам? – спросила она.

Сейчас ее голос был мягче и привлекательней.

– Аппер Ист-Сайд, – ответил он запинаясь.

– Мне тоже.

– Могу я подбросить вас куда-нибудь?

– Я замерзла. Промокла. И что-нибудь выпила бы, – сказала она.

Ван Нест разглядывал женщину. Около тридцати, чуть меньше или чуть больше, точнее он сказать не мог. Старика завораживала ее ярко-красная помада. Заставляла сожалеть о столике на одного, который он каждую среду бронировал в «Иль Риччо».

Маленькое приключение ему не помешает, решил Ван Нест. Даже если придется пропустить ужин в семь. Думать тут не над чем. Лучше провести время с этой милой молодой штучкой, чем есть в одиночестве.

– Можешь передать мой ингалятор?

Ван Нест указал на маленький контейнер, лежащий на тумбочке. Контейнер был втиснут между будильником и пультом от телевизора. На протяжении последних тридцати лет Ван Нест клал ингалятор именно туда.

– Какие-то проблемы? – встревоженно спросила Рейчел.

Никаких проблем. Скорее наоборот. Ван Нест смаковал свою удачу. Тут, в огромной спальне его квартиры на Пятой авеню, были предметы поинтереснее капризных легких. Ему досталась одна из редчайших возможностей.

– Мне может понадобиться вдохнуть, – ответил он, собрав столько храбрости, сколько в силах собрать семидесятилетний астматик. – На всякий случай.

– Забудь об этом, – промурлыкала медсестра; ее глаза сияли, как изумрудно-зеленая трава. – Следующая процедура – «рот в рот».

Рейчел давно сбросила свое черное приталенное платье с глубоким вырезом. Сейчас оно валялось у подножия кровати. Она восседала на бедрах Ван Неста, осторожно распределив вес, чтобы не оставить синяков на старике. Он лежал на спине, без рубашки, но все еще в боксерских трусах в синюю полоску и черных гольфах.

– Гарольд, ты просто картинка, – хихикнула она; необидно, но с провокационными, соблазнительными нотками.

Молодая медсестра изучала свое отражение в напольном зеркале Ван Неста. В двадцать семь красота Рейчел Виттье была в самом цвету. Спортивное телосложение, кровь с молоком, метр восемьдесят – она могла вскружить голову кому угодно. Совершенство по любым меркам, кроме собственных. На долю секунды она нахмурилась на отражение.

Ван Нест не обратил внимания на нахмуренный лоб Рейчел, даже если заметил морщинки. По правде говоря, он не обращал внимания и на свою белую рубашку, красный галстук и твидовый костюм, лежащие вперемежку с одеждой Рейчел. Несклонный к беспорядку, сегодня он не беспокоился даже о брогах, валявшихся где-то в прихожей, все еще в галошах. Он купался в облаке золотистых волос, нижнего белья и самых сладких духов, которые только встречались ему за долгие годы.

Рейчел наклонилась и поцеловала пациента. Первое прикосновение было нежным. Женщина медленно, игриво подогревала растущее желание мужчины. С каждым касанием губ она становилась все горячее. Приласкала его уши. Погладила брови и уткнулась носом ему в подбородок.

Ван Нест позабыл про сорок с лишним лет разницы. Старик больше не беспокоился о своей внешности. Он тонул в этом мгновении, молодея с каждой секундой. Он наслаждался богиней, восседавшей на вершине.

– Я умер и вознесен на Небо, – сказал он.

– Гарольд, не торопи меня.

События развивались стремительно – такси, приглашение и бутылка любимого бордо Ван Неста. На их губах все еще чувствовался терпкий вкус вина. Он помнил, как все началось.

Гарольд: «Не присоединитесь ли ко мне за ужином?»

Рейчел: «Только спиртное».

Гарольд: «У меня заказан столик в «Иль Риччо»».

Рейчел: «А ваша квартира не подойдет?»

Гарольд: «Вы любите вино?»

Рейчел: «Только если вам удастся меня впечатлить».

Гарольд: «Что вы думаете о «Шамболь-Мюзиньи Лез Аморёз» 1996 года от Жоржа Румье?» Он сомневался, что какая-либо женщина сможет устоять против первоклассного бордо с виноградников, носящих название «любовники».

Рейчел: «Вам удалось».

Бутылка опустела, одежда сброшена. Рейчел приподнялась и села прямо на его мягкий живот, согнув ноги и разведя их в стороны. Ван Нест, лежа на спине, наслаждался зрелищем. Ее соски под черным бельем напряглись, над тонким кружевом проглядывали розовые ареолы. Старик не мог поверить в такую удачу. Это как будто снова стать молодым.

Его спальня пустовала уже три года, изрядный срок даже в таком возрасте. Некоторые понимали «шестьдесят девять» как сексуальную позицию. Но не Гарольд Ван Нест. Для него шестьдесят девять – возраст, когда он последний раз был с женщиной. По крайней мере, насколько он помнил. Последнее время память выделывала с ним разные штуки.

Но уж нынешний вечер – точно не заблуждение. Есть только славное здесь и сейчас, с кружевными подвязками и черными чулками. На нем верхом сидит женщина, которая по возрасту сгодится ему во внучки. Она медсестра и знает толк во всяких зонах, особенно эрогенных. Ван Нест уже выяснил это, но не представлял, что будет дальше. Неопределенность возбуждала его. Чем дольше старик любовался ее грудью, тем больше фантазировал и тем сильнее ему требовался ингалятор. Парни из Гарвардского клуба в жизни ему не поверят.

Рейчел ласкала его живот, надавливая так, что он начал вздрагивать. Она разминала его грудь, сначала слева, потом справа, прокладывая путь к узким плечам. Ван Нест никогда не был Адонисом. Но сейчас, под мягкими прикосновениями ее сильных рук, он ощущал себя Суперменом.

– Слишком сильно? – спросила Рейчел, нежная и заботливая медсестра, массажист, ждущий отклика.

– Я на седьмом небе, – выдохнул он.

– Не торопи меня, – снова произнесла она.

– Почему ты это повторяешь?

– Тебя ждет сюрприз.

Она игриво ущипнула его между бедер и спросила:

– Ты мне доверяешь?

– С каждой минутой все сильнее и сильнее.

Вопрос показался Ван Несту странным, но он все равно поддержал игру.

– Гарольд, закрой глаза.

– А?

– Ты меня слышал.

– Ладно, – подчинился он.

– И не подглядывай.

Под головой лежала подушка, набитая гусиным пухом. Женщина растирала ему грудь. Ван Нест был счастлив. Он не смел подглядывать. В семьдесят два не рискуют верным шансом, и сейчас точно не стоит испытывать судьбу. Он расслабился, поддался послевкусию вина и горячим шуточкам Рейчел. И пусть на его стариковскую наготу смотрит женщина в два раза его младше. Ну и что? Долой все сомнения.

Рейчел двигалась с неуловимым изяществом «черной вдовы». Матрас приподнялся и снова просел под ее весом. Два щелчка слева, два щелчка справа, четыре сзади – она проделала все почти одновременно.

– Теперь, Гарольд, можешь открыть глаза.

Сексуальный, непристойный тембр голоса воспламенил его чресла. Ее шепот и мурлыкание походили на звуковой секс. Ван Нест открыл глаза и увидел свой ингалятор. Как черепаха, выглядывающая из-под панциря, с кадыком, едва заметным под складками кожи, он вытянул шею и оценил ситуацию.