Он поднял руки к лицу, которое сплошь покрывал пот.

– Я не знал... – услышал он свой голос. – Понятия не имел...

– Ты думал, она сможет дышать в таком виде?! – Это была Док Джейн. Ну конечно... она была рядом, в клинике, и, наверное, услышала лай или...

С ними также был айЭм. Он чувствовал Тень, хотя парень по своему обыкновению молчал.

– Прости... Пэйн... мне так жаль.

Милостивый Боже, что он натворил?

Ему было отвратительно насилие над женщинами. Проблема в том, что занимаясь спаррингом с Пэйн, он не думал о ней, как о женщине. Она была противником, не больше, не меньше... и у него были синяки и даже пара сломанных костей, подтверждавших, что ему не давали спуску.

– Дерьмо... Пэйн... – Он протянул руку в воздухе, чувствуя остатки ее страха, а также запах, сопровождающий близкую смерть. – Пэйн...

– Все в порядке, – хрипло сказала женщина. – Правда.

Док Джейн пробормотала несколько бранных слов.

– Это – между ним и мной, – приказала она своей невестке. – Это тебя не...

Ее прервал кашель, а Джейн продолжила упорствовать: – Он чуть не задушил тебя, черта с два это не моя проблема.

– Он бы отпустил меня...

– Так вот почему ты начала синеть?

– Я не...

– Из его руки на мат течет кровь. Хочешь сказать, это не твои ногти постарались?

Пэйн перевела дыхание:

– Это спарринг, а не карточная игра!

Джейн понизила голос.

– Твой брат в курсе, как далеко это заходит?

Когда Роф выругался, внеся свой вклад во фруктовый салат из бранных слов, Пэйн зарычала:

– Ты не расскажешь Вишесу об этом...

– Назови чертовски хорошую причину, и, может быть, я подумаю. В ином случае никто не смеет указывать мне, что я могу, а чего не могу говорить своему долбанному мужу! Ни ты, ни он...

Роф не сомневался, что она метнула взгляд в его сторону.

– ... и определенно когда это касается безопасности членов его семьи!

Повисшее молчание окрасилось вспыхнувшей агрессией.

– Сколько костей ты вправила Королю? Сколько наложила швов? На прошлой неделе ты думала, что я вывихнула ему плечо.. и в тот момент ты же не побежала к его шеллан, пожаловаться на это. Ведь так? Верно?!

– Это другое.

– Потому что я женщина? Док, не возражаешь смотреть мне в глаза, когда вываливаешь на меня свои двойные стандарты?

Господи, будто его настроение заразило их обоих. С другой стороны, его действия начали все это. Дерьмо...

Потирая лицо, он слушал их перепалку.

– Она права.

От его слов замолчали обе.

– Я не собирался останавливаться. – Он поднялся на ноги. – Поэтому я расскажу все Ви, и мы никогда больше не будем...

– Даже не смей, – выплюнула воительница прежде, чем снова раскашляться. Восстановив дыхание, она снова встала перед ним. – Даже не смей проявлять ко мне такое гребаное неуважение! Я прихожу сюда, чтобы в бою тренировать свои навыки. Если ты воспользовался моей слабостью, то это моя вина, а не твоя.

– Значит, ты считаешь, что я просто был строг с тобой? – мрачно уточнил он.

– Разумеется. И я еще не вымоталась...

– Ты хотя бы на мгновение допускаешь, что могла не достучаться до меня?

Страх зарядил молекулы вокруг женщины.

– Именно поэтому мы больше не сражаемся. – Он повернулся к Доку Джейн. – Но она тоже права. Это тебя не касается, поэтому оставайся в стороне.

– Черта...

– Джейн, это не просьба. Приказ. И я встречусь с Ви сразу после душа.

– Знаешь что, порой ты бываешь настоящей занозой в заднице. Ваше Высочество.

– И убийцей. Не забывай об этом.

Он направился в сторону двери, не потрудившись взять повод Джорджа. Поняв траекторию, пес скорректировал его курс, встав у него на пути и направляя в сторону выхода.

– Раздевалка, – пробормотал он, когда они вышли в бетонный коридор.

Джордж, знавший либо само слово, либо послетренировочную рутину, помог ему пройти по коридору, его когти стучали по голому полу.

