Ужин наконец закончился. Роберт откинулся на спинку стула и поднял свой монокль, чтобы разглядеть поставленную перед ним тарелку с куском вишневого торта. Сморщив нос, он отодвинул тарелку.

— Росс, спасибо вам за интересный обед.

— Обед был прекрасный, правда? — похвалила Мойра.

— Он был интересный, — повторил Роберт. Он взглянул на хозяина дома, сидевшего во главе стола. — Я не хочу показаться грубым, но пришло время отдать мне шкатулку, которую я у вас купил.

Во все время обеда он вел свою часть игры, намекая на то, что шотландцы не умеют пить. В результате этого Росс выпил, по мнению Мойры, гораздо больше портвейна, чем обычно.

— Мы займемся этим сейчас же. — Росс поднял свой пустой стакан. — Ах нет, я, оказывается, уже выпил. А вы, мистер Херст? Ваш стакан тоже пуст?

— Боюсь, что нет. — Роберт внимательно посмотрел на раскрасневшееся лицо Росса. — Так когда я могу получить шкатулку?

Росс нахмурился:

— А вы настойчивы, сэр.

— Я уже заплатил за нее, и мне надо вернуться в Лондон, прежде чем от этого гнилого, сырого воздуха я схвачу воспаление легких.

Мойра скрыла за кашлем смешок.

Росс налил себе портвейна и сделал большой глоток.

— Я отдам вам ее утром.

— Но почему не сейчас? Если только… она и вправду у вас.

— Конечно, у меня, — лукаво ответил Росс. — Мне просто неохота бежать за ней по всем этим лестницам наверх.

— Если это поможет, — елейным голоском вмешалась Мойра, — я буду рада попросить кого-нибудь из лакеев принести ее для вас.

— Нет, нет. Никому не разрешено… — Росс заморгал, видимо, сообразив, что он говорит то, чего не должен.

Мойра подалась вперед.

— А если желаете, я сама могла бы принести ее…

— Нет, никому не разрешено входить туда, кроме меня.

— Не разрешено куда? — без нажима спросил Роберт.

— Не разрешено в… — Росс прищурился. — Никто, кроме меня, не может даже приблизиться к моей коллекции. — Он помолчал, а потом сказал более уверенно, хотя язык у него явно заплетался: — Мистер Херст, у меня не было намерения удерживать у себя вашу покупку. Я просто наслаждался вашим обществом и обществом вашей прелестной жены и думал, что и вы чувствуете себя здесь как дома.

— Полагаю, мы оба нуждались в отдыхе, — угрюмо ответил Роберт. — Должен признать, в вашем замке очень удобно.

— Благодарю, — ответил Росс тоном, свидетельствовавшим скорее о том, что ему хочется не улыбаться, а ударить Роберта. — Я подготовлю ваш артефакт к завтраку. Надеюсь, вы удовлетворены?

— Абсолютно, — со вздохом сказал Роберт. — Мойра, думаю, нам пора идти спать. У меня разболелась голова. Клянусь, этот сырой воздух губителен.

— Пусть Бюффон принесет тебе лавандовой воды из моей комнаты, — откликнулась Мойра. — Вотри ее в виски, и головная боль пройдет.

— Я так и сделаю. — Роберт встал, но Мойра осталась сидеть. — Разве ты не идешь, любовь моя?

— Нет. Я, пожалуй, останусь с сэром Лахланом. Я совсем не устала.

Роберт пожал плечами:

— Хорошо. Только не засиживайся. Мы уедем утром, а если ты не выспишься, у тебя будут ужасные темные круги под глазами. — Он поклонился. — Спокойной ночи, Росс. Спокойной ночи, Мойра.

Когда Роберт ушел, сердце Мойры затрепетало. «Это мой шанс». Она улыбнулась Россу.

— Надеюсь, вы не против, если я останусь еще ненадолго?

— Разумеется, нет. Вы можете оставаться столько, сколько пожелаете.

— Спасибо. Вы такой гостеприимный и любезный хозяин.

Он схватил ее руку и поцеловал.

— А вы, мадам, прелестная гостья.

Она скромно отвернулась, но не отняла руку.

— Благодарю. Пожалуйста, давайте поговорим о чем-нибудь другом.