Слава Богу, тренировочный центр превращался в город-призрак в это время дня. Последнее, что ему нужно – наткнуться на кого-нибудь.

Братья спали, и обширный подземный комплекс был пуст, все, начиная с тренажерного зала и комнат с оборудованием, до полигона и классных комнат, бассейна размером с олимпийский, и офиса – ключевой комнаты во всем центре,... операционные и реабилитационные палаты Дока Джейн и Мэнни тоже пустовали.

Хотя Пэйн можно считать пациентом.

Дерьмо.

Пробегая рукой по стене, он остановился, когда достиг дверного проема.

– Подождешь здесь? – спросил он у Джорджа.

Судя по позвякиванию ошейника, золотой ретривер посидит снаружи во время душевых процедур, что типично для него... Джордж не особо любил тепло и влагу из-за своей длинной шубы.

Толкнув дверь и зайдя внутрь, Роф сориентировался сам. Благодаря тесной акустике и плитке, было легко направлять себя по звуку... и привычке. Он легко управлялся в помещениях, где уже бывал ранее, когда хоть что-то видел.

Блин. А если бы пес не остановил его только что?

Роф прислонился к влажным стенам, свесив голову. Господи Иисусе.

Он потер лицо, а его мозг тем временем забавлялся с ним, подбрасывая картинки того, как все могло выйти.

Из горла вырвался стон, напоминавший туманный горн. Сестра его брата. Воин, которого он уважал. Уничтожена.

Он в долгу перед псом. Как всегда.

Сняв потную футболку, Роф бросил ее на пол, потом стянул нейлоновые шорты. Положив руку на стену, он двинулся вперед, и, когда пол пошел в наклон, он понял, что добрался до душа. Краны были выстроены в ряд по трем сторонам, и он направился к ним, чувствуя круглые водостоки под голыми ногами.

Выбрав произвольную головку, он включил воду и, собравшись с духом, встал под холодный поток, ударивший прямо в лицо.

Боже, эта вспышка гнева, высокооктановая, знакомая ему... но он не хотел ощутить ее снова. Это неправедное жжение поддерживало его с убийства родителей и до встречи с Бэт. Он думал, что она исчезла навсегда.

– Твою мать, – выплюнул он.

Закрывая глаза, он уперся руками рядом с душевой насадкой. От поганого настроения казалось, что к его голове прикрепили лопасти вертолета... и они были в двух шагах от того, чтобы отрезать его котелок от тела.

Черт... возьми.

Он никогда раньше не думал об этом, но «сумасшествие» для здравомыслящего было весьма гипотетическим понятием; оскорбление для того, к кому не питал уважения; определение, применимое к неподобающему поведению.

Стоя под душем, он осознал, что истинное сумасшествие никак не связано с ПМС, состоянием «доведенный до ручки», или когда пускаешься во все тяжкие и разносишь гостиничный номер прежде, чем вырубиться. Это не лихая езда, ограбление банка или когда срываешься на неодушевленном предмете.

Это когда мир вокруг тебя исчезает, ты прощаешься с ощущениями, и приходит осознание, напоминающее манипуляцию видеокамеры... ваше внутреннее дерьмо попадает в приближение, и все – ваша половинка, работа, общество, здоровье и благополучие... оказываются не просто в недосягаемости... перестает существовать.

И, что самое страшное? Это состояние «между», когда ты стоишь одной ногой в реальности и другой – в своем личном, натуральном чистилище... и ты чувствуешь, как реальность медленно, плавно утекает...

Роф внезапно лишился равновесия, весь мир накренился так, что он не мог сказать наверняка, упал или все-таки нет.

Но потом, ощутив лезвие кинжала на своем горле, он осознал, что кто-то схватил его за волосы.

– И сейчас, – раздалось шипение в его ухо, – перед нами стоит два варианта. Но только один приведет к кардинальным переменам.

Эта мигрень – просто ужас.

Когда айЭм приоткрыл дверь в комнату брата, страдания несчастного ублюдка буквально заполнили воздух, становилось тяжелее дышать... он даже видел с трудом.

С другой стороны, дизайн комнаты был выполнен в темных тонах.