— О чем угодно, моя дорогая, но сначала, если вы позволите… одну секунду… — Он встал, спотыкаясь, подошел к двери и запер ее.

Она нахмурилась:

— Лорд Росс, что вы делаете?

Росс обернулся и прислонился к двери, заложив руки за спину.

— Вот так. Разве так не лучше?

— Лорд Росс, я…

— Один поцелуй, Мойра. Всего один, и я позволю вам уйти.

Предполагалось, что она будет его поощрять, но не слишком. При нормальных обстоятельствах она, не задумываясь, так бы и поступила, но она не могла не подумать о том, что Роберту это не понравилось бы.

Ну не смешно ли — какое ей дело до того, что подумает Роберт? Она подавила в себе угрызения совести.

— Я могла бы вас поцеловать… если вы покажете мне свою коллекцию.

— А почему вы хотите ее видеть? Вы все время об этом говорите, и я…

— Я все время об этом говорю? О, милорд, это вы все время о ней говорите, и я принимаю это как вызов. Во время обеда вы прямо заявили, что никому — никому — не разрешено заходить в комнату, где вы храните свои сокровища. Если это не вызов, то я не знаю, как это называется!

Он засмеялся:

— Да, это был своего рода вызов, но не вам.

— О, значит, вы имели в виду Роберта? Он иногда бывает груб. Но сейчас его здесь нет.

Глаза Росса блестели, он тяжело дышал.

— Да, его нет. Здесь нет никого, кроме нас с вами. Ну же, Мойра, один поцелуй…

— Только если я увижу вашу комнату сокровищ.

Он надулся, словно ребенок, которому не дали конфетку.

— Я не могу этого сделать.

— Значит, я не могу вас поцеловать. Я хочу увидеть эти артефакты, о которых вы мне рассказывали. Херст говорит, что у вас самая большая в мире коллекция.

Росс немного смягчился.

— Допустим. Комната, в которой она хранится, почти таких же размеров, как эта.

Наконец хоть какие-то детали. Она стиснула руки и сказала прерывающимся голосом:

— И она вся заполнена антиквариатом?

— До самого верха. — Качаясь, он подошел к столу и ухватился за спинку стула, чтобы сохранить равновесие. Потом он снова взял ее руку и похлопал с покровительственным видом. — Один поцелуй, и я покажу вам свои сокровища.

— Сегодня?

— Почему бы и нет? — Он погладил ее руку. — Вы так очаровательны, что я непременно должен вас поцеловать. Вы с Херстом уедете, как только я отдам эту проклятую шкатулку, а поцелуй будет мне напоминать о вас.

Этот человек ненормален. Он был обтекаем, как пуля, поэтому было трудно притворяться наивной, хотя именно это его и возбуждало. Лучше поскорее покончить со всем этим.

— Если вы хотите, чтобы я вас поцеловала, давайте сделаем это побыстрее, пока не пришли слуги, чтобы убрать со стола. — «И пока я не передумала». Ничего хорошего она не ждала.

— Вы упрямая малышка. — Он взял обе ее руки в свои и притянул совсем близко к себе.

Она подняла голову и подставила губы. А он схватил ее обеими руками, грубо прижал к себе и впился губами, пытаясь своим толстым языком проникнуть внутрь ее рта.

Она сопротивлялась, стараясь отвернуться.

— Сэр Лахлан, нет!

Он рассмеялся. Он с такой силой сдернул с ее плеч платье, что разорвал его. Звук треснувшей ткани еще больше возбудил его, потому что он стал лихорадочно прижиматься к ней и ущипнул за грудь.

Неожиданно Мойра поняла, почему Росс участвовал в двух дуэлях: он задумал овладеть ею прямо здесь и сейчас.

Мойре удалось высвободить одну руку, и она приложила ее ладонью к его груди, чтобы немного отодвинуться. Она продолжала мотать головой, так, чтобы он не смог ее поцеловать.

— Прекратите! — приказала Мойра. — Сейчас же!

Выражение его лица стало угрожающим, и он еще крепче прижался к ней бедрами.

— Вздумала со мной играть?

Он держал ее так крепко, что ей не удавалось наступить каблуком ему на ногу, поэтому она ударила его коленкой в пах так сильно, как только могла.

Он взвыл и отпустил ее. В ту же секунду она выхватила пистолет и крепко прижала дуло к его груди